Внутри армии идет процесс, о котором мало кто знает

Угрозы резервистов отказаться от службы в армии, если продвижение судебного переворота будет продолжено, также отражают внутреннее классовое расслоение израильской армии.

Потенциальные отказники, в основном светские представители среднего класса, имеют офицерские звания. В ЦАХАЛе особо высока их доля в ВВС, технологических и специальных подразделениях. Для них судебный переворот – грубое нарушение социального контракта между ними и государством, что еще более усугубляют попытки налепить на них ярлык «анархистов». В то же время присутствие людей с этим профилем в сухопутных и танковых войсках постепенно сокращается в пользу других групп.

Еще в июле прошлого года, то есть задолго до переворота, было опубликовано исследование Тома Левинсона о расслоении системы резервистских сборов. Один из офицеров бригады резервистов сказал ему, что «вообще соглашаются прибывать [на сборы] только поселенцы и жители периферии». Они не те, кто будет грозить отказом из-за судебной реформы.

Интересным явлением становится развивающаяся борьба между этими двумя группами. В ответ на угрозу отказа правые пытаются преуменьшить роль потенциальных отказников в армии и выявить демографические перемены в армейских частях. Сейчас эта борьба обостряется из-за конфликта вокруг реформы.

• В запасе ЦАХАЛа числятся 490 тысяч израильтян, но резервистов, призываемых на сборы, гораздо меньше – 120 тысяч, «активных» же (таковыми считают тех, кто проводит на сборах не менее 20 дней за три года) – только 20 тысяч.

В 2003 году, в разгар Второй интифады, тоже случались акции протеста военных, и одной из самых известных стало письмо пилотов – резервистов ВВС, пригрозивших отказаться выполнять незаконные и аморальные, на их взгляд, приказы по боевым задачам в Газе и на Западном берегу. Их угроза повлияла на решение премьер-министра Ариэля Шарона инициировать размежевание, о чем рассказал глава его канцелярии Дов Вайсглас. Он описывал ситуацию, зашедшую в тупик: «Тут вы получаете письмо от офицеров, а тут – от летчиков, а тут – от служащих Генерального штаба, и это не какие-то странные молодые люди с зелеными волосами, собранными в хвостик, и кольцом в носу, от которых сильно пахнет марихуаной, а действительно лучшие из молодых людей».

Командиры и политики осуждали их, но 20 лет назад это не превращалось в делегитимизацию целой социальной группы, из которой они вышли. Никто не пытался обесценить их вклад в оборону страны. В 2023 году те, кого раньше считали «лучшими из молодежи», превратились вдруг в «леваков», «анархистов» и даже «террористов».

Было бы ошибкой рассматривать этот спор как смену политического стиля. Это давний спор, сейчас становящийся глубже: правые чувствуют, что их вклад в армию растет, но они не получают достаточного признания от старых элит и не влияют на формирование образа ЦАХАЛа. Именно поэтому они повышают голос, стремясь преуменьшить военный вклад среднего класса, который отождествляется с левыми и центристами. Это началось с заявлений военных раввинов о том, что их ученики – новая армейская элита, пришедшая на смену ненадежным светским, и продолжилось делом Эльора Азарии в виде спора «мизрахим» с теми, кто «не признает» их армейских заслуг.

Наращивание угроз только усилит этот диспут, результаты могут оказаться не соответствующими ожиданиям – он может дать понять пока еще дремлющим сторонникам судебной реформы, что спор идет еще и о том, кто из них более важен для армии.

Ягиль Леви, «ХаАрец». √ На фото: марш-протест резервистов.
AP Photo/Ohad Zwigenberg