Израильтяне их боятся и ненавидят. Заслуженно?

Более половины членов новой коалиции – религиозные. Они по-разному выполняют обряды иудаизма, но стоят на одних и тех же ультранационалистических позициях. «Умеренных религиозных политиков» больше не существует. Большинство из них предпочитают государство, управляемое в соответствии с законами Галахи.

Религиозные израильтяне медленно, но верно берут под свой контроль армию и систему просвещения. У светских граждан это вызывает тревогу, сменяемую ненавистью. И именно ультраортодоксы проделали самый длинный путь от занимаемых ими прежде умеренных позиций к экстремизму «хардальников» (религиозных сионистов, склонившихся к ультраортодоксии).

Ультраортодоксы – самая ненавидимая группа населения. Об этом свидетельствуют многие опросы общественного мнения. По данным сайта «Ха-Мадад», около 80% светских евреев настороженно относятся к изучению «еврейского контента» в нерелигиозных школах. И столько же выражает озабоченность в связи с финансированием ультраортодоксальных школ, в которых не преподаются математика, естественные науки и английский язык.

Светских евреев волнует собственное будущее. Они с тревогой думают о том, что будет с ними через 30 лет, когда каждый третий израильтянин станет ультраортодоксом. Тогда, после короткой, но ожесточенной борьбы, светским гражданам придется признаться свое поражение. Цифры против них. При демократии, где все решает большинство, другой исход невозможен. Светские евреи придут к этому решающему сражению преисполненные ненавистью, коренящейся в страхе.

Их пугает то, что ультраортодоксов есть то, чего нет у них: политическая сила, государственное финансирование, способность увлекать за собой массы и контролировать их. Их пугает мысль о том, что ультраортодоксы и «хардальники» перестанут довольствоваться контролем над отдельными сферами государственной деятельности. Почему им должно быть достаточно только министерств строительства, финансов и здравоохранения? Они наверняка захотят большего и понятно, за чей счет. Они конвертируют свое численное превосходство в неиссякаемый поток государственных должностей, пособий и ассигнований.

Между ультраортодоксами и светскими евреями сегодня существует стена. Без нее неравный бой начался бы уже сегодня. Посмотрите только, что происходит в Бейт-Шемеше. Светские евреи опасаются, что в перегородке, отделяющей их от ультраортодоксов, появятся бреши. Они боятся, что Бней-Брак вторгнется в Тель-Авив. Их страх понятен. Достаточно посмотреть на массовые акции протестов ультраортодоксов или на похороны видных раввинов. Легко представить себе огромную, преисполненную решимости толпу, сметающую все на своем пути из Бней-Брака на запад; проходящую сначала через Рамат-Ган, затем мимо министерства обороны в Тель-Авиве и наводняющую улицы Ибн-Габироль и Бен-Йегуда.

Волна пришельцев омывает Тель-Авив. Но минутку: разве ультраортодоксы здесь чужаки? Да, они остаются таковыми, даже прожив рядом с нами столько лет. Наши знания о них почерпнуты из кино и новостей, и это, в основном, предубеждения. На самом деле мы очень мало знаем об ультраортодоксах. Они сами выбрали себе роль чужаков, опасаясь, что близость к светскому миру станет для них слишком большим соблазном.

Между светскими и ультраортодоксальными подростками не организуются даже встречи. В любом случае их способность к компромиссу ограничена. В отношениях с ультраортодоксами неприменимы такие понятия как «пройти полпути» или «встретиться посередине». Результатом этого являются разобщенность, страх и ненависть.

Мы ненавидим их, и нам за это стыдно. Никто не проводил опросов, чтобы выяснить, насколько. Как могло случиться, что такие просвещенные, прогрессивные люди, как мы, использовали те же инструменты, которые в прошлом использовались для того, чтобы ненавидеть нас – обобщения, стереотипы, предрассудки? Мы обвиняем ультраортодоксов в том же, в чем когда-то обвиняли всех наших предков – в вымогательстве, дармоедстве, сепаратизме.

Но дело в том, что мы не ненавидим харедим как отдельных людей. У каждого светского есть знакомый ультраортодокс, который вовсе не является узколобым паразитом или лжецом, переживающим, работает ли трамвай по субботам; который просто хочет, чтобы его оставили в покое.

Мы ненавидим не его, а тех, кто говорит от его имени. Нам ненавистна жадность лидера партии ШАС Арье Дери, экстремизм депутата кнессета от партии «Еврейство Торы» Моше Гафни и инфантилизм председателя партии «Религиозный сионизм» Бецалеля Смотрича, который уверен, что Всевышний вложил ему в руку меч, чтобы он навел здесь порядок. Они соответствуют всем стереотипам, существующим относительно ультраортодоксов: это – вымогатели и паразитирующие на других иждивенцы.

Они – зеркало нашей доверчивости, в котором отражается наша глупая вера в то, что слова «еврейский» и «демократический» защищают наши права как индивидуумов. Они осознали абсурдность этой словосочетания. «Вы хотите «демократии»? — спросили они, подмигнув. — Берите, почему бы и нет? В любом случае мы можем ее отменить. В конце концов, вы сами дали нам инструменты, позволяющие это сделать».

В отличие от нас, они точно знают, какое государство им нужно. Они знают, что должно произойти с палестинцами, светскими евреями и их священными коровами. Из умеренных граждан они прекратились в экстремистов, из склонных к компромиссу иудеев – в ультраортодоксально-сионистских радикалов, потому что это верный путь к получению государственного финансирования. Они – мечта любого антисемита.

Йоси Кляйн, «ХаАрец», Б.Е. Фото: Гиль Коэн-Маген