Почему Кремлю так сложно признать, что за терактом в Москве стоит ИГ?

Менее недели назад президент России Владимир Путин был переизбран на пятый срок, получив самую высокую за всю историю долю голосов в фальсифицированных выборах. Победа должна была показать стране и миру, что он твердо контролирует ситуацию.

Всего несколько дней спустя этот образ был разрушен: его знаменитая служба безопасности не смогла предотвратить самый смертоносный террористический акт в России за последние 20 лет.

Нападение в пятницу, в результате которого погибли по меньшей мере 137 человек в концертном зале в пригороде Москвы, стало ударом по образу Путина как лидера, для которого национальная безопасность имеет первостепенное значение.

Несмотря на то, что многие факторы указывают на «Исламское государство» – не в последнюю очередь заявления, опубликованные на близких к ИГ платформах, а также предупреждения разведок США и других западных стран, российские власти отмахиваются от этой версии. Владимир Путин не упомянул группировку в обращении к россиянам после трагедии, возложив вину на абстрактный «международный терроризм» и намекнув на связь боевиков с Украиной.

Российские пропагандисты пошли еще дальше. Ольга Скабеева, ведущая государственного телевидения, написала в Telegram, что украинская военная разведка нашла «тех, кто будет выглядеть как ИГИЛ. Но это никакой не ИГИЛ». Маргарита Симоньян, главный редактор телекомпании RT, написала, что сообщения об ответственности «Исламского государства» представляют собой «простую ловкость рук» со стороны американских СМИ. В ток-шоу в прайм-тайм на государственном Первом канале самый известный ультраконсервативный идеолог России Александр Дугин заявил, что нападение наверняка организовали руководство Украины и «их кукловоды из западных спецслужб».

• Читайте также:
• «Кремлю невыгодна история с ИГ». Эксперты – о том, кто может стоять за терактом в «Крокусе»
• В англоязычных соцсетях «расцвела» теория: за терактом в Москве стоял Израиль
• России, Западу, Ирану и Китаю угрожает общая опасность: ИГ

Конечно, российским властям выгодно направить гнев граждан на понятную и известную цель – Украину, и тем самым подстегнуть военные усилия Москвы. И все же это не единственная причина, почему версия об «Исламском государстве» так категорично отметается или замалчивается.

Возвращение исламистского терроризма является серьезным вызовом для Кремля, так как неизбежно вызывает в памяти начало правления Путина. Когда он пришел к власти в декабре 1999 года, Россию потрясали террористические атаки чеченских исламистов. Путин, как известно, пообещал «мочить их в сортирах», давая понять, что он не будет беспокоиться по поводу юридических тонкостей, чтобы выследить боевиков и восстановить безопасность.

Терроризм конца 1990-х и начала 2000-х годов укрепил правление Путина. Лидеры российской либеральной оппозиции и журналисты-расследователи в то время обвиняли Федеральную службу безопасности (ФСБ) в организации некоторых взрывов с целью усилить контроль Путина над властью. Постепенное ограничение политических и гражданских свобод в стране объяснялось необходимостью восстановить порядок и обеспечить безопасность.

Внешнеполитические решения – в частности, об участии в гражданской войне в Сирии на стороне диктатора Башара Асада, – также подавались как меры против исламистских сил – включая ИГ, – угрожающих стабильности не только на Ближнем Востоке, но и в Центральной Азии и на Кавказе. В 2017 году Владимир Путин провозгласил полную победу над «Исламским государством».

Сегодня россияне переживают дежа-вю.

«Это воспринимается как провал Путина: он пришел с обещаниями мира и стабильности, а где этот мир и стабильность сейчас? – приводит The Wall Street Journal слова Аббаса Галлямова, бывшего спичрайтера Путина, который с тех пор стал противником режима. – Если это действительно «Исламское государство», то вся ваша внешняя политика ничего не стоит — именно поэтому они так стараются возложить вину на Украину».

Кроме того, выставляя боевиков лишь исполнителями, за которыми стоят иные силы, власти России хотели бы приуменьшить этнический аспект теракта. Четверо задержанных родом из Таджикистана. Некоторые едва говорят по-русски. Межнациональная рознь может привести к новым очагам напряженности: по оценкам, мусульмане – мигранты и рожденные в России – составляют до 20% населения страны. Она также может подорвать отношения с государствами Центральной Азии и повлиять на желание их граждан приезжать в Россию работать, в то время как за два года войны зависимость России от рабочих-мигрантов, особенно из Таджикистана и Узбекистана, лишь усугубилась.

Рабочие из Центральной Азии могут приезжать в Россию без виз, и в последние годы несколько миллионов человек поселились в крупных городах России, часто живя в значительной степени изолированно от более широкого российского общества в условиях, которые делают их уязвимыми для вербовки преступными группировками и исламистами. Хотя критика власти в России жестко подавляется, россияне могут задаться вопросом, в какой степени миграционная политика правительства, и шире – вся система, созданная за четверть века правления Путина, – виновата в случившейся трагедии.

Наконец, Кремль, очевидно, просто не может признать, что за поиском украинской угрозы, которая легла в основу продолжающейся уже два года войны, власти пропустили угрозу реальную и куда более страшную.

Александра Аппельберг, «Детали». Mikhail Metzel, Sputnik, Kremlin Pool Photo via AP ∇