Вдовы и дети «Исламского государства»

Вдовы и дети «Исламского государства»

Вот уже два месяца, как «Исламское государство» лишилось последних из захваченных ими ранее территорий. Остались разрозненные группы все еще отстреливающихся боевиков; осталась идеология ненависти ко всем, кто не разделяет принципы салафитско-джихадистского образа жизни; а также  много женщин и детей, которым некуда податься.

Мужчины ИГ — кто убит, кто — в тюрьме, кто числится без вести пропавшим. Иные из террористов продолжили свой путь по дальнейшим точкам конфликта между исламом салафитского толка и остальным миром — в Афганистане, странах Африки, Чечне, странах СНГ и даже на Филиппинах. Другие вернулись в свои страны, пересекли границы по поддельным паспортам. А что делать с женщинами и детьми, оставшимся после них?

Случай Шамимы Бегум, которая в пятнадцатилетнем возрасте убежала из Лондона, чтобы присоединиться к ИГ в Сирии, получил широкую огласку недавно – после того, как Шамима попросила вернуть ей британское гражданство, чтобы родить своего ребенка в Британии, а не в Сирии. Свою просьбу Шамима аргументировала, рассказав, что многие другие младенцы не выжили без медицинской помощи, в тяжелейших антисанитарных условиях лагеря беженцев, где она находится.

Но Британия отказала Бегум. И не потому, что террористы не вправе рассчитывать на британское гражданство, а потому, что Шамима имеет право на бангладешское гражданство — ведь родилась хотя и в Лондоне, но в семье выходцев из Бангладеша.

У Шамимы Бегум родился ребенок, который прожил менее пяти дней, однако дискуссия в Британии вокруг лишения гражданства лиц, в прошлом присоединившихся к ИГ, стал набирать обороты.

Оставив в стороне этические аспекты, касающиеся возможности предоставить гражданство младенцам, рождающимся в террористических образованиях, можно поднять вопрос, касающийся роли женщин, присоединявшихся к этим бригадам. Что они там делают? Ведь речь идет не о курдской оппозиции, пропитанной феминизмом и мифами об амазонках, а об обществе салафитского толка, где роль женщины вне семьи, а тем более на войне, остается весьма спорной.

Небольшой экскурс в современную историю вернет нас прямиком в 2013 год, когда в результате «арабской весны» началась война в Сирии, а «Исламское государство Ирака и Леванта» уже отделилось от филиала Аль-Каиды в Ираке. Наравне со сведениями, что оппозиция Башару Асаду включает в себя не только либеральных и свободолюбивых потенциальных строителей демократии на Ближнем Востоке, но также политизированные исламистские группировки салафитов, по джихадистским медиа-платформам поползли слухи о женщинах, которые стали съезжаться в Сирию, чтобы поддержать воинов джихада.

Джихад — очень широкое понятие. Оно включает в себя не только прямую войну. Однако, даже когда речь идет о войне, для участия в джихаде необязательно практиковать именно умение сражаться в бою. Терминология видов джихада весьма обширна и включает в себя такие разновидности, как «джихад ас-сайф» — то есть джихад при помощи меча (умение воевать); «джихад аль-маль» — джихад при помощи денег/имущества, то есть инвестирование в джихад; «джихад би-ль-лисан» — то есть джихад при помощи слов, умение убеждать людей в том, что джихад им нужен. Например, блоггеры и рекрутеры ИГ занимались именно этим видом джихада.

Есть еще много видов джихада, которые включают в себя все возможности внести свой вклад в общую войну. И одним из них является «Джихад аль-никах» — то есть секс-джихад, для поддержки воинов.

Джихад аль-никах – это, по сути, узаконенная проституция, когда между «невестой» и «женихом» заключается контракт на временный брак. Такие браки называются «завадж мута», то есть «брак для удовольствия». Они чаще практикуются шиитами в Иране, но прецеденты таких «браков» упомянуты и среди суннитов еще в 7-8 веках.

Первыми «невестами», которые поехали в Сирию еще до 2013 года, были женщины из Туниса. В первую очередь потому, что именно среди тунисцев оказалось много джихадистов, присоединившихся к ИГ чуть ли не первыми из всех мусульманских стран. Из Туниса съезжались в Сирию люди, готовые заниматься всеми видами джихада – как меча и пера, так и секс-джихадом.

В арабском мире мнения на эту тему разделились. Многие поддерживали это явление, другие осуждали. Мухаммад аль-Арифи, салафитский шейх, который санкционировал это явление, позже опроверг сам себя, сказал, что его просто неправильно поняли, и что его фетву о «временных браках» специально исказили сирийские «мухабарат», то есть спецслужбы, работающие на Башара Асада. Однако даже в самой передаче, в которой он опровергает свою фетву, Арифи утверждает, что «это известное явление во всех религиях. Если женщина хочет присоединиться к войне, она едет за мужчинами на фронт, и то, что она там делает, засчитывается ей, как джихад».

Фетва Арифи циркулировала в разных вариациях на всех джихадистских форумах до 2017 года. Именно благодаря этой фетве, разрешающей девушкам с 14-тилетнего возраста присоединиться к джихаду при помощи «никах» (ее можно увидеть и на снимке страницы Твиттера Арифи от 2013 года), приток молодых женщин в ИГ увеличился.

После 2013 года в ИГ начали приезжать женщины из Европы. С ними дело обстояло сложнее, так как, в отличие от гражданок Туниса, которые могли потом вернуться домой, преодолев некоторые сложности, европейки теряли свое гражданство, присоединившись к террористической организации, и дорога назад им была закрыта.

Шемима Бегум и две ее подруги присоединились к ИГ, когда им было по 14-15 лет. По сей день в Сирии и Ираке находятся тысячи таких «жен». У большинства из них есть маленькие дети, порой совсем младенцы, не имеющие никакого гражданства.

Британия столкнулась с этим явлением не первой. Сегодня на территориях, с которых ушло «Исламское государство», осталось много российских, узбекских, украинских, белорусских, французских, немецких, испанских женщин. Их судят в Багдаде за участие в террористической деятельности. На границе Сирии и Ирака пограничники используют биометрическую технологию, чтобы опознать террористок из ИГ. Многие из этих женщин принимали участие в массовых убийствах и пытках, которым террористы подвергали езидов, шиитов, христиан и даже других суннитов, не желавших жить по законам салафитов.

Пари Ибрагим, директор организации «Free Yezidi Foundation”, делится историями жертв террора, развязанного «Исламским государством»: «Жены террористов ИГ не стояли в стороне и не были нейтральными наблюдательницами. Их сейчас представляют жертвами обстоятельств, но это совсем не так. Когда нас пытали, они принимали участие в пытках. А когда наши палачи уходили, они оставались на страже и держали нас взаперти. Они нас избивали, эти женщины. Заставляли заниматься рабским трудом, относились к нам, как к животным».

Еще одна «жена ИГ», американка из Алабамы по имени Хода Мутана, просит сейчас специальное разрешение вернуться в США. Хода находится в той части Сирии, которую ранее контролировало «Исламское государство», и здесь же, по разным сообщениям, живут еще 39 тысяч женщин и детей ИГ, из них более 1500 иностранных граждан.

Мутана присоединилась к ИГ в 2014 году, уехав из США и проникнув в Сирию через турецкую границу. Она была замужем за австралийским джихадистом Суханом Рахманом. Когда его ликвидировали, Мутана вышла замуж за тунисского джихадиста, который вскоре тоже был убит в Мосуле, столице ИГ в Ираке.

В данный момент Хода Мутана и ее сын находятся в лагере «вдов ИГ» в Сирии — туда курды согнали всех бывших жен джихадистов. В лагере не хватает ни еды, ни воды, а санитарные условия ужасают. Между «вдовами» идет настоящая борьба группировок и, судя по всему, российские и тунисские «вдовы», которые здесь в большинстве, объединились против остальных женщин, и бывшие шведки, американки, британки и прочие пытаются выжить любым способом, даже если для этого надо умолять о праве вернуться в США, Великобританию и другие страны их исхода.

Лондон, Париж и Манила не дают разрешения своим бывшим гражданкам на въезд в свои границы. Российская Федерация обещает «рассмотреть каждое дело в отдельности» и дать возможность части россиянок, присоединившихся в прошлом к ИГ, вернуться в Россию.

Доктор востоковедения Дина Лиснянская – специально для сайта «Детали»

Фото: Goran Tomasevic, Reuters

Новости

Опрос «Маарив»: Саар преодолевает электоральный барьер, Смотрич – нет
Минфин против налогообложения третьей квартиры
SOHR: Беспрецедентная атака в провинции Алеппо, десятки погибших

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ