Украинское село хранило тайну двух еврейских девочек
Небольшое украинское село Шатура Нежинского района Черниговской области находится примерно в полутора часах езды от Чернигова, Конотопа, Броваров – мест, где совсем недавно Вооруженные силы Украины вели тяжелые бои с превосходящими силами агрессора. 1 января 1908 года в этом селе в семье украинских крестьян родилась Устиния Ивановна Петренко – которую 90 лет спустя, 22 марта 1998 года, мемориальный центр «Яд ва-Шем» удостоит звания Праведницы народов мира…
Устиния была второй по старшинству среди четырех сестер. Когда в 1929 году в Шатуре началась коллективизация, трудиться ей с сестрами, отцом и матерью пришлось уже не на своей земле, а в колхозе имени Блюхера. В 1930-м вышла замуж. Вскоре скончались свекровь со свекром, став жертвами принесенного большевиками Голодомора. То страшное время лучше всего иллюстрируют стихи народного поэта из Шатуры Василия Ивасенко, осужденного советской властью за «антисоветскую деятельность». Его нехитрые вирши были весьма популярны у односельчан. «Маю хату, один куль, але кажуть, що – куркуль».
А через несколько лет умерли один за другим муж и сын. Так накануне Великой Отечественной войны Устиния осталась молодой, раньше срока поседевшей вдовой с тремя дочками на руках.
Война пришла в Нежинский район осенью 1941 года. 13 сентября районный центр оккупировали немецкие войска. Нацисты сразу начали планомерно уничтожать евреев. Хватали не только коммунистов, о чем трубила оккупационная пропаганда, а всех без разбора: простых рабочих, ремесленников, служащих, бывших репрессированных и «лишенцев».
Пришел в деревню и «новый порядок»: немцы поставили в Шатуре старосту, но колхоз не распустили. Крестьяне по-прежнему должны были сдавать сельскохозяйственную продукцию, но теперь уже на нужды «немецкого оружия». Один супостат сменился другим.
Устиния Петренко беспокоилась в первую очередь за судьбу своих детей: как их прокормить в условиях войны? Но вскоре в ее жизнь вошло очередное серьезное испытание.
В конце октября 1941 года, поздно вечером, в двери к Устинии Ивановне кто-то тихонько постучался. Хозяйка узнала голоса 17-летней Сони и 16-летней Веры, дочерей своей знакомой Рахили Медведевой. Девочки и их мама до войны покупали у Устинии Петренко молоко.
Эту еврейскую семью в селе знали все. Дедушка и бабушка беглянок, Янкель и Двейра Багричевские, жили когда-то в Шатуре, отец их, Шломо Маркович, работал в Нежине стекольщиком, а мать была домохозяйкой. Вера Медведева к 1941 году окончила девять классов Нежинской средней школы. Соня была ненамного старше сестры. В начале войны Шломо Медведев был призван в армию, а девочки с матерью остались в Нежине.
Захватив город, оккупационные войска уже с 15 сентября 1941 года начали формировать органы власти. Немцы немедленно зарегистрировали в комендатуре всех нежинских евреев. Нацистская администрация и городская управа получили данные на 322 граждан еврейской национальности. Евреев, проживавших в селах, свезли в районный центр под охраной полиции и приказали ждать назначения на работы.
Что будет дальше, никто не знал. Некоторые старики вспоминали, что в Первую мировую немцы вели себя корректно, хотя мародерство и расправы, которые все увидели во время боев за город, свидетельствовали о том, что новая война сильно отличается от старой. Скоро до города дошли слухи об ужасах Бабьего Яра. Про трагедию жителям рассказали несколько киевлян, которым удалось чудом скрыться от расстрелов и перебраться в Нежин.
Кровавая расправа в Нежине была запланирована гитлеровцами на начало ноября 1941 года. Рахиль Медведева, женщина умная, поняла, что нацисты и их прихвостни готовят что-то серьезное. К счастью, старшая дочь, 23-летняя Нюся, из города успела уйти, а двум другим девочкам, Соне и Вере, мать дала наказ: срочно выбираться из Нежина и идти по проселочным дорогам, чтобы никто их не видел, к хорошей знакомой из Шатуры – молодой вдове Устинии Петренко.
Улучив момент, Вера и Соня огородами ушли из Нежина на юг – в сторону села Шатура. Найдя дом Устинии, сестры Медведевы стали умолять женщину о помощи. Про творящиеся в районном Нежине бесчинства в Шатуре особенно не распространялись, но всё же слухи про специфическое отношение к евреям до крестьян доходили. Устиния Ивановна успокоила девочек и оставила их у себя.
Это был сознательный риск. Причем она рисковала не только своей жизнью, но и жизнями своих маленьких детей. Несколько недель Устиния прятала девушек в подвале своего дома, не позволяя им выходить из убежища. В город, где осталась их мать, идти было опасно: готовясь к «окончательному решению еврейского вопроса» в Нежине, нацисты усилили патрули.
По некоторым данным, нацисты начали расстрелы сразу после бегства младших сестер Медведевых из города. 28 октября 1941 года они расстреляли мать девушек Рахиль Яковлевну. Окончательно история нежинского еврейства завершилась 7 ноября 1941 года. Свое последнее пристанище местные евреи нашли на окраине Нежина, на территории кирпичного завода. Всех их – 335 человек – собрали на площади, выстроили в колонну и отправили по Московской дороге. По пути к нежинским евреям присоединилась колонна из 218 пленных солдат РККА еврейской национальности. Расправу над евреями учинили зондеркоманда 4а под началом штандартенфюрера СС Пауля Блобеля, а также силы местной, украинской, вспомогательной полиции.
В тот же день в Шатуру дошла весть: нежинских евреев больше нет, но немцы и полицаи продолжают прочесывать местность в поисках беглецов. Как ни прятала Устиния Ивановна сестер-евреек от посторонних глаз, по селу все-таки прошел слух: у вдовы Михаила Петренко живут какие-то две девушки. Об этом узнал и назначенный немцами староста – бывший колхозный бригадир Григорий Варуха.
Однажды ночью Устиния Ивановна услышала скрип калитки и увидела силуэт мужчины, идущего по направлению к хате. Страшно испугалась – девушки, как назло, на этот раз были не в подвале, а спали на печи. Вдова разбудила сестер, быстро накрыла их попавшейся под руки ветошью и подушками. В двери уже стучали: «Устиния, это я! Григорий!» На пороге стоял староста.
Он прошел в хату и сразу же успокоил женщину: «Я знаю, кто у тебя живет дома. Я тебе помогу!»
Староста Григорий Варуха пообещал перепуганной женщине, что будет молчать сам, а в случае какой-нибудь угрозы со стороны обязательно ее предупредит. А еще предложил устроить сестер в колхоз – раз о них уже знали в селе, то дольше их прятать было нельзя.
Но с оформлением девочек на работу возникла проблема. Соня была со светло-русыми волосами и голубыми глазами, а вот ее сестра, Вера, отличалась ярко выраженной «еврейской» внешностью. Перед тем как отправить Веру на работу, Устиния специально справила для нее украинскую вышиванку с богатым орнаментом, а на голову Вера повязывала платок таким образом, чтобы совсем скрыть свои темные кудрявые волосы. Перед выходом на поле натирала щеки сажей: дескать, она не смуглая, а просто замарашка.
Староста не только не выдал Медведевых, но и распространил по Шатуре слух, что у вдовы Устинии Петренко поселились сироты, дочери ее подруги-украинки из другой деревни. Много лет спустя местная учительница географии Татьяна Рубан, исследовав биографию Устинии, выяснила: многие селяне знали, что девушки на самом деле еврейки, но в полицию никто не донес. И это несмотря на то, что Черниговщину залили реками крови: людей, пойманных немцами, расстреливали вместе с теми, кого они пытались спасти. Даже за недонесение наказывали.
Когда немцы приезжали в колхоз на проверку, Вера и Соня не показывались на работе. Иногда вообще убегали из деревни и прятались в лесополосе. Когда становилось спокойней, староста приводил их обратно к Устинии Ивановне.
Девочки называли ее мамой – она подарила им жизнь во второй раз. Жили голодно, в постоянном страхе, но надеясь, что кошмар оккупации когда-нибудь закончится.
Незадолго до освобождения Нежинского района немцы и полицаи лютовали. Выйдя однажды на работу, белокурая Cоня Медведева попала под облаву гитлеровцев, хватавших молодых людей прямо на улицах и в поле для отправки на работу в Германию. Их ждал рабский труд на военных предприятиях и у немецких бауэров за еду. Так Соня оказалась в Германии: ее снова спасла «арийская» внешность. А когда в тот немецкий город вошли советские войска, Соня Медведева была освобождена и добровольцем пошла служить в Красную армию.
Вера Медведева в тот злополучный день, когда схватили ее сестру, осталась дома. У Устинии Ивановны она жила вплоть до освобождения Нежина и его окрестностей в сентябре 1943 года.
Уже после войны девушки узнали, что их отец погиб смертью храбрых в бою с нацистами в 1942 году. Их старшая сестра Нюся, также прятавшаяся всю войну, выжила. После освобождения Шатуры бывшего старосту Григория Варуху арестовали, и, несмотря на то что никто не мог сказать о нем плохого слова, осудили на десять лет лагерей как предателя. Вернулся этот храбрый человек из Сибири в 1952 году с сильно подорванным здоровьем.
Придя с фронта, Соня Медведева пошла учиться, устроилась счетоводом в дом-интернат для детей-инвалидов, где работала долгие годы. Вера Медведева трудилась бухгалтером и экономистом дорожно-эксплуатационного управления. Нюся уехала в США, а Вера Соломоновна и после развала СССР не решалась на выезд, надеясь забрать с собой Устинию Ивановну. Но у приемной матери к тому времени уже выросли внуки – как их бросить на старости лет!
Ни Устиния Ивановна, ни ее семья никому лишний раз не рассказывали про свой подвиг. Но Вера Медведева, уехав в США в 1994 году, сразу же занялась сбором документов для предоставления Устинии Ивановне Петренко статуса Праведницы народов мира. Израильский национальный мемориал Катастрофы и героизма «Яд ва-Шем» получил свидетельства подвига жительницы Черниговщины, и спустя четыре года, 22 марта 1998 года, украинка была удостоена этого почетного звания.
Отважной жительницы Шатуры не стало 19 апреля 2003 года. В январе 2019 года в память о ней на фасаде местной школы была открыта мемориальная доска, а 14 мая 2021 года на могиле Устинии Ивановны был установлен памятник. Открытие приурочили ко Дню памяти украинцев, которые спасали евреев во время Второй мировой войны.
Надпись на ее памятнике гласит: «Устиния Ивановна Петренко – Праведник народов мира». На нем выбита и хорошо известная цитата из Талмуда: «Кто спасет одну жизнь, тот спасет весь мир».
«Детали» в сотрудничестве с проектом «Еврейские герои» √
Читайте также:
«Нежелательная» героиня: кем была девушка, убитая гитлеровцами во время первой показательной казни?
Жута Хартман: последний солдат Еврейского военного союза
Помощник фашистского гебитскомиссара Умани оказался евреем – героем подполья
Сотрудники проекта «Еврейские герои» работают в архивах стран, находящихся на территории бывшего Советского Союза. Их цель – увековечить имена евреев, чей поступок незаслуженно стерся из человеческой памяти. В этой рубрике «Детали» продолжат публиковать рассказы о жизни евреев, чей вклад в цивилизацию и борьбу с различными формами тоталитаризма стал фактом истории.
Для контакта с проектом вы можете обратиться на страницу «Еврейские герои» в Facebook или отправить письмо на электронную почту Anna.jewish.heroes@gmail.com
