Вот что ультраортодоксы никак не могут простить светским израильтянам

Ультраортодоксальное руководство не может простить светским людям, что им принадлежат авторские права на современное возвращение в Сион и основание еврейского государства. Эта обида никогда не ослабевала и является психологическим барьером для призыва харедим в ЦАХАЛ.

Более того, ультраортодоксам трудно смириться с самой идеей, что основание государства было бы невозможно без светских евреев, по трем основным причинам. Первая: для создания государства был необходим «политический сионизм», то есть дипломатический диалог с народами мира, выходящий за рамки выторговывания своих интересов у местного польского магната, как это было принято в штетле.

Они понимают, что не единичные небольшие репатриации хасидов в Эрец-Исраэль изменили ход истории евреев в современную эпоху. Харедим молились и молились о строительстве Третьего Храма — а потом пришли светские и построили его.

В этом же контексте ультраортодоксы несут в себе очень тяжелый исторический багаж, связанный с разрушением их общин в Европе в 1940-х годах, когда их духовные лидеры того времени, опасаясь «религиозных преследований» со стороны сионистов и кибуцев, велели своей пастве оставаться на месте, вместо того чтобы поощрять их к репатриации, и тем самым навлекли разрушение на свои общины, в то время, как они могли быть спасены от лап нацистов.

Вторая вещь, которую харедим трудно проглотить — и которая напрямую связана с их отношением к светскому образованию — это успех и процветание государства Израиль благодаря общему и высшему образованию.

• Читайте также:
• ЦАХАЛ препятствует революции в призыве ультраортодоксов
• Государство сэкономит сотни миллионов шекелей от сокращения ассигнований на пособия ультраортодоксам
• Галант принял рекомендацию ЦАХАЛа: в ближайший месяц ультраортодоксам отправят повестки

Без университетов и исследовательских институтов Израиль не достиг бы своих экономических и технологических успехов. Дипломатические соглашения, такие как соглашения Авраама, тоже стали возможны благодаря израильским достижениям в области науки и техники, которые привели к разработке «Железного купола», а также технологий разведки и кибершпионажа.

И третье. Демократические принципы, на которых основан Израиль, нелегко принимаются ультраортодоксами, хотя со временем они научились пользоваться плодами израильской демократии и прикрываться ее мантией, при этом старательно эксплуатируя такие принципы, как равенство и права человека.

Мы требуем, чтобы жители Газы изменили свои учебники, включив в них ценности терпимости и принятия другого, но здесь, в Израиле, молодые харедим не изучают гражданские науки и вообще ничего не знают о Французской революции и принципах демократии.

Если бы они изучали географию, то знали бы, что мы составляем менее одного процента жителей планеты Земля и не являемся «народом, живущим отдельно». Я помню свое огромное удивление, когда, будучи ультраортодоксальным подростком, бродя вокруг горы Герцля, я случайно наткнулся на могилы молодых солдат, павших в израильских войнах.

В тот момент я понял, что есть те, кто хочет не допустить, чтобы мы познакомились с израильской традицией скорби. Нельзя сказать, что харедим безразличны павшие солдаты, но им трудно идентифицировать себя с духом героизма и тяжелой утраты в чужом для них государстве.

В этом отношении можно лишь с тоской вспомнить о том, как ультраортодоксы вели себя в прежние десятилетия, когда они все еще проявляли уважение и чуткость к вопросам национального масштаба.

Например, я помню, как в детстве отдыхал от йешивы «Вижниц» на горе Мерон, и эти каникулы были прерваны началом Ливанской войны. Мы немедленно покинули Мерон, потому что нам казалось неправильным отдыхать в то время, когда наши солдаты погибали в Ливане.

Но сегодняшние раввины-ультраортодоксы родились и выросли в гомогенных ультраортодоксальных районах, без особого контакта с неультраортодоксальным миром. Из-за этого они утратили чувствительность, которой обладали их предшественники в первые годы существования страны.

У меня нет претензий к ультраортодоксальному населению как таковому, которое подобно младенцам, попавшим в плен к раввинам и главам йешив; и я также не верю в навязывание ценностей силой.

Да, есть и харедим, которые более современны и хотят сделать значительные шаги к интеграции в израильское общество. Тем не менее, я не думаю, что государство должно финансировать непродуктивную систему образования, которая не учит солидарности с государством, в котором живут харедим и которое их воспитывает.

Я понимаю опасения по поводу службы в армии и потери ультраортодоксальной идентичности — но без армии нет ни государства, ни Торы. Войны не могут быть выиграны «обществом учащихся».

Если они не хотят быть полноправными партнерами в управлении страной, у них всегда есть возможность присоединиться к фанатикам из «Нетурей карта», которые не голосуют на выборах и обходятся без государственного финансирования.

Если их приверженность к постоянному изучению Торы и ведению благочестивого образа жизни приведет к тому, что харедим покинут страну, как угрожал раввин Ицхак Йосеф (чья зарплата полностью оплачивается государством), то пусть идут и выполняют эту угрозу.

Возможно, мы потеряли нынешнее поколение ультраортодоксов, но если мы сократим бюджеты на их образование, мы, по крайней мере, сможем спасти следующие поколения.

Останутся ли харедим такими же, как сегодня? Или все они пойдут в армию и будут полноценно присутствовать на рынке труда?

Я не вижу, чтобы это происходило, но они всегда могут оставаться верными религии и заповедям, в то же время уважая ценности общества большинства и разделяя его бремя.

Йехуда Мозес, «ХаАрец», М.Р. Фото: Оливье Фитусси
Автор – в прошлом ультраортодокс, сын бывшего депутата кнессета от партии «Еврейство Торы» Менахема Мозеса. На последних выборах он баллотировался в единственном светском списке Бейт-Шемеша ∇