«Я с войны не вернулся»: мифы о штрафбатах, и не только

«Я с войны не вернулся»: мифы о штрафбатах, и не только

7 мая 2021 года исполнилось 77 лет легендарному подвигу советских воинов – штурму Сапун-горы. В тот день войска 51-й и Приморской армий 4-го Украинского фронта штурмом взяли укрепления немцев, блокировавшие путь на Севастополь. Благодаря героизму советских солдат и офицеров, уже 9 мая 1944 года город был освобожден.

Штурм Сапун-горы 7 мая 1944 года стал сюжетом самой большой в мире диорамы, построенной в государственном музее героической обороны и освобождения Севастополя. Но места на картине хватило не всем…

Ефим Абелевич Гольбрайх служил в мае 1944 года в 844стрелковом полку 267 стрелковой Сивашской дивизии. И ему было что рассказать о войне. Не казенные реляции, а страшную окопную правду – о трусости, дезертирстве, мародерстве, голоде… Фронт вообще хорошо иллюстрировал парадоксальные противоречия советской армии, в которой рука об руку шли героизм простого солдата и безалаберность командования, безукоризненно проведенные операции и преступные лобовые атаки.

21 мая 1944 года за бой в районе Сапун-горы гвардии лейтенант Ефим (Хаим) Гольбрайх был награжден орденом Красной звезды: под ожесточенным огнем противника он поднимал бойцов в атаку, ворвался во вражеские траншеи, гранатой уничтожив немецкого автоматчика, и, несмотря на сильный огонь с фланга и тыла, увлек за собой группу бойцов на штурм Сапун-горы. В конце боя группа Гольбрайха ворвалась на вершину и установила там красное знамя.

Но, на самом деле, знамя было не одно – в километре от того места реял еще один красный флаг. Именно «альтернативный» сюжет штурма другой группой и попал в результате на диораму. По словам Гольбрайха, официальные историки не афишировали и тот факт, что первая попытка взять штурмом Сапун-гору, предпринятая в честь 1 мая, провалилась.

«Не выдавайте, что я — еврей!»

Он родился 26 декабря 1921 года в Витебске. Отец в молодости вступил в боевую организацию эсеров, за что в 1937-м, как и многие бывшие революционеры, был схвачен и расстрелян: скромному бухгалтеру приписали «участие в контрреволюционной бундовской организации».

В действующей армии Ефима, сына репрессированного, видеть не хотели, поступить в высшее военно-морское училище тоже не удалось — с такой анкетой отсеивали сразу. Но взять оружие в руки пришлось и совсем скоро. C началом войны Ефим попал в студенческий истребительный батальон, который должен был патрулировать улицы Витебска.

В городе все указывало на то, что победа не так близка, как об этом передавали по радио. Проходящие через Витебск толпы беженцев, идущие окраинами дезертиры, исчезнувшие из магазинов соль и спички… Старые бельгийские винтовки у студентов скоро отобрали, а местное руководство куда-то испарилось. 9 июля 1941 года, успев за день до этого чудом отправить мать, брата и сестру в эвакуацию, Eфим Гольбрайх пешком отправился на восток. Ушел из дома в три часа дня, а в пять часов в западной части города уже стояли немецкие танки и пехота.

Перешел линию фронта в нескольких десятках километров за Смоленском. Дальше – пешком в Москву, где жили дальние родственники. Шли страшные осень и зима 1941-1942 года, когда многим казалось, что столица вот-вот падет, а на башнях Кремля вместо звезд установят свастику. Город опустел, людей не хватало, и 5 мая 1942 года Гольбрайха, наконец, вызвали повесткой.

Через какое-то время он попал в самкю преисподнюю – под Сталинград, в  207-ю стрелковую дивизию, которая держала оборону северо-западнее города. Когда в январе 1944 года Ефиму Абелевичу вручали медаль «За оборону Сталинграда», в сопутствующей справке было указано, что он принимал участие в боях на этом участке с 1 сентября по 5 ноября 1942 года. Но мало кто знает, что 207-я стрелковая дивизия второго формирования существовала только в этот период! А Ефим Гольбрайх служил в ней с первого дня — до ее роспуска ввиду тотальных потерь. Он был одним из немногих, кто остался в живых.

К ноябрю от дивизии осталось одно название. На третий день страшнейших боев Гольбрайх уже командовал отделением, в котором осталось четыре бойца вместе с командиром. Еще через две недели он стал сержантом. 10 октября 1942 года, во время боя Ефим восстанавливал прорыв связи, кое-как укрываясь за подбитым танком и трупами убитых немецким снайпером связистов, когда на его глазах погиб батальонный комиссар, и Гольбрайха назначили на его место.

Теперь к длинному перечню подстерегающих опасностей добавилась еще одна: попав в плен, он — еврей и комиссар — немедленно был бы казнен немцами. В декабре 1942 года, лежа на промерзшем поле среди убитых, Гольбрайх попросил однополчан: «Ребята, если нас возьмут в плен, не выдавайте, что я — еврей. Скажите: не знаем…»

Погибнуть было легко

После боев на Сивашском плацдарме и взятия Севастополя Ефим Абелевич, к тому моменту уже старший лейтенант, сам попросился заместителем командира в 163-ю отдельную штрафную роту. Нравы там царили суровые. За совершение тяжкого преступления командир имел право расстрелять, а однажды сами штрафники поймали дезертира и расстреляли его: жизненно важно было знать, с кем идешь в бой. Там и дисциплина была построже.

Ефим Абелевич отмечал, что одной из причин частых неудач Красной армии было повальное пьянство. Яркий пример тому — операция по взятию станции Попельня на Житомирщине. Отбив станцию, советские танкисты обнаружили там «случайно» забытую немцами цистерну спирта. Через несколько часов на станцию прибыл эшелон немецких танков, который совершенно спокойно разгрузился и выбил советских солдат с важного железнодорожного узла. Советские Т-34 стояли без экипажей: танкисты основательно подзаправились найденным спиртом.

Он неоднократно критиковал современные мифы о штрафниках. По воспоминаниям ветерана, в штрафроту ему доводилось принимать не только уголовников, но и самых обычных людей. 20 минут опоздания на работу в условиях военного времени – преступление, которое тоже искупали кровью. Зато штрафников неплохо снабжали: водку личный состав получал неразбавленную, продукты никто не воровал, обмундированием снабжали исправно. И в обороне штрафники никогда не стояли, а погибнуть было легко и в обычном стрелковом батальоне. Средняя продолжительность жизни командира стрелкового взвода при наступлении не превышала одной недели.

Но Гольбрайха еще ждали тяжелейшие битвы за Латвию, Литву и северо-восточную Пруссию. Отражая многочисленные контратаки c серьезными потерями, штрафрота брала район Добеле в Латвии, несколько раз штурмовала Шауляй. Когда брошенную на помощь пехоте штрафную роту Гольбрайха немцы отбросили на расположенную недалеко высоту, он увидел в бинокль страшную картину: из окон второго этажа захваченного гитлеровцами советского госпиталя выбрасывали раненых… Штрафники после таких зверств вели себя соответствующе. Даже пробирающихся в тыл гражданских, вызывавших хоть малейшее подозрение в сотрудничестве с немцами, они без раздумий пускали в расход.

20 февраля 1945 года в бою в районе местечка Огули Ефим Гольбрайх совершил еще один подвиг. Он первым ворвался в траншеи второй линии обороны противника и застрелил немца, поливавшего советских солдат из ручного пулемета. Получив в этом бою осколочное ранение груди, гвардии старший лейтенант отказался покинуть поля боя, несмотря на требование врача, и остался со своими бойцами до успешного выполнения задачи.

Под белым флагом

Вместе со своей дивизией Ефим Абелевич завершил войну в Курляндии. Части вермахта сложили оружие и капитулировали перед боевыми порядками 77-й дивизии 8 мая 1945 года. Причем героем дня – парламентером со стороны советских войск – снова стал Гольбрайх. Он первым среди офицеров вошел во вражеское расположение и привел группу из 20 добровольно сдавшихся немецких солдат и одного офицера.

«Я с войны не вернулся»: мифы о штрафбатах, и не только

Сухие строки приказа о награждении не передают того морального напряжения, которое испытывал гвардии старший лейтенант. Уже был взят Берлин, а 77-ю дивизию продолжали обстреливать немецкие доты и четыре вкопанных в землю танка. Немцы сдаваться в плен не спешили – не ожидали от русских солдат ничего хорошего. Да и перспектива получить в спину пулю от своих фанатиков тоже пугала.

Единственным человеком в роте, говорившим по-немецки, был Ефим Абелевич. Погибнуть в последний день войны – самая обидная смерть. Но он должен был подавать личный пример. И старший лейтенант снял ремень с кобурой, взял импровизированный белый флаг и пошел в сторону противника по разминированному узенькому проходу. На помощь Гольбрайху поспешил один из его бойцов. Так вдвоем они и спустились в немецкую траншею, где немцы ждали очередной перестрелки и ожесточенно спорили между собой. Сжимая в кармане ручную гранату, Гольбрайх, от волнения путаясь в своем школьном немецком, предложил гитлеровскому полковнику жизнь в обмен на капитуляцию. Путь назад показался вечностью, но немцы вели себя благоразумно, а штрафники не начали сгоряча стрелять.

По случаю завершения войны все бойцы штрафной роты получили амнистию.

За бой у местечка Огули и принятие немецкой капитуляции в июне 1945 года Ефим Абелевич был награжден орденом Отечественной войны I степени.

После войны Ефим Абелевич остался в армии, служил в Прибалтийском военном округе. В октябре 1953 года вышел в отставку в звании майора и вместе с женой уехал в Таджикистан: квартиры отставникам давали или на крайнем севере, или на крайнем юге. В Душанбе он занимал должность замдиректора русского драматического театра, а жена была бессменным концертмейстером Таджикского академического театра оперы и балета.

Гольбрайх издал 9 книг. С 1991 года он жил с семьей в Израиле. Здесь к выпущенным в Советском Союзе «Запискам театрального администратора» и книге «Былой войны разрозненные строки» добавились сборники эссе и очерков, несколько томов мемуаров, газетные и журнальные статьи. «Я с войны не вернулся» – так говорил он о себе. В 2011 году коллеги вручили ему премию Некрасова, а мэрия города Ришон-ле-Цион присвоила звание «Человек года». Очень гордился Ефим Абелевич и своим правнуком, отмеченным, как лучший солдат, во время службы в ЦАХАЛе.

Ефима Гольбрайха не стало летом 2020 года. Но его сердце намного раньше и навсегда осталось под полковым знаменем, на Сапун-горе.

«Детали» – в сотрудничестве с проектом «Еврейские герои»˜


Сотрудники проекта «Еврейские герои» работают в архивах стран, находящихся на территории бывшего Советского Союза. Их цель – увековечить имена евреев, чьи деяния незаслуженно стерлись из человеческой памяти. В этой рубрике «Детали» продолжат публиковать рассказы о жизни евреев, чей вклад в цивилизацию и  борьбу с различными формами тоталитаризма стал фактом истории.

Для контакта с проектом вы можете обратиться на страницу «Еврейские герои» в Facebook, или отправить письмо на электронную почту

Новости

«Дьявол овладел мною». Пленный террорист рассказал, как насиловал израильтянку 7 октября
Британские актеры и деятели культуры жертвуют лоты для аукциона «Кино для Газы»
Штаб нацбезопасности назвал страны, где возможны теракты против израильтян

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ