Не позволяйте желтой ленточке стать памятником!

«Мы совершенно разбиты, девочки рыдают дома… Разве я виновата в том, что мою дочь похитили? Должна ли я извиняться, что боролась за ее освобождение?»

Так Шира Эльбаг, чья дочь Лири похищена в Газу, обратилась к Керен Нойбах на этой неделе в «Седер йом», ежедневном шоу журналистки на общественном радио «Кан бет». Ее слова прозвучали после того, как в дом семьи был доставлен похоронный венок с приложенной к нему запиской: «Да будет благословенна ее память. Но мы все знаем, что страна – это самое главное».

Есть подозрение, что за отправкой венка стоят иранские группы, но с чего им его посылать? С того, что они знают: этот венок отражает умонастроения правительства, а также многих израильтян. Заложники еще не умерли, но дискуссия вокруг них (а точнее, ее отсутствие) ведет к вычеркиванию их из общественного сознания. Это выразилось и в безобразном праздновании возвращения в Гуш-Катиф безо всякого внимания к тому, что заложники по-прежнему в Газе. Это видно по призывам к «полной победе» членов коалиции во главе с Итамаром Бен-Гвиром и Бецалелем Смотричем, угрожающими свалить правительство без вторжения в Рафиах, даже если оно поставит под угрозу любую сделку с заложниками. И больше нечего сказать о позорном, продолжающемся неуважении законодателей к семьям заложников («Ялла, ялла», – пренебрежительно сказал им депутат Ицхак Пиндрус).

На самом деле в определенном смысле процесс поминовения уже начал работать, пусть даже самым тонким образом, почти подпольно. Иногда в нем участвуют и заложники (например, булавки с желтой лентой и жетоны «Верните их домой сейчас» можно счесть поминальными символами).

Но вот в чем дело: мы не вернули домой наших похищенных. Мы не прекратили нескончаемые пытки семей заложников. Рана остается открытой, болезненной и кровоточащей каждый день, который проходит, а заложники все еще остаются в Газе. Эта травма не уходит в прошлое, она неисцелима, ее не сделают легче события будущего. Настоящее – это вечность страданий для каждого человека, чье имя красуется на фасадах высоток в наших городах.

• Читайте также:
• «Меня задержали в Иерусалиме и издевались в течение 14 часов»
• ХАМАС: заложники не будут освобождены до конца войны
• 40 заложников в обмен на 800 террористов: кто мешает заключить эту сделку?

Мы еще не поклонились 7 октября, но как нация уже начали дело превращения тех, кто еще жив и гниет в туннелях под разбомбленной Газой, в будущую память. Конечно, мы должны помнить тех, кого потеряли, кто проявил огромную стойкость и пожертвовал своей жизнью, тех, кого это ужасное правительство бросило на произвол судьбы. Каждое имя должно быть выжжено в самом сердце нашей истории. Но мы не должны поддерживать принятие ложной памяти, подразумевающей смерть тех, кто уже слишком много дней ждет, что мы их спасем.

Голоса, угрожающие демонстрантам, которые стоят на стороне семей заложников, пытаются сделать именно это: написать реальность, в которой уже не за кого бороться. В которой бескомпромиссная война за их возвращение противоречит неслышным призывам к единству, противоречит «победе». Победы нет и никогда не будет. Остается только вернуть их домой.

«Какую картину вы хотите увидеть, когда больше не будет демонстраций? Чего вы ожидаете? Я не хочу видеть людей, прыгающих с крыш. Я не хочу видеть людей, совершающих самосожжение. Я хочу, чтобы нам позволили прокричать свой законный крик боли, и я спрашиваю всех избранных чиновников: будь это ваш сын или ваша дочь, как бы вы поступили?» – сказала в эфире 13-го канала новостей Аяла Мецгер, чей тесть Йорам Мецгер находится в заложниках. Следом в новостях телеканала появились кадры, на которых ее жестоко тащит полицейский Иерусалимского округа во время демонстрации в поддержку заложников.

К словам Аялы Мецгер следует добавить: если наши голоса не потрясут основы государства, если мы не поддержим семьи заложников буквально всеми силами – на дорогах, на улицах, в кнессете и на крупных перекрестках, то кровь их близких будет и на наших руках.

Альма Элиот Хоффман, «ХаАрец», Н.Б.
Фото: Photo by Jordan Strauss/Invision/AP
На врезке:  Шира и Эли, родители Лири Эльбаг. Фото: Томер Аппельбаум.  √