Евреев, которые только лишь изучают Тору, в Израиле сейчас больше, чем когда-либо в истории

Несколько лет назад я принимала участие в работе исследовательской группы, занимавшейся историей ультраортодоксальной общины. Один из моих коллег подготовил доклад о йешивах, существовавших в Литве до Второй мировой войны. Выступая, он продемонстрировал диаграмму, отражающую число учащихся в каждой из них. Выяснилось, что тогда во всех литовских йешивах училось лишь несколько сотен человек.

Я не сразу поняла, что это все. Я даже подняла руку и спросила: «Я вижу тут несколько сотен учащихся. Где остальные йешивы?»

«Других не было, – ответил докладчик. – Было еще некоторое количество мужчин, изучавших Талмуд при синагогах в местных общинах, но достоверной статистики по этому поводу не существует».

«Этого не может быть, – сказала я. – А где же десятки тысяч учащихся йешив? Где мир Торы, уничтоженный во время Холокоста?» Историки рассмеялись. «Ривка, ты читаешь слишком много ультраортодоксальных газет», – сказал один из них.

Другие коллеги объясняли мне, в чем дело. В довоенной Литве изучением Торы занимались всего несколько сотен мужчин. Практически все они были молодыми холостяками. Вступив в брак, продолжали учебу немногие – главным образом те, кого могли поддерживать родители жены.

• Читайте также:
• «Лучше бы нам остаться при британском мандате»
• С призывом в ЦАХАЛ творится опасный абсурд – и долго мы так не выдержим
• Ультраортодоксы найдут способ сохранить бюджеты йешив

Когда я рассказала об этом своей ультраортодоксальной родственнице, она была в шоке. «Это ерунда, которую преподают сегодня в университетах! – заявила она. – Но мы знаем правду. Десятки тысяч знатоков Торы погибли во время Холокоста. Мы должны восстановить разрушенный мир Торы».

Два этих разговора – с коллегами и с родственницей – отражают процесс отрезвления, который я переживаю сейчас. До 7 октября я считала, что ультраортодоксы должны быть освобождены от армейской службы. Вместе с тем я выступала за изучение основных предметов школьной программы – математики, английского языка, истории и естественных наук – в школах для ультраортодоксальных мальчиков. Таким образом, их выпускники могли бы найти себе место на рынке труда и не зависеть от государственных пособий.

Тогда я опасалась, что быстро растущая ультраортодоксальная община, которая уже сейчас составляет 13,5% населения Израиля, состарится, не имея достаточных пенсионных сбережений. Но сейчас мои тревоги связаны совсем с другим. После 7 октября государство пытается заключить новый общественный договор со своими гражданами, а армия нуждается в большем количестве солдат. Поэтому и вопрос о призыве ультраортодоксов должен быть безотлагательно пересмотрен.

Сейчас изучением Торы целиком и полностью занято максимальное количество мужчин в истории Израиля. В момент, когда страна остро нуждается в дополнительных солдатах и рабочих руках, такое положение становится нестерпимым.

Я предлагаю ввести в ультраортодоксальных учебных заведениях модель, действующую в колледжах и университетах. Большинство их студентов оплачивает учебу самостоятельно; некоторые получают скромные стипендии, частично покрывающие эти расходы. И лишь совсем немногие могут рассчитывать на щедрые гранты, позволяющие не работать и полностью посвятить себя учебе.

Я предлагаю учредить экзамены и собеседования для выявления наиболее одаренных знатоков Торы. Их количество может быть оговорено заранее (1000 человек? 2000?). Этим ученым будут назначены большие стипендии, позволяющие им содержать свои семьи. Многие израильтяне считают важным существование знатоков Торы. Общество наверняка согласится поддержать их материально – так же, как оно поддерживает своими налогами наиболее одаренных студентов в других областях.

В то же время государство не будет финансировать ни йешивы, ни учащихся в них молодых мужчин. Сегодня оно поощряет даже самых посредственных студентов оставаться в йешивах, предоставляя им скидки на муниципальный налог, детские сады и прочие услуги и, разумеется, освобождая от армейской службы.

Вместо этого государство должно предоставить ультраортодоксальной общине другие стимулы. Оно должно не скупясь выделить средства на изучение основных предметов школьной программы в старших классах и субсидировать курсы английского языка и профессиональной подготовки. Оно должно всячески поддерживать тех, кто хочет завершить образование и выйти на рынок труда.

Представителям ультраортодоксальной общины, утверждающим, что прекращение финансирования йешив – несправедливость, я ответила бы так: погибнуть молодым тоже несправедливо. Но израильтяне, не являющиеся ультраортодоксами, идут на это, сражаясь за свою страну. Несправедливо также каждый год проводить несколько недель на резервистской службе. И уж конечно, несправедливо отдавать армии два или три года своей жизни – обязанность всех израильских девушек и юношей.

Многие секторы общества вносят вклад, не получая достаточно взамен. Тех, кто ничего не вносит, мы должны по крайней мере попросить прекратить получать. Это не призыв что-то отнять у ультраортодоксов, но между «отнять» и «перестать давать» существует принципиальная разница. Государство не будет вводить дополнительные налоги, однако ему неизбежно придется изменить порядок приоритетов – в рамках новой системы, которая возникнет здесь после войны.

Эти предложения приведут в ярость многих моих знакомых ультраортодоксов. Но, выразив возмущение, они признают, что сгибаются под тяжестью своих общинных обязательств и экономических проблем. Около трети ультраортодоксов живет за чертой бедности, и у подавляющего большинства из них многодетные семьи (в среднем у каждой женщины здесь 6,5 детей). Учитывая необходимость покупки жилья для подрастающего поколения, можно предположить, что в отсутствие серьезных изменений ультраортодоксальную общину ждет экономический крах.

Я придаю большое значение изучению Торы. Я выросла в религиозной (хотя и не ультраортодоксальной) общине. Мне довелось побывать во многих йешивах, и я видела с женской галереи молящихся и учащихся мужчин. Будучи девочкой, я засыпала под доносившиеся из салона монотонные звуки, где мой отец со своим приятелем учили Талмуд. Именно поэтому мне важно, чтобы люди продолжали заниматься Торой, но делали это на основе логичной и устойчивой модели.

Ривка Нерия Бен-Шахар, «ХаАрец», Б.Е. Фото: Илан Асаяг √