Войны Израиля с Ливаном: повторим ли мы старые ошибки?

В июне 1982 года Израиль начал Первую ливанскую войну. Цели были аналогичны нынешней операции в Ливане, 42 года спустя. Изменились только воюющие стороны.

С ливанской стороны это были боевики не «Хизбаллы», а Организации освобождения Палестины (ООП). Возглавлял их Ясир Арафат, который 11 лет спустя пожмет руку премьер-министру Израиля Ицхаку Рабину на лужайке Белого дома.

С израильской стороны это были не Биньямин Нетаниягу и Йоав Галант, от которого Нетаниягу хотел бы избавиться. Премьер-министром тогда был Менахем Бегин, который ушел в отставку после войны, сказав «Я больше не могу», а министром обороны — Ариэль Шарон, который втянул Бегина в ливанскую трясину и был смещен со своего поста после резни в Сабре и Шатиле, произошедшей во время войны. Через два десятилетия он был избран премьер-министром.

Четверть века спустя, в 2006 году, Израиль снова вступил в войну в Ливане. Премьер-министром был Эхуд Ольмерт, новичок на этом посту. Как и Нетаниягу сегодня, ему тоже пришлось столкнуться с двумя фронтами одновременно.

Сначала к власти на выборах в Палестинской автономии пришел ХАМАС. Затем «Хизбалла» разожгла огонь, который заставил Ольмерта принять решение покончить с многолетней сдержанностью и начать Вторую ливанскую войну.

Его министр обороны Амир Перец не имел никакого военного опыта. Как в 1982 году, так и в 2024-м цели войны были одни и те же — отдалить террористов от границы и снять опасность обстрелов для израильских городов.

Сейчас, когда Израиль начинает новую кампанию в Ливане, которая может получить название Третьей ливанской, самое время проанализировать ошибки и неудачи двух предыдущих войн.

В 1982 году Израиль стремился «устранить угрозу, исходящую от палестинских террористических организаций для северных общин… и раз и навсегда покончить с военной мощью ООП», — пишет профессор Эяль Зиссер в своей книге «Ливан — кровь в кедрах».

6 июня 1982 года правительство заявило, что намерено вывести «все поселения Галилеи из зоны досягаемости террористов, сосредоточенных в Ливане, — их самих, их штабы и базы», и приказало «очистить гнезда террористов на северной границе и устранить угрозу, которую они представляют для северных общин Израиля».

Тогда, как и сейчас, Израиль подчеркивал, что не стремится к войне с Ливаном. В публичном заявлении правительство говорило: «Государство Израиль продолжает стремиться к подписанию мирного договора с независимым Ливаном, который сохранит свою территориальную целостность».

Кабинет министров одобрил начало войны 5 июня. Министрам сообщили, что операция продлится от 24 до 48 часов и будет проходить на расстоянии до 40 километров от израильско-ливанской границы — дальность полета ракет «Катюша», обстрелам которыми Израиль хотел положить конец.

Министрам сказали, что до Бейрута армия доходить не собирается. «Бейрут не рассматривается. Там находятся иностранные посольства, нам нужно держаться от него подальше», — сказал Шарон.

«Операция… проводится не для того, чтобы завоевать Бейрут, а для того, чтобы держать ракеты и артиллерию подальше от наших населенных пунктов. Сегодня мы говорим о 40-километровом радиусе действия», — добавил он.

8 июня премьер-министр Менахем Бегин сказал нечто подобное в кнессете по поводу операции. «Если мы достигнем 40-километровой линии от нашей северной границы, работа будет закончена и все боевые действия будут прекращены», — заявил он тогда.

Первоначально война получила широкую общественную поддержку. Партия труда при Рабине и Шимоне Пересе поддерживала ее, а представители организации «Шалом ахшав» даже говорили, что, когда стреляют пушки, следует поддерживать бойцов.

Но вскоре стало очевидно, что операция, которая должна была быть ограниченной по времени и масштабам, вышла за рамки целей, утвержденных министрами.

Из секретных материалов, которые были обнародованы спустя годы, стало известно, что с самого начала Шарон не собирался останавливаться на 40-километровой отметке. Он планировал дойти до Бейрута.

Армия обороны Израиля дошла до Бейрута и сумела выбить оттуда силы ООП и сирийскую армию, но этого оказалось недостаточно. К военной цели — устранить угрозу для севера Израиля (которая остается невыполненной и сейчас) — добавилась политическая — создать в Ливане новую реальность и привести к власти произраильского игрока.

42 года спустя подобные идеи все еще обсуждают. Член «Ликуда» Амит Халеви недавно призвал к «установлению нового режима, не враждебного Израилю».

Во время Первой ливанской войны Израиль и его армия помогли проложить путь к избранию Башира Джемайеля президентом Ливана в рамках нового политического порядка. Но все быстро усложнилось, и Израиль начал погружаться в ливанскую трясину. Джемайель был убит, Израиль захватил часть Бейрута и передал контроль над лагерями палестинских беженцев на окраинах города в руки фалангистов, ливанского христианского движения, которое возглавлял Джемайель.

Пытаясь захватить лагеря, фалангисты устроили резню в Сабре и Шатиле, в ходе которой в лагере беженцев погибли около 600 мужчин, женщин и детей. Израиль, столкнувшись с мощным международным осуждением за то, что не смог предотвратить бойню, был вынужден начать отвод войск к границе.

При этом Израиль отказался от стратегических позиций и союзников, а в конечном итоге «и от мировоззрения, которое заставило его изначально погрузиться в ливанскую трясину», говорит Зиссер.

В конце сентября 1982 года 400 тысяч человек вышли в Тель-Авиве на демонстрацию, требуя создания государственной комиссии по расследованию массовых убийств в Сабре и Шатиле.

Общественное давление не оставило правительству выбора. Комиссия Кахана, опубликовавшая свои выводы в 1983 году, постановила, что доказательств прямой причастности ЦАХАЛа к резне не найдено. Однако офицеры ЦАХАЛа в определенный момент знали, что резня происходит, — и не предприняли энергичных действий, чтобы остановить ее. По рекомендации комиссии Ариэль Шарон был смещен с поста министра обороны. Спустя два десятилетия он был избран премьер-министром.

Потери

Война длилась четыре месяца и унесла жизни 655 израильских солдат. Еще восемь были взяты в плен. Тысячи людей были убиты в Ливане — мирные жители, сирийские войска и члены ООП.

Война официально закончилась в сентябре 1982 года, через несколько дней после массовой демонстрации. Но Израиль продолжал сохранять свое присутствие в некоторых районах Ливана вплоть до 2000 года.

В период с 1985 по 2000 год ЦАХАЛ поддерживал зону безопасности вдоль границы, пытаясь защитить израильский север от террористических атак из Ливана. Сегодня, в 2024 году, раздаются голоса, в основном правые, призывающие армию захватить территорию в Ливане аналогичным образом и с аналогичной целью.

В то же время Ливан был охвачен тотальной внутренней войной между враждующими местными религиозными и этническими группировками. Именно на этом фоне возникла «Хизбалла», заменившая палестинцев в качестве главной угрозы Израилю с севера.

В период с 1985 по 2000 год «Хизбалла» вела войну на истощение против израильских солдат, охранявших форпосты. За эти годы она убила 414 солдат и семерых гражданских, а также ранила сотни израильтян.

Попытка Израиля защитить северные общины от зоны безопасности в Ливане провалилась. Ракетные обстрелы продолжались, несмотря на присутствие там ЦАХАЛа. Это заставило Израиль начать еще две крупные кампании: операцию «Сведение счетов» в 1993 году и операцию «Гроздья гнева» в 1996 году.

Наконец, 24 мая 2000 года при премьер-министре Эхуде Бараке Израиль в одностороннем порядке вывел войска из Ливана. С тех пор общественное мнение Израиля по этому поводу разделилось.

Сторонники выхода из Ливана говорят о всей крови, что пролили там израильские военные. Противники утверждают, что поспешный вывод войск навредил сдерживанию Израиля и продемонстрировал поражение, слабость и отсутствие выдержки.

Статус «Хизбаллы» после вывода войск укрепился. 26 мая 2000 года в своей знаменитой «паутинной» речи лидер группировки Хасан Насралла заявил, что Израиль боится его.

«Несколько сотен бойцов «Хизбаллы» заставили сильнейшую страну Ближнего Востока размахивать флагом поражения. Время, когда сионисты запугивали ливанцев и арабов, закончилось. Сионистское образование живет в страхе… Этот страх царит не только на севере оккупированной Палестины, но и в самом сердце Тель-Авива. Израиль, обладающий ядерным оружием и сильнейшими военно-воздушными силами в регионе, этот Израиль слабее паутины», — утверждал Насралла.

Действительно, после вывода войск Израиль сознательно воздерживался от мощной атаки на «Хизбаллу». Он сохранял сдержанность даже после серьезного инцидента, произошедшего всего пять месяцев спустя, когда три израильских солдата были убиты, а их тела похищены.

Только шесть лет спустя, когда «Хизбалла» похитила еще двух военных и убила восемь солдат в нескольких инцидентах, Израиль снова вступил в войну 12 июля 2006 года.

Правительство не знало, что вступает в войну

Как и в 1982 году, решение о начале войны в 2006 году не было простым. На пресс-конференции во второй половине дня Ольмерт дал множество обещаний, которые не выполнил.

«Ливан несет ответственность — и Ливан ощутит последствия своих действий», — сказал он. Что касается похищения солдат, Ольмерт заявил: «Мы не поддадимся на шантаж и не будем вести переговоры с террористами по поводу жизни израильских солдат».

Тем же вечером кабинет министров утвердил решение с расплывчатыми формулировками: «Израиль будет действовать против этой организации так, как того требуют ее действия… Израиль обязан ответить с необходимой суровостью… Израиль ответит агрессивно и решительно».

Позже в своем отчете о провалах войны комиссия Винограда написала: «В 22:30 той ночи, после двухчасового совещания, правительство Израиля единогласно приняло решение начать то, что стало Второй ливанской войной. Правительство не хотело войны, не собиралось вступать в нее и не знало, что вступает в нее… Однако именно в этом заключался смысл решения от 12 июля».

Несмотря на всю важность этого решения, комиссия Винограда пришла к выводу, что оно было «принято в спешке, без четких и согласованных целей кампании, без последовательного плана действий, которые могли бы привести к достижению целей, и без должного учета уникальных характеристик сектора, которые делают военную операцию в нем такой сложной и проблематичной».

В докладе также говорится: «Премьер-министр сформулировал свою позицию, не представив подробного плана и не настояв на его представлении, а потому не мог проанализировать его детали и утвердить их… Поддержка правительства была получена отчасти на основе расплывчатой презентации. Министры проголосовали за решение, природу которого они не до конца понимали».

Ольмерт продолжал представлять амбициозные цели, которые он позже не выполнил. 19 июля он заявил: «Израиль будет вести борьбу с «Хизбаллой» столько, сколько потребуется», и назвал следующие цели: «Безоговорочное возвращение похищенных солдат; ликвидация «Хизбаллы» и прекращение угрозы ракетных обстрелов Израиля; развертывание ливанской армии вдоль границы с Израилем и применение суверенитета ливанского правительства над всей территорией страны».

Однако, как сообщила комиссия Винограда, «длительная война, начатая Израилем, закончилась без военной победы Израиля».

«Ракетные обстрелы тыла продолжались на протяжении всей войны, до самого последнего момента, и были остановлены только прекращением огня. В течение долгих недель военизированная группа из нескольких тысяч боевиков смогла противостоять сильнейшей армии на Ближнем Востоке, обладающей абсолютным превосходством в воздухе и огромными преимуществами в размерах и технологиях. Это имеет далеко идущие последствия, по нашему мнению, по мнению наших врагов, а также наших соседей и друзей в регионе и во всем мире», — сказано в выводах комиссии.

«Самая неудачная война в истории Израиля»

44 израильских гражданина были убиты ракетами, 119 солдат пали в столкновениях с «Хизбаллой». Жизнь к северу от Хайфы была парализована, около миллиона израильтян были вынуждены оставаться в убежищах и безопасных комнатах.

На земле израильские военные держались стойко. Историк Ури Бар-Йозеф назвал ее «самой провальной войной в истории Израиля». На практике к концу войны Израиль отказался как от возвращения солдат, так и от разоружения «Хизбаллы». Тела солдат были возвращены Израилю лишь пару лет спустя в рамках сделки с «Хизбаллой», которая так и не разоружилась, а лишь наращивала свой арсенал.

Ольмерт хвастался, что в августе 2006 года Совет Безопасности ООН принял важную резолюцию — 1701. Однако это та самая резолюция, выполнения которой сейчас, спустя 18 лет после Второй ливанской войны, Израиль все еще пытается добиться. Среди прочего она призывает ливанское правительство контролировать всю ливанскую территорию и «разоружить все вооруженные группировки в Ливане».

С другой стороны, серьезный удар был нанесен и Насралле. Он признал это в своем выступлении, транслировавшемся в годовщину войны в 2007 году. Тогда Насралла сказал, что если бы он предвидел, что Израиль так отреагирует на похищение солдат, то он бы не стал отдать такой приказ.

Чувство горечи и неудачи, преобладавшее среди израильской общественности сразу после войны, с годами переросло в утверждения, что война была успешной. В доказательство говорилось, что «Хизбалла» понесла поражение и долгие годы вела себя сдержанно.

Карты были перетасованы 8 октября 2023 года, когда «Хизбалла» открыла массированный огонь сначала по северной границе Израиля, а затем и по другим его районам. Лишь год спустя, в сентябре 2024 года, Израиль нанес ответный удар, уничтожив высший эшелон группировки и ее лидера Хасана Насраллу.

Именно в эти минуты пишется следующая глава в бесконечной войне между Израилем и Ливаном.

Офер Адерет, «ХаАрец», М.Р. AP Photo Hassan Ammar √