Никто не возражал против увольнения евреев: крупнейший университет Европы исследует прошлое

Цель проекта Римского университета «Сапиенца 1938» — восстановить по архивным документам и свидетельствам опыт десятков ученых, изгнанных из университета при режиме Муссолини согласно расистскому законодательству.

Проект запущен в 2018 году в память 80-летия принятия законов, говорит Умберто Джентилони, профессор современной истории: «Мне надоели традиционные церемонии и мемориальные доски. Они тоже важны, но интереснее залезть в университетские архивы и попытаться воссоздать эту историю». По его словам, такая работа особенно важна для университета, учитывая его роль в поддержке фашизма и, в частности, расовых законов.

Основанный в 1303 году, Сапиенца (в переводе с итальянского — «мудрость» или «знание») — один из старейших университетов в мире, а сегодня — крупнейший в Европе. В 1930-е годы ему предоставили новое здание в центре Рима, и большинство академического руководства поддерживало режим. Антисемитизм не был изначальным краеугольным камнем политики Муссолини, но по мере укрепления связей дуче с Гитлером появилось расистское законодательство, повторяющее Нюрнбергские законы.

В июле 1938 года опубликован «Расовый манифест» с утверждением, что необходимо поддерживать «чистоту «итальянской расы» и отделять ее от еврейской». Псевдонаучный манифест подписали 10 ведущих итальянских исследователей из разных областей, семеро из которых — профессора Сапиенцы. В октябре — ноябре 1938 года режим ввел законы, ограничивавшие права и свободы евреев и запрещавшие им:

— посещать государственные школы,

— заниматься политикой,

— служить в армии,

— заниматься многими профессиями.

• Читайте также:
• В ритме речевок: кто идет маршем к фашизму?
• Туристы из Израиля подверглись нападению антисемитов в Италии. Интервью
• Кому выгоден нарратив о бездействии Ватикана в годы Холокоста?

К годовщине депортации нацистами более 1000 римских евреев 16 октября 1943 года в архиве персонала Сапиенцы исследователи нашли 67 досье преподавателей — шесть из них женщины — уволенных в 1938 году за свое еврейство.

Серена Ди Непи, эксперт по работе в архивах, говорит, что это непросто, поскольку не существует централизованного списка уволенных ученых, исследователям приходится перебирать файл за файлом, иногда предполагая еврейскую принадлежность человека по фамилии.

Четыре исследователя, входящие в состав группы, которую в значительной степени поддерживает Фонд музея Холокоста в Риме, оцифровали почти 4 тысячи документов, доступных на сайте проекта. История 1938 года благодаря статьям и подкастам становится достоянием общественности.

Некоторые биографии частично уже опубликованы и дополнены новыми документами, а некоторые истории были известны в основном семьям жертв. Однажды администратор спортзала, прочитав имя Ди Непи на членском билете, попросила ее помочь узнать о своем покойном дяде. Так всплыла история Элио Павончелло, с 1937 года — студента гуманитарного факультета Сапиенцы. Еврейским студентам, уже записавшимся в университет, разрешалось закончить его, что Павончелло и сделал в 1941 году.

Историки Сапиенцы обнаружили новые документы из его послеуниверситетской жизни, в том числе — участие вместе с другими римскими евреями в антифашистских митингах и распространение листовок, за что в 1942 году он был арестован. Это относительно ранний акт неповиновения, поскольку на протяжении большей части фашистской эпохи сопротивление режиму Муссолини было довольно вялым, усилившись только в конце 1943 года, когда нацистская Германия оккупировала центральную и северную Италию, чтобы поддержать Муссолини и противостоять союзникам, высадившимся на юге страны.

«Раскрытие этих ранних актов неповиновения помогает опровергать нарратив о том, что евреи пассивно шли на убой», — говорит Массимо Финци, другой племянник Павончелло. Павончелло поймали во время нацистской облавы в октябре 1943 года и депортировали в Освенцим-Биркенау, он так и не вернулся, говорит 83-летний Финци.

По словам Джентилони, расследование истории Павончелло — редкий случай появления информации о студенте того периода. В архивах университета хранятся только списки имен, поэтому, если не помогают родственники, трудно собрать данные.

Гораздо больше информации можно почерпнуть из толстых личных дел профессоров и исследователей, таких как Нелла Мортара, одна из первых итальянских женщин-физиков-экспериментаторов. Выпускница престижного физического института Сапиенца, пожалуй, наиболее известного благодаря работам Энрико Ферми (лауреат Нобелевской премии уехал из Италии в США после утверждения расовых законов, чтобы защитить свою жену-еврейку, продолжил работу над созданием первого искусственного ядерного реактора и сыграл ключевую роль в Манхэттенском проекте).

Ферми, назвавший дочь в честь Мортары Неллой, хвалил Мортару за способность мыслить нестандартно, сказав, что «она не классический электрон; она — квантовый». Но Мортару уволили, как и все остальных евреев, в соответствии с новым законодательством, о чем свидетельствуют документы из архива Сапиенцы.

Она эмигрировала в Бразилию, но в 1941 году вернулась в Рим к семье, и пережила нацистскую оккупацию, скрываясь в монастыре. После войны ее восстановили в должности ассистента в Сапиенце, и она продолжила работу. Умерла в 1988 году в возрасте 95 лет.

Мортара, подобно многим другим, трудилась в относительной безвестности, но расовые законы не обошли стороной и известных ученых. Аттилио Аскарелли, ведущий судебный эксперт в Сапиенце, во время Первой мировой войны служил полковником в медицинском корпусе, но в 1938 году его все равно уволили.

Школьный друг Аскарелли, не кто иной, как папа Пий XII, нашел ему работу в одном из ватиканских образовательных учреждений. Аскарелли вступил в ряды сопротивления. После освобождения Рима в июне 1944 года ему было поручено возглавить эксгумацию и идентификацию жертв резни в Ардеатинских пещерах — убийства нацистами в заброшенной каменоломне за городом 335 евреев, политических заключенных и мирных жителей. Среди жертв Аскарелли опознал двух своих племянников.

По словам Ди Непи, почти все ученые, уволенные из Сапиенцы в 1938 году, пережили Холокост, в основном будучи в состоянии финансово обеспечить свою безопасность. Но Ди Непи считает, что расовые законы остаются черным пятном на отношениях Италии с евреями.

Евреи с энтузиазмом участвовали в объединении Италии в XIX веке, поскольку это обеспечивало их эмансипацию. Особенно это касалось римских евреев, запертых в гетто, пока Италия не захватила город у папы Пия IX в 1870 году: «Во многих случаях это было первое поколение евреев, учившихся в университете. Это было полное предательство проекта эмансипации».

Полное безразличие

Люди, ставшие жертвами расовых законов, были свободны всего несколько поколений. Многие, как Аскарелли, сражались за Италию в Первой мировой и полностью ассимилировались в светской итальянской жизни. Некоторые даже были ярыми фашистами, отмечает Ди Непи. Например, Алессандро Делла Сета, археолог и эксперт по искусству в Сапиенце, а также глава Итальянской археологической школы в Афинах, был снят со всех должностей, хотя он долгое время был сторонником режима. Всю войну он провел в подполье и умер от болезни в 1944 году, всего через несколько месяцев после освобождения Рима, официально восстановившись в должности.

В условиях жесткой конкуренции в академической среде «расово чистые» младшие научные сотрудники преспокойно занимали места своих учителей и наставников, говорит ди Непи: «Это рассматривалось как возможность создать новые рабочие места».

И — отчасти объясняет, почему многие выжившие не вернулись в Сапиенцу после войны, даже когда их восстановили. По словам Джентилони, некоторые сделали блестящую карьеру за границей, но остальные не сочли правильным возвращаться в учебное заведение, так легко их уволившее. «Всех этих людей выгнали с работы в считанные дни, — говорит Джентилони. — Когда я читаю протоколы заседаний факультета, на которых утверждались эти увольнения, решение всегда было единогласным. Никто не возражал».

Безразличие и молчание сопровождали изгнание еврейских преподавателей в Сапиенце. По словам Джентилони и Ди Непи, при дальнейших исследованиях архивов университета могут всплыть новые истории еврейских ученых, пострадавших от расовых законов.

Необходимо приложить дополнительные усилия, чтобы восстановить, как законодательство повлияло на еврейских студентов. «Некоторым пришлось бросить учебу, чтобы преодолевать экономические трудности, вызванные расовыми законами. Другие могли эмигрировать. А кто-то просто задумался, какой смысл получать юридическое или медицинское образование в стране, где они не могут быть юристами или врачами», — размышляет Джентилони.

«Рассказать историю жертвы нацизма и фашизма — значит вернуть личность, которую нацисты хотели стереть, сведя к номеру, вытатуированному на руке, или кучке пепла, — говорит Финци, племянник Павончелло. — Это путь, прямо противоположный планам фашистов».

Ариэль Давид, «ХаАрец», Н.Б. Фото: Wikipedia public domain