Иран слишком понадеялся на мусульманскую солидарность

Еще на прошлой неделе казалось, что запланированная на 15 апреля встреча президента США Джо Байдена и иракского премьер-министра Мухаммеда Шиа ас-Судани будет посвящена, главным образом, предстоящему выводу американских войск из Ирака. Однако нападение Ирана на Израиль полностью изменило повестку дня состоявшихся в Белом доме переговоров.

Как сообщают арабские СМИ, Тегеран заблаговременно предупредил Багдад о готовящейся атаке. Однако Ирак дал понять, что возражает против нарушения своего воздушного пространства и будет считать это нарушением своего суверенитета. На Иран, который рассматривает Ирак и Сирию в качестве своего заднего двора, это не произвело особого впечатления. Тем не менее, реакция Багдада обеспокоила иранских руководителей, которые выжидали две недели прежде, чем предпринять атаку.

Кроме того, их тревогу вызывало поведение арабских стран – в первую очередь, стран Персидского залива, отношения с которыми в течение последних двух лет у Тегерана заметно улучшились. Иран опасался их реакции не в меньшей степени, нежели ответа Израиля и Америки.

В феврале командующий сил «Кудс» Исмаил Каани прибыл в Багдад, чтобы лично проинструктировать местные шиитские милиции. Он приказал им прекратить атаковать американские военные объекты. После того, как в январе шиитские ополченцы нанесли удар по базе США в Иордании, американцы разбомбили тренировочные лагеря иракской «Хизбаллы» и пригрозили Ирану ударом по его собственной территории.

Тегеран понял, что правила игры могут измениться, и отреагировал соответствующим образом. Начиная с 4 февраля, ни один американский объект в регионе не подвергался атакам, хотя за несколько предшествующих месяцев по ним было нанесено более 180 ударов с помощью ракет и беспилотников. Иран и шиитские ополченцы объяснили изменение своей тактики тем, что они не хотят мешать переговорам о выводе из Ирака 2000 американских военнослужащих, все еще находящихся на территории страны.

• Читайте также:
• «Ночь иранских ракет» – переломная точка в истории Израиля, и вот почему
• Израиль перед дилеммой: как ответить Ирану и не развязать большую войну?
• Регион в ожидании: как Израиль ответит на иранский удар?

Неважно, что стало главной причиной «сдержанности» шиитских ополченцев: готовящийся вывод американских войск или откровенные угрозы США в адрес Тегерана. Но это полностью разрушило официальную версию Ирана о том, что он не указывает своим прокси, как действовать, и что проиранские милиции в Йемене, Ираке и Ливане действует независимо, исходя из внутренней ситуации в своих странах.

Пока неясно, как иранская атака в ночь на 14 апреля повлияет на ход вывода американских войск из Ирака. Но если США всерьез возьмутся за создание региональной военной коалиции – своего рода ближневосточного блока НАТО, Ирак сможет отказаться от нейтралитета и присоединиться к такому альянсу.

Если Байден сможет убедить ас-Судани вступить в союз со странами Персидского залива, это станет серьезным стратегическим ударом по иранскому режиму. Поэтому Тегерану необходимо срочно вернуться к стратегии «удаленных операций» своих прокси, которая до 14 апреля обеспечивала ему защиту от прямых ударов и поддерживала его имидж серьезной региональной угрозы.

Сейчас Иран прилагает усилия, чтобы убедить своих обеспокоенных соседей в том, что нападение на Израиль было законной акцией самообороны после израильского удара по офицерам КСИР в Дамаске. Более того, министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиян сообщил, что Иран заблаговременно уведомил США о готовящихся ответных мерах и гарантировал, что они будут взвешенными и не приведут к полномасштабной региональной войне.

Высокопоставленные иранские политики и военные выступили с аналогичными заявлениями. Они подчеркнули, что в ночь на 14 апреля Иран использовал лишь малую толику своих ракет и беспилотников, которые были нацелены исключительно на военные объекты. Вместе с тем, по их словам, если Израиль нанесет следующий удар, ему стоит ожидать гораздо более жесткого ответа.

О готовящейся атаке Иран проинформировал также Саудовскую Аравию, Объединенные Арабские Эмираты и, по-видимому, некоторых других своих соседей – союзников США. Как сообщила газета Wall Steet Journal, они поделились этой критически важной разведывательной информацией еще до появления иранских сообщений на ту же тему. Однако здесь же отмечается, что США пришлось оказать давление на этих союзников, чтобы добиться их согласия на передачу разведданных и присоединение к военным действиям, а также открытие своего воздушного пространства для американских и, возможно, израильских самолетов.

Дилемма, стоящая перед Саудовской Аравией и ОАЭ, не так проста, как может показаться на первый взгляд.  Обе страны поддерживают тесные отношения с Ираном и проводят в течение последних двух лет новую стратегию, в которой предпочтение отдается дипломатическому и экономическому сотрудничеству, а не конфронтации. Кроме того, ни Саудовская Аравия, ни ОАЭ, несмотря на хорошие официальные и неофициальные отношения с Израилем, не хотят, чтобы их считали союзниками Израиля в жестокой борьбе против палестинцев.

Однако вряд ли решающее влияние на их действия оказали интересы Израиля или хорошие отношения с Вашингтоном. Саудовская Аравия и ОАЭ помнят о годах затяжной конфронтации с Ираном и опасаются, что даже нынешнее потепление отношений не сможет защитить их от аналогичного удара по своей территории.

Иран, видимо, не до конца осознал последствия атаки для своих региональных связей. Возможно, он ожидал, что все арабские государства в знак солидарности с палестинцами встанут на сторону единственной страны, осмелившейся применить оружие против Израиля.

Иран проводит грань между поддержкой «оси сопротивления», включающей ХАМАС, и своим «частным» конфликтом с Израилем. Точно так же арабские государства установили предел своей союзнической солидарности. Это не означает, что они присоединятся к возглавляемой США антииранской коалиции (при участии Израиля) или разорвут с Ираном отношения. Впрочем, и Иран вряд ли разорвет отношения с этими странами, несмотря на их существенный вклад в срыв предпринятой им атаки. Об этом, в частности, свидетельствуют состоявшиеся на этой неделе переговоры между главой иранского МИДа и его коллегами из эмиратов Персидского залива и Саудовской Аравии.

Тегеран стремится разрядить напряженность, утверждая, что атака в ночь на 14 апреля не имеет отношения к «оси сопротивления» и связана исключительно с защитой иранского суверенитета. Амир Абдоллахиян наверняка напомнил своему саудовскому коллеге Фархану ас-Сауду о нападении толпы на посольство Саудовской Аравии в Тегеране в 2016 году. Это привело к разрыву дипломатических отношений между двумя странами на целых семь лет. Видимо, Амир Абдоллахиян отметил, что так же, как Саудовская Аравия не могла проигнорировать этот инцидент, так и Иран должен был ответить на израильский обстрел своего консульства в Дамаске.

Это указывает на то, что Иран по-прежнему стремится к развитию отношений с соседними арабскими странами, и это является частью его стратегической концепции. Вопрос заключается в том, решит ли он во имя ее реализации поставить во главу угла собственные интересы и обуздать своих прокси, действующих в разных странах. Для этого Иран должен приказать хуситам прекратить свои вылазки и добиться дипломатического решения внутриполитического конфликта в Ливане.

Цви Барэль, «ХаАрец», Б.Е. На снимке: демонстрация в Иране. AP Photo Vahid Salemi ∇