Трапеза с помойки: репортаж из мусорного бака

Трапеза с помойки: репортаж из мусорного бака

«Первое время трудно, но когда преодолеешь барьер, можно найти сокровища». Так описывают это те, кто решил отказаться от традиционной системы питания и пользоваться продуктами, найденными в мусорных баках.

У «спасателей еды» обычно есть упорядоченная идеологическая доктрина – экономическая, социальная и экологическая. Но, когда вы впервые приближаетесь к мусорному баку и поднимаете крышку, возникают препятствия, которые необходимо преодолеть: отвращение и социальный стыд. С другой стороны, их ждет бесплатная вкусная еда, а также азарт, как у игроков в казино.

В Иерусалиме впервые начала формироваться упорядоченная система распределения «спасенной еды» тем, кто в ней действительно нуждается.

«Это освобождает меня от необходимости привязать свою жизнь к культуре потребления», – объясняет Офри Даг. Она – жительница  палаточного  лагеря в Парке Независимости в Иерусалиме, который также служит своего рода штаб-квартирой для протестных организаций на улице Бальфура. В лагере шесть постоянных жителей и много гостей. Маленькая импровизированная кухня обеспечивает трехразовое питание. По словам жителей лагеря, 80 процентов их продуктов питания поступает из мусорных баков.

На прошлой неделе мы сопровождали Даг во время поисков еды в мусорных контейнерах. Это особенно любимый иерусалимскими «мусорными ныряльщиками» мусорный бак при супермаркете Агрон, одном из самых дорогих в городе.

После четверти часа не слишком омерзительного рытья в мусоре Даг собрала огромное количество еды, которую мы помогли ей отнести в лагерь в трех ящиках. Это были фрукты, овощи и хлеб, а также шоколадные батончики, закуски, молочные продукты, сухофрукты, авокадо, вафли и многое другое. Почти все чистое и упакованное в пластик. Еда может быть не самой свежей, но вполне съедобной. «Это хороший день, – подтверждает Даг, – такой бывает где-то раз в неделю».

Идея «мусорных ныряльщиков» не нова. Но в последние годы эта тенденция распространилась. Семья Ор, например, много лет почти не производит мусор, наоборот – они забирают его из мусорных баков. Шалом Ор, отец семейства, обычно отправляется в походы за едой со своей дочерью на велосипеде. По его оценкам, из мусорных баков поступает, по крайней мере, треть продуктов, потребляемых семьей. «С экологической точки зрения, каждый раз, когда вы вынимаете что-то из мусорного ведра, вы сокращаете выброс метана, – объясняет он. – Если вытащить еду из пластика и выбросить упаковку в нужном месте, вы сократите часть ущерба, наносимого планете. Но есть еще  экономический и философский вопрос: вы живете вне системы, вы не способствуете прибылям крупных компаний».

У «спасателей еды» есть этический кодекс: например, оставляйте место чище, чем оно было до вас, и раздавайте еду, которая вам не нужна. Некоторые также ищут еду за ресторанами, но большинство предпочитают супермаркеты.

«Как узнать, что еда съедобна? Я обнаружила, что могу доверять своим чувствам. Я занимаюсь этим уже два года, и у меня ни разу не было расстройства желудка. Доверяйте своему носу. Однажды я ела йогурт через четыре месяца после того, как истек его срок годности, и он был нормальным. Гадко, что создают продукты с таким длительным сроком годности», – говорит Даниэла Зельцер.

Зельцер уже много лет берет еду из мусорных баков: «В первый раз это было немного противно. Я пришла поздно вечером в пятницу, а утром приготовила своим родителям потрясающий завтрак, омлет и салаты. После того, как они поели, я сказала им, откуда эти продукты, и с тех пор они действительно поддерживают меня в этом вопросе».

Овощи иногда немного «подуставшие» или выглядят неидеально, но обычно они съедобны, особенно после приготовления.

Питание «спасенной едой» имеет огромное преимущество для веганов по идеологическим причинам. Многие «мусорные ныряльщики» не будут есть продукты животного происхождения, взятые с полок супермаркетов, но у них нет проблем с употреблением яиц и молочных продуктов, «спасенных» из мусорных баков, поскольку употребление в пищу спасенных продуктов не усугубляет страдания животных и не причиняет ущерб планете. Напротив, тот факт, что пища не гниет и не разлагается, смешанная с пластиковыми материалами, может предотвратить образование метана – парникового газа.

Многие «мусорные ныряльщики» – веганы, пока дело не доходит до «спасенной» еды. «Таким образом, я не участвую в системе потребления мяса», – объясняет Даг.

Исследования показывают, что от одной трети до половины выращенных или произведенных продуктов питания выбрасывается на помойку, не будучи съеденными. Чем богаче страна, тем больше продуктов оказывается в мусорных баков.

«Я понимаю, почему не все продукты покупают. Даже когда я прихожу в супермаркет, я хочу выбрать лучший пучок петрушки, но это серьезный системный сбой, – поясняет Зельцер. – Есть что-то очень приятное в понимании, что «спасенная еда» не пропадает, а попадает к нам в дом. Это не вопрос денег, я действительно предпочитаю эту еду – еде из супермаркета».

Фактически, количество отходов настолько велико, что это один из наиболее существенных факторов выбросов парниковых газов. По данным исследовательской группы, сокращение количества выбрасываемой еды является третьим по важности решением в борьбе с климатическим кризисом – более важным, чем использование солнечной энергии или сохранение тропических лесов.

Но экономия продуктов питания также имеет экономическое значение, поскольку цена продуктов, выброшенных из-за того, что они выглядят не так хорошо или потому, что срок их годности истек, отражается на высоких ценах продуктов. В этом отношении, каждый раз, покупая помидор, вы также покупаете выброшенный помидор, который кто-то выращивал, поливал, удобрял, собирал, но в конечном итоге выбросил в мусорный бак. После этого он медленно гниет, выделяя дополнительные парниковые газы, которые способствуют глобальному потеплению.

В случае с Зельцер то, что начиналось как личный эксперимент, вскоре превратилось в процветающее социальное предприятие. Она вспоминает, как в прошлом, когда она «ныряла» на рынке Махане-Иегуда, торговцы пытались дать ей хорошие товары. «Я сказала, что это не нужно, что деньги у меня есть, и причина не в этом», – вспоминает она.

Большую часть еды, которую она собирает на рынке, Зельцер жертвует на благотворительное питание: «Мы собирали три полных тележки, начинали с обеда на 50 человек и доходили до 250».

Но затем она обнаружила в Иерусалиме настоящий источник овощей и фруктов – оптовый рынок – и влюбилась. Многие иерусалимские старожилы незнакомы с рынком, через который в город поступают овощи и фрукты. Это – огромный комплекс в промышленной зоне Гиват-Шауль, который ежедневно принимает десятки грузовиков и насчитывает сотни рабочих.

«Это место олицетворяет всю продовольственную систему, иерархию между владельцами магазинов, «Тнувой» и муниципалитетом, палестинскими и иностранными рабочими, маленькими людьми, которых топчут большие», – объясняет Зельцер.

В одном углу рынка есть множество мусорных баков, в которые каждый день выбрасывают тонны отличной еды. «Это безумие, – объясняет Зельцер, – вы видите пять или шесть баков с овощами и фруктами, которые выглядят потрясающе, и не понимаете, почему их выбросили. Это похоже на преступление против человечества, против природы. Самое худшее – увидеть помидоры из Газы. Там такой кризис и так мало земли, и эти помидоры, которые везли из Газы на грузовиках со всей этой политикой – и в конце вы видите, что их выбрасывают».

Зельцер начала организовывать группу волонтеров и установила связь с торговцами и рабочими на оптовом рынке. Благодаря волонтерам, «спасатели еды» начали переправлять тонны продуктов с рынка нуждающимся семьям. Среди семей, берущих эту еду – ультраортодоксы, палестинцы и африканские нелегалы. По словам Зельцер, коронавирус и экономический кризис ускорили реализацию проекта.

Излишки пищи, которые собрали и не смогли сохранить, отправляются в компостер, который производит удобрения для выращивания дополнительных продуктов. «Это – способ обеспечить местную продовольственную безопасность, – сказал Цион Эйтан. – В будущем мы хотим перестать полагаться на оптовый рынок и собирать остатки еды в районе».

«Пищевые отходы – это часть механизма, один из симптомов прогнившей системы, – заключает Зельцер. – Это не имеет смысла ни для окружающей среды, ни для нашего здоровья».

Когда Офри Даг попросили вспомнить лучшее, что она нашла в мусорном ведре, она рассказала о коробке конфет, бутылках вина и суши. «Но самое лучшее, что я однажды нашла – это кое-кто, с кем мы живем вместе уже девять месяцев», – добавила она.

Нир Хасон, «ХаАрец». Л.К. Фото: Офер Вакнин˜

 

Новости

Источник: "Живых заложников все меньше. Их нужно вытащить из этого ада!"
Теперь окончательно: церемония вручения премии Израиля пройдет не в Иерусалиме, а в Сдероте
Американский главнокомандующий: "Мы дали Израилю не все оружие, которое он просил"

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ