«Еврейская походка»: обнародовано досье «Хаганы» на Менахема Бегина

Описание командира подпольной организации «Иргун цваи леуми», действовавшей до провозглашения независимости Израиля, Менахема Бегина, данное разведывательной службой «Хаганы», не было особенно лестным. «Ходит сгорбившись, выпятив вперед плечи. Руки очень длинные, и создается впечатление, что он не знает, что с ними делать», — говорилось в отчете 1945 года.

«Он волочит ноги («еврейская» походка) и часто спотыкается. Он носит очень большие ботинки, а строение его ног ненормально, — говорится в отчете. — Каждые несколько минут этот человек кашляет, особенно во время ходьбы. Независимо от того, как он одет, его одежда никогда не выглядит опрятно, а волосы никогда не причесаны. В этом отношении он крайне неряшлив».

Этот документ, написанный около 80 лет назад, недавно обнародован Государственным архивом Израиля. Файл состоит из сотен страниц, касающихся наблюдения «Хаганы» за Бегином, позже ставшим премьер-министром. Теперь общественность имеет доступ к этому документу благодаря Эладу Ману, юридическому консультанту некоммерческой организации Hatzlacha, которая обеспечивает доступ общественности к информации, представляющей общественный интерес.

В начале 2024 года, после изучения документов, часть которых обнародована под названием «Досье Менахема Бегина», Ман с удивлением обнаружил, что значительная часть была полностью цензурирована. Он попросил Государственный архив Израиля пересмотреть это решение, в результате чего большинство цензурных ограничений были сняты.

В 1945 году Бегин ушел в подполье, опасаясь быть арестованным британцами, чьему правлению в Палестине противостояли бойцы его организации «Иргун». Наряду с британскими властями, из-за его вооруженной деятельности его передвижения также отслеживала Хагана — подпольная армия еврейской общины, впоследствии ставшая ядром израильской армии.

В отчете 1945 года были и другие «комплименты»: «его лицо очень длинное, а подбородок особенно длинный и острый. Под очками его глаза похожи на глаза теленка, а взгляд производит мрачное и глупое впечатление. Нос длинный и заканчивается так же, как подбородок, остро. Формой напоминает орлиный». В описании также отмечается, что «когда он улыбается, между передними верхними зубами открывается значительная щель, заполненная слюной».

Отчет не ограничивается физическим описанием. «Что касается характера, то он обычно труслив и малодушен. Но, в то же время, необычно смел, — говорится в отчете. — Он способен прервать даже известного оратора и не успокоится, пока его не выведут из зала. Он может казаться смелым человеком, когда чувствует, что за ним стоит какая-то сила, но как только поддержка исчезает, ведет себя как мышь».

Беспокойство — реальное или мнимое — по поводу политической и военной деятельности Бегина фигурирует во многих документах «Хаганы» 1940-х годов, начиная с первых лет и до нескольких месяцев после провозглашения Израиля в мае 1948 года.

Чтобы понять эту обеспокоенность, необходимо знать о соглашении, подписанном «Иргуном» и министерством обороны нового государства Израиль 1 июня 1948 года. В нем говорится, что бойцы «Иргуна» будут зачислены в вооруженные силы Израиля, а их оружие и снаряжение будут переданы армии. Кроме того, «Иргуну» было запрещено вооружаться новым оружием.

Документы в деле показывают, что «Хагана» получала сообщения о систематических нарушениях соглашения со стороны «Иргуна», достигших апогея в инциденте с кораблем «Альталена». В начале июня 1948 года, незадолго до того, как корабль «Иргуна» был потоплен у берегов Тель-Авива, «Хагана» опубликовала доклад о будущем «Иргуна», в котором предсказывалось, что подпольная организация больше не будет участвовать в боевых действиях, но что партия «Херут», возглавляемая Бегином и впоследствии ставшая правящей партией «Ликуд», «установит контакты с крайне правыми кругами еврейской общины и предложит свою помощь в борьбе с левыми». В отчете также говорилось, что «наряду с партией будет создана вооруженная милиция».

Согласно отчету в деле, 15 июня того же года 400 боевиков «Иргуна», вооруженных винтовками, автоматами и бронемашинами, прошли парадом через Беэр-Яаков, к югу от Тель-Авива. «Командир передал командование парадом Бегину, который появился в сером костюме в белую полоску, белой рубашке, галстуке и солнцезащитных очках», — говорится в отчете. В другом отчете «Хаганы» того периода говорится, что Бегин приказал вооружить бойцов «Иргуна», базировавшихся в Иерусалиме, новым оружием.

«Бегин отдал срочный приказ закупить оружие в Хайфе для переправки в Иерусалим… В последние дни в Иерусалим переправлено значительное количество оружия», — утверждается в отчете. Согласно другой записи в досье, на встрече, якобы созванной перед прибытием «Альталены», Бегин сообщил важную информацию о планах подполья.

«На встрече обсуждался вопрос о прибытии судна с оружием в Израиль. Бегин также отметил, что члены правительства, которое «Иргун» собирался создать, должны были прибыть в Израиль на этом судне… Бегин говорил, что после захвата власти «Иргун» примет меры против левых и красных», — говорится в отчете.

Прибытие «Альталены» закончилось трагедией. Шестнадцать боевиков «Иргуна» и три солдата ЦАХАЛа были убиты, когда армия попыталась помешать «Иргуну» выгрузить оружие с корабля и потребовала передать его ЦАХАЛу.

Он хочет быть диктатором

Бегин родился в 1913 году в Бресте в Беларуси. В молодом возрасте он вступил в «Бейтар», молодежное движение ревизионистской партии. Позже он изучал право и в 1939 году был назначен главой движения в Польше. С началом Второй мировой войны Бегин бежал на восток, был в советском лагере. Затем попал в польскую армию, возглавляемую генералом Владиславом Андерсом, и в 1942 году вместе с армией добрался до Палестины.

В документе «Хаганы» того же года сообщается, что Бегин работал в офисах польской армии в Иерусалиме и «очень беспокоился, что его работа в «Иргуне» станет известна в армии». В конце 1943 года, после увольнения из армии, назначен командиром «Иргуна» и через несколько месяцев объявил о возобновлении восстания против британского правления.

Помимо многочисленных отчетов, посвященных делу «Альталены», в одном документе, который было разрешено обнародовать, Бегин признал, что его организация планировала захватить часть территории страны. Отчет содержит краткий отчет о встрече Бегина с его региональными командирами, якобы состоявшейся 30 июня 1948 года.

«Бегин замял неудачу с кораблем, — говорится в отчете. — и сказал, что если бы 5000 солдат «Иргуна» были должным образом вооружены, «Иргун» захватил бы участок земли и защитил его от любого нападавшего — еврея или араба, — но из-за недостатка вооружения пришлось пойти на уступки».

В файл включен отчет о встрече командования «Иргуна» в Тель-Авиве после инцидента с «Альталеной». Бегин сообщил своим сторонникам, что оружие передано армии, но также сказал, что часть оружия передана бойцам «Иргуна» в Иерусалиме. Согласно резолюции ООН о разделе Палестины 1947 года, Иерусалим должен был остаться международной зоной и не входить в состав государства Израиль. Поэтому «Иргун» действовал там как отдельное подразделение.

«Бегин проинформировал правительство о поставке армии определенного количества оружия… Он сообщил, что в Иерусалим уже поступило большое количество оружия, достаточного для полного вооружения полутора батальонов», — говорится в отчете.

«Хагана» также отслеживала крайние высказывания высокопоставленных лиц из окружения Бегина, в том числе одно, прозвучавшее на встрече с участием подпольных командиров, которая, как утверждается, состоялась в ресторане в Петах-Тикве. Согласно отчету, один из присутствующих «возмутился тем, что Бегин слишком верит в государственные институты», а затем «предложил в случае провала на предстоящих выборах разжечь гражданскую войну и взять в руки оружие».

В другом документе сообщается, что Хаим Ландау, командир «Иргуна», впоследствии ставший депутатом кнессета и министром кабинета «Ликуда», заявил на собрании организации, что «нам нужно взять власть любой ценой…».

«Хагана» также получала сообщения о встречах и мероприятиях, в которых участвовал Бегин. Например, в августе 1948 года он выступил с речью перед командирами «Иргуна» в Иерусалиме.

«Нам нужно создать в Иерусалиме лучший батальон в мире. Они должны продолжать тренироваться днем и ночью, чтобы достичь необходимого уровня. Нет сомнений, что мы этого добьемся. В будущем нам поручат важные дела, и мы должны успешно их выполнять», — сказал он, согласно отчету.

«Не обращайте внимания на мелкие бытовые проблемы, — как сообщается, сказал он своим слушателям. — Я сам жил в худших условиях, и не умер. Я посетил батальонную кухню и по запаху сразу понял, что еда хорошая. Вы не умрете от нее… Я с удовольствием снял бы галстук и вступил в ваши ряды, но мои начальники не позволяют мне этого сделать. У меня тоже есть определенная роль, которую я должен выполнять, несмотря на трудности».

Отчет заканчивается анекдотом: «Менахем Бегин выставил себя в глупом свете, когда увидел, что кто-то фотографирует его. Он спрыгнул со сцены и крикнул: «Сфотографируйте меня среди солдат»

Негативное отношение к «Иргуну» отражено и в другом отчете, в котором говорится, что «в правом лагере» после речи Бегина, как утверждалось, «не содержавшей четкой политической линии, кроме эмоциональных выпадов и угроз», «ощущалось разочарование».

Еще одна его речь охарактеризована как «лекция, состоящая в основном из трескучих лозунгов… Аплодисменты были не особо восторженными… Периодически усталость заставляла некоторых уходить».

Другие документы в деле подробно описывают слежку за Бегином, когда он жил под вымышленным именем. В отчете 1946 года под названием «Подозрительное место в Тель-Авиве» говорится, что «один из наших людей, случайно оказавшись в Тель-Авиве», предоставил «Хагане» разведданные, основанные на разговоре, который он подслушал. Согласно отчету, «в окрестностях Мецудат-Зеэв [сегодня штаб-квартира партии Ликуд] и Ган-Меир, на втором этаже одного из домов находится место изучения Торы. Там учатся старики, у одного из которых седая борода. Один из собеседников заметил, что всякий раз, когда кто-то приближается к этому месту, они начинают громко учиться. Говорили, что седой мужчина — это Менахем Бегин, и что это его явка для встреч».

В другом документе из дела говорится: «Г-жа Дисенчик [по-видимому, Шломит, жена Арье Дисенчика, активиста «Бейтара» и впоследствии редактора газеты «Маарив»] говорит, что в последнее время Менахем Бегин часто бывает в ее квартире. Мы хорошо знаем этот дом. Мы давно подозревали, что Бегин бывает там очень часто. Вы знаете адрес». В других отчетах приводятся подробные сведения об автомобиле, которым пользовался Бегин, включая марку, номерной знак и имя водителя.

В отчете также отмечается, что Бегин в то время был новым репатриантом, прибывшим из Польши три года назад. «Он часто использует не распространенные в стране выражения, — говорится в отчете. Приводятся примеры очень формального иврита, такого как использование «анохи» вместо «ани» для местоимения «я». «У него польский акцент».

Из позитивных наблюдений сообщается, что «его жена очень преданна ему, а он безумно любит своего ребенка». Полиция «разыскивала его» и даже объявила вознаграждение за информацию о его местонахождении. На второй странице документа говорится, что Бегин «заявил, что хочет быть диктатором».

Части досье остаются засекреченными, а на опубликованных страницах зачеркнуты такие детали, как имена организаций и лиц, участвовавших в составлении отчетов. Рядом с зачеркнутыми фрагментами есть пометка, что по соображениям государственной безопасности полный текст документа будет доступен только через 90 лет после его составления, то есть в 2038 году.

Элад Ман, юридический консультант организации «Hatzlacha», заявил, что многие файлы в государственных архивах остаются засекреченными без каких-либо оснований. «Фрагменты в архивных файлах иногда зачеркиваются без обоснования, — сказал он. — Настойчивость окупается и позволяет раскрыть общественности ценную информацию, которая в противном случае не была бы обнародована».

Офер Адерет, «ХаАрец», Н.Б. На снимке: Менахем Бегин выступает в Ариэле в 1981 году. Фото: Яаков Саар / GPO