Журналист «ХаАрец» получал щедрые гонорары от политтехнолога, работавшего на Катар

Журналист «ХаАрец» Хаим Левинсон получил не менее 200 тысяч шекелей от компании Perception, принадлежащей политическому консультанту Срулику Эйнхорну, который является фигурантом дела «Катаргейт».

Деньги были переведены Хаиму Левинсону в 2019–2024 годах от компании, принадлежащей Срулику Эйнхорну, который является подозреваемым в делах об утечке секретных документов и «Катаргейте». Левинсон, ранее критиковавший расследование этих дел, подтвердил, что работал с Эйнхорном, но отрицал какую-либо связь с Катаром и заявил, что получил оплату за работу над избирательными кампаниями на Балканах. Главный редактор «ХаАрец» вызвал журналиста на разговор, после чего было решено прекратить с ним сотрудничество, сообщает издание.

«ХаАрец» узнала, что Perception перевела не менее 200 тысяч шекелей на счёт компании, принадлежащей  Хаиму Левинсону. Журналист подтвердил, что выполнял заказы для Perception, но отрицал всякую связь с «катарским делом», подчеркнув, что не знал о работе Эйнхорна на Катар. По его словам, он писал тексты и статьи по заказу  для избирательных кампаний, которые Эйнхорн вёл на Балканах.

Левинсон работал в «ХаАрец» политическим комментатором и вел программу на «Кешет 12». До 2021 года он в течение примерно пяти лет был политическим корреспондентом газеты. Срулик Эйнхорн в те годы руководил  избирательными кампаниями партии «Ликуд». Ранее Левинсон говорил, что он и Эйнхорн друзья. Он дважды брал интервью у Эйнхорна для «ХаАрец» — в 2019 году в связи с кампанией «Ликуда» и в 2022 году на конференции «ХаАрец».

Комментарий Хаима Левинсона:
«В 2019 году, чтобы не повышать мне зарплату в газете, главный редактор «ХаАрец» Алуф Бен разрешил мне подрабатывать. Я официально занимался разными сторонними проектами: выступал на конференциях вроде форума «Коэлет», участвовал в телеобсуждениях, читал лекции, вел радиопередачи и писал тексты от имени других людей и организаций. В том числе я писал статьи и выступления для своего друга Срулика Эйнхорна в избирательных кампаниях, которые он вёл на Балканах. Все мои работы задокументированы. Они скучны и прозрачны. Сотрудничество с Эйнхорном прекратилось в середине 2024 года, когда я начал вести еженедельную телепрограмму. Ничто из написанного мной не имело отношения к моей журналистской деятельности.

«Каратгейт» застал меня врасплох. Я не знал, что Эйнхорн оказывает услуги Катару, и, честно говоря, был в ярости. Если бы я знал, я бы использовал это, чтобы получить у катарцев эксклюзивные материалы. Меня возмутило, что утечка произошла в Bild, а не в «ХаАрец» . Я сказал ему об этом лично и публично: Катар — исламская диктатура, я бы не стал работать на неё, как не стал бы работать на Китай, Путина или суданские милиции. Это моральная оценка, не уголовная. Я совершил серьёзную ошибку, за которую извиняюсь: после прекращения сотрудничества я не раскрыл это публично. Я по-прежнему уверен в правильности своих суждений по “катарскому делу”, даже если они касаются людей, которых я не люблю, но я должен был установить для себя более высокий журналистский стандарт, чтобы никто не подумал, что я необъективен. Я совершил ошибку и сожалею об этом. Я никогда не работал на Катар и не знал о связи Эйнхорна с ним. Я критиковал Катар там, где это было необходимо, и хвалил — где было за что».

Комментарий компании Perception:
«Мы успешно реализуем глобальные проекты, выигрываем выборы и решаем сложные геополитические задачи в сотрудничестве с лучшими специалистами в мире — и гордимся этим. Соответственно, мы рады были воспользоваться навыками Хаима Левинсона, который помогал с написанием текстов для проектов на Балканах».

Эйнхорн подозревается в деле о связях Катара с представителями канцелярии премьер-министра Биньямина Нетаниягу. Он стоял за двумя кампаниями, направленными на продвижение интересов Катара: одна из них касалась пиара внутри Израиля, другая была направлена на улучшение имиджа Катара за рубежом и среди еврейских общин. Кроме того, Эйнхорн подозревается в утечке секретных материалов ЦАХАЛа для немецкого издания Bild. Также ему предъявлены обвинения в преследовании Шломо Фильбера, когда тот был государственным свидетелем по «делу 4000».

Левинсон в течение последнего года несколько раз публично высказывался по делам, в которых фигурирует Эйнхорн, и критиковал расследования. В ноябре прошлого года он написал в X (Twitter), что утечка документа в Bild — это моральный, а не уголовный проступок, и добавил, что ШАБАК не должен был вмешиваться в расследование. Он писал: «По мере того как проходит время, “дело Фелдштейна и утечки” выглядит всё более раздутым. Секретная служба, считающая себя единственной хранительницей безопасности государства, теряет самообладание из-за дисциплинарного инцидента, а судебная система, которая должна надзирать за ней, проявляет трусость и покорно подчиняется, не осуществляя необходимого контроля». В тот момент ещё не было известно, что Эйнхорн замешан в деле.

В августе телеведущая Офира Асаяг взяла интервью у матери Эйнхорна, Тальи, в программе «Офира и Левинсон», где она задае ей вопросы о причастности сына к «Катаргейту». Левинсон присутствовал в студии. В следующем выпуске он зачитал ответ Эйнхорна на обвинения и вновь упомянул их дружбу. 11 сентября, в день публикации расследования об Эйнхорне в приложении «ХаАрец», Левинсон написал в X: «Когнитивный диссонанс, который тут будет, когда “дело Катара” рухнет, покажется ничтожным рядом с движением саббатианцев».

• Большинство израильтян считают, что Нетаниягу знал о «Катаргейте»
• Раскрыто: сколько заплатил Катар фигурантам дела «Катаргейт»?

В июле Левинсон также комментировал Джея Футлика — еврейско-американского бизнесмена, зарегистрированного лоббиста Катара в США, который, как подозревается, нанял Эли Фелдштейна во время его работы в канцелярии Нетаниягу и вместе с Эйнхорном участвовал в катарской пиар-кампании во время войны, чтобы представить Катар как посредника, выгодно отличающегося от Египта. Израильские правоохранительные органы добиваются его допроса в рамках «Катаргейта», но США блокируют запрос, и источники, знакомые с расследованием, сомневаются, что допрос состоится.

Левинсон тогда написал в X: «Джей Футлик — американский гражданин, официальный лоббист Катара (а также Марокко), участвовавший в переговорах по обмену заложников. Нравится вам это или нет, но Катар был посредником. Мысль о расследовании из-за взятки — абсурдна. Что, предъявите ему обвинение? Перед кем он вообще обязан? Что вы хотите? Хорошо, что минюст прекратил это безумие. Я считаю, Футлик заслуживает награды за усилия по освобождению заложников».

Комментарий «ХаАрец»:
«Несколько месяцев назад возникли вопросы относительно двух статей о Катаре и Египте, связанных с Хаимом Левинсоном — одну он написал в апреле 2023 года, другую передал для публикации год спустя. В июле 2025 года Левинсон был вызван на разговор с главным редактором Алуфом Беном. На встрече он заявил, что первая статья отражала его личную позицию, и что он не получал вознаграждения ни от кого, включая друга Срулика Эйнхорна. Относительно второй публикации он сказал, что не видел в ней ничего особенного.

Несколько дней назад в распоряжение репортёра Бара Пелега попали материалы, указывающие на финансовые связи между компанией Perception, принадлежавшей Эйнхорну (вела в том числе кампании для Катара), и компанией, принадлежащей Левинсону. Выяснилось, что Perception перевела около 200 тысяч шекелей Левинсону в 2019–2024 годах. После получения этой информации Левинсон был вызван к Алуфу Бену, где подтвердил факт получения средств, не уведомив об этом редакцию, даже после раскрытия дела “Катаргейт”. На момент вызова он уже подал заявление об увольнении, а на встрече Бен сообщил ему, что с учётом новых фактов он не может продолжать работу в газете».

Бар Пелег, «ХаАрец»; «Детали», Е.М.Фото: Моти Мильрод. (На снимке: Хаим Левинсон и Срулик Эйнхорн)