Защита Нетаниягу: суд будет долгим, и во всем виноваты СМИ

Очередное судебное слушание по делу премьер-министра Биньямина Нетаниягу  пока не состоялось, но нынешняя неделя, тем не менее, ознаменовалась важным этапом судебного процесса: глава правительства, а также другие обвиняемые – Арнон (Нони) Мозес, Шауль и Ирис Алович – представили свои ответы на предъявленные им обвинительные заключения. Все они отрицают свою вину.

Объяснение, данное защитой Нетаниягу, который проходит в качестве обвиняемого по трем делам сразу, самое обстоятельное, оно насчитывает 80 страниц текста. Адвокаты премьера Боаз Бен-Цур, Амит Хадад и еще семь их коллег представляют свою версию дела, фактическую и юридическую, и она в корне отличается от официальной версии. Главное, что она помещает в центр внимания – средства массовой информации. И, судя по всему, это обещает придать судебному разбирательству затяжной характер.

Нетаниягу предлагает такое объяснение: всеми его действиями движет желание спасти израильское общество от монополии левых средств массовой информации. Отвечая на обвинительное заключение по поводу злоупотребления служебным положением («дело 2000», переговоры с Мозесом), Нетаниягу говорит, что он повел страну к выборам только для того, чтобы избавить ее от предвзятости СМИ. Нетаниягу также утверждает, что понимал возможность проигрыша на выборах, поэтому записывал Мозеса – чтобы заручиться определенной гарантией в случае, если после выборов вновь на повестке дня окажется закон «Исраэль ха-йом». Тогда, по словам Нетаниягу, он собирался предать записи огласке и, тем самым, делегитимизировать закон.

Помимо этого, в документе, представленном защитой, содержатся оценки средств массовой информации страны в целом («резко смещены влево»), а также тех СМИ, что непосредственно вовлечены в дело, такие как веб-сайт Walla («эфемерный веб-сайт», который тогдашний министр связи Гилад Эрдан, как следует из его допроса, назвал «секс-сайтом»).

По «делу 4000» («Безек»-Walla) Нетаниягу, комментируя обвинительное заключение, сосредоточился на том, что его обращение к руководству сайта через своих представителей не отличалось от любого обращения политика, стремящегося уравновесить излишнюю предвзятость в освещении его деятельности.

Напомним, что в обвинительном заключении по этому делу подробным образом описано более ста обращений по поводу размещенного на сайте материалов, и в качестве просителей выступали представители Нетаниягу. Но речь шла не только о благоприятном освещении премьера и его семьи, но и о возможности помещения негативной информации о тех, кого Нетаниягу считал своими политическими соперниками или враждебно настроенными к нему, включая Нафтали Беннета и Мени Нафтали, бывшего завхоза в резиденции Нетаниягу.

Лидер «Ликуда» пытается представить некоторые события, описанные в обвинительном заключении, как «банальные темы для освещения», словно они неважны для подсудимого №1. В это верится с трудом, учитывая, что тот же Нетаниягу оказался единственным премьер-министром в мире, который сфотографировался с миллионным привитым от коронавируса.

Нетаниягу категорически отрицает, что «благоприятное освещение» было предоставлено ему в обмен на возможность использовать его влияние как министра связи на регулирующие решения, касающиеся компании «Безек». Более того, он утверждает, что исполнение этих решений было законным, и никакого ускоренного рассмотрения не было; в качестве примера он ссылается на то, что министерство связи очень долго тянуло с одобрением сделки о продаже «Безеку» доли Шауля Аловича в компании Yes.

Однако это ставит в неловкую ситуацию самого Аловича, подтверждая официальную версию, что Алович нуждался во вмешательстве Нетаниягу и был заинтересован в том, чтобы потрафить ему с публикациями. Супруги Алович виновными себя не признали, но Шауль Алович признал ряд фактов, указанных в обвинительном заключении. В то же время Шауль Алович заявил, что, вмешиваясь в работу веб-сайта, пытался, в основном, «уравновесить проводимый им политический курс, а также смягчить крайне мелочную и возмутительную негативную линию, проводимую в отношении премьер-министра Нетаниягу и его семьи».

Словом, то, что прокуратура считает грубым вмешательством Нетаниягу, сам Нетаниягу и Алович определяют как рутинное «обращение».

Рыцари свободы слова и плюрализма?

В «деле 2000» адвокаты Нетаниягу делают упор на двух основных аспектах. Первый – речь не идет о преступлении. Как утверждает Нетаниягу, его обвиняют в злоупотреблении служебным положением из-за того, что он не отклонил открыто предложение взятки от Мозеса, издателя «Йедиот ахронот». По мнению Нетаниягу, в законе ничего об этом не говорится, и закон не налагает обязательства отклонять предложение взятки.

Скорее всего, Нетаниягу прав; но в обвинительном заключении говорится о другом – Нетаниягу обвиняется в злоупотребление служебным положением, поскольку он поддерживал в Мозесе мысль, что не отвергает возможность взятки.

Однако Нетаниягу возражает, что это обвинение лишено логики: если он действительно хотел держать Мозеса на коротком поводке, то почему отказался от встреч с ним перед выборами? Тем более что, по идее, у него тогда был бы куда более весомый повод для общения с Мозесом, учитывая неприкрытую враждебность по отношению к нему со стороны «Йедиот ахронот».

Второй аспект, на котором защита Нетаниягу делает упор, заключается в том, что ничего противозаконного во встречах с Мозесом не было, поскольку они полностью соответствовали убеждениям Нетаниягу о необходимости демонополизации рынка СМИ в Израиле.

Как уже было сказано, Мозес, обвиняемый во взяточничестве, виновным себя не признает, хотя в то же время соглашается с некоторыми фактами, поскольку записи его бесед с Нетаниягу не позволяют ему вести себя иначе. Защита Мозеса выбрала курс, согласно которому он действительно был заинтересован в «сбалансированном освещении Нетаниягу» и в «нормализации отношений», и все этого для того, чтобы «газета для всей страны» смогла предоставлять своим читателям «взвешенную, подробную и всестороннюю информацию».

Согласно утверждению Мозеса, он встречался с Нетаниягу, чтобы обсудить причину, по которой Нетаниягу «бойкотировал» издательскую группу «Йедиот ахронот»; отсюда и предложение, сделанное Мозесом – сбалансировать освещение.

Но самое поразительное в линии защиты Мозеса — это то, что она пытается его представить … рыцарем свободной прессы. Мозес позиционирует себя как человека сдержанного. А под этой сержанностью таились намерения ослабить газету «Исраэль ха-йом» – исключительно на благо общества.

Да, Мозес не отрицает, что это издание вредило «Йедиот ахронот», нанося ущерб его экономическим интересам, но подчеркивает, что он руководствовался исключительно интересами общества.

«Это не частный интерес Мозеса, а глобальный вопрос первостепенной важности», – отметили адвокаты Невит Негев и Ирис Нив-Сабаг, представляющие Мозеса.

«Премьер-министр не любит шампанского»

И, наконец, третье дело – «деле 1000», сосредоточенное на подарках, которые глава правительства получал от магнатов Арнона Мильчена и Джеймса Пакера.

Во-первых, как утверждает Нетаниягу, расследование по этому делу было инициировано без одобрения генпрокурора, поэтому обвинительное заключение должно быть автоматически отклонено.

Во-вторых, Нетаниягу переложил это дело на свою жену Сару, подчеркивая, что обвинение незаконно связывает преподнесенные ему (сигары)  и его жене (шампанское) подарки. По всей видимости, эта линия защиты весьма проблематична: сомнительно, что супруге государственного деятеля можно оказывать какие-либо услуги и дарить подарки без ограничений.

Нетаниягу называет Мильчена своим «возможно, ближайшим другом», отрицая, что выпрашивал у него сигары в качестве подарка. У Мильчена несколько иная версия. Доказательства будут представлены в суде.

Итак, Нетаниягу отрекается от подарков, которые получала его жена. И это, пожалуй, самая главная и волнующая новость, следующая из документа, представленного стороной защиты: «Премьер-министр не требовал шампанского; премьер-министр не получал шампанского; премьер-министру не нужно шампанское; премьер-министр не любит шампанское».

Идо Баум, TheMarker, М.К. На снимке: Нетаниягу со своими адвокатами. Ronen Zvulun/ Pool Photo via AP˜