В России их ненавидели вдвойне. Как принимает Израиль ЛГБТ-репатриантов?

В путинской России этих людей ненавидят, пожалуй, даже больше, чем евреев и украинцев. Геи, лесбиянки и трансгендеры бегут в Израиль и сталкиваются с почти неразрешимой проблемой: в стране масса организаций, помогающих таким, как они, но в них никто не говорит по-русски. При этом русскоязычные израильтяне и те, кто должны работать с репатриантами из стран бывшего СССР, ничего не понимают в проблемах ЛГБТ.

В пандемию в одном из онлайн-сообществ стали появляться все более тревожные сообщения новой репатриантки из Москвы. Молодая транс-женщина поселилась в Израиле у мамы и отчима. Сперва она писала, что отчим просто плохо к ней относится. Потом в новую репатриантку начали швырять предметы. А под конец она уже боялась спать в своей комнате с незапирающейся дверью.

— Была бы эта девочка ивритоязычной, мы решили бы ее проблему за полчаса. Есть полиция, есть шелтеры, множество кризисных центров и общественных организаций. Но в них никто не говорит по-русски, а эта девочка еще не знала иврита и могла объясняться только на ломаном английском. Тогда-то я и осознала масштаб проблемы, — объясняет транс-активистка Кира.

Ей самой было проще. Она репатриировалась из Москвы 12 лет назад. И приняла себя уже здесь, выучив иврит, отслужив в десанте и найдя хорошую работу в хайтеке. В общем, к моменту гендерного перехода Кира хорошо знала местные реалии. Поняв, что другим репатриантам гораздо труднее, она решила создать русскоязычную группу помощи.

Неизвестные возможности

• Читайте также: 
• Репатрианты могут бесплатно получить высшее образование в Израиле. Подробности
• Репатриантам предложат реальные налоговые льготы при покупке первой квартиры в Израиле
• Новая программа приема репатриантов: больше «квартирных» денег – но на меньший срок

ЛГБТ-людям приходится иметь дело со всеми проблемами новых репатриантов: сложностями с языком, понижением социального статуса. Но к этому прибавляются и специфические трудности.

— Семья с двумя мамами отдает ребенка в школу в Южном Тель-Авиве и сталкивается с гомофобией учителей. Подросток-гомосексуал репатриируется вместе с родителями-гомофобами, и они выгоняют его из дома. Лесбиянка выходит на тяжелую физическую работу, как многие репатрианты, и сталкивается с дискриминацией на рабочем месте, — приводит примеры соцработница, чуть ли не единственная в стране специализирующаяся на помощи русскоязычным ЛГБТ-людям, Анна Талисман.

Последний год она руководит ЛГБТ отделом в «Проекте Кешер в Израиле». Он развивает инфраструктуру, поддерживает квир-комьюнити, на прямой субсидирует юридическую помощь, открывает группы, сотрудничает с несколькими помогающими организациями. До этого Анна 15 лет работала в муниципальном ЛГБТ-центре в Тель-Авиве. За последние годы такие учреждения открылись в Иерусалиме, Хайфе, Беэр-Шеве, Рамат Гане, Петах Тикве. Только вряд ли репатриантам кто-нибудь о них расскажет.

— Координаторы по репатриации в муниципалитетах редко знакомы с ЛГБТ-тематикой, — констатирует Талисман. —  Они знают, что посоветовать пожилому человеку, многодетным родителям и матерям-одиночкам. Но не скажут: в таком-то городе есть отличный ЛГБТ-центр, сходите туда.

Нет никаких специальных людей, которые объяснят жизненно важные вещи. К примеру, в Израиле чудовищно долгие очереди на смену гендерных маркеров в документах и операции по смене пола.  Комиссия по таким вопросам —  одна на всю страну. Но получить направление на гормональную терапию можно у семейного врача. Только об этом никто из приезжих не знает.

А еще транс-люди могут рассчитывать на массу льгот от «Битуах Леуми». От бесплатного образования до пособия по инвалидности.

— Это нужно не всем, но многим людям приходится трудно, особенно – в первый год транc-перехода. Зачастую у них проблемы с поиском работы. И тут пособие как нельзя кстати, — объясняет Кира. – Эту информацию важно донести до людей.

Не меньше 5 тысяч

Гомофобия и трансфобия стали частью российской государственной идеологии. И если все остальные российские евреи бежали в Израиль от войны и диктатуры, то на геев, лесбиянок, трансгендеров действовал еще один фактор – на них там открыли самую настоящую охоту

По данным Киры, первый большой наплыв транс-людей произошел в начале полномасштабного вторжения в Украину. А второй – летом 2023 года, после того как России запретили смену гендерного маркера в документах.

В самой большой русскоязычной группе сейчас более 90 таких людей, совершивших алию или готовящихся к ней. Но полной статистики нет ни у кого. По разным оценкам, до 10% человечества относятся к ЛГБТ. Поскольку после 2022 года в Израиль приехали более 60 тысяч русскоговорящих, речь идет минимум о 5 тысячах геев, лесбиянок, бисексуалов и трансгендеров.

— Три главных причины приезда в Израиль, которые называли респонденты из числа русскоязычных ЛГБТ-репатриантов – это политический режим в стране исхода (75%), государственная гомофобия (66%) и бытовая гомофобия (46%). Это был открытый опрос, где можно было назвать несколько вариантов. Желание жить в еврейском государстве упомянули 22% респондентов, — рассказывает Ася Истошина, научный руководитель центра социологических исследований «Сигма». Сейчас она готовит к публикации первый большой опрос о ЛГБТ-репатриации.

В исследовании поучаствовали 122 человека, приехавшие в страну за последние 10 лет. Причем половина из них сделали это после начала войны в Украине.

Каждый второй респондент состоял на момент репатриации в партнерстве. Примерно 10% приехали с детьми. Из смешанных пар, где только один из партнеров еврей, три четверти столкнулись с проблемой легализации.

«Из всей группы «Масы» прицепились только к ЛГБТ»

В Петербурге домой к Соне трижды приходила полиция. Она не делала ничего незаконного – просто как открытая лесбиянка вела блог в Instagram. Начала она это в 16 лет, но с тех пор в России приняли целый ряд гомофобных законов. После чего на нее стали регулярно жаловаться из-за «пропаганды ЛГБТ для несовершеннолетних».

Полицейские требовали писать объяснительные. Тем временем, ее аккаунт засыпали потоком жалоб, а представители праворадикальной организации «Мужское государство» постоянно писали сообщения с угрозами.

Соня поняла, что пора уезжать. Она прошла консульскую проверку и летом 2022 года получила визу репатрианта. Но не могла уехать без своей девушки – Ники. В результате, в октябре они заключили через Zoom брак в американском штате Юта. Соня аннулировала свою визу, и в декабре супруги въехали в страну по экстренной репатриации.

Интернет-браки – завоевание эпохи пандемии. Юта узаконила эту процедуру в начале 2020 года. И вскоре она стала популярна среди израильтян, стремящихся вступить в гражданский брак. Израиль признает такие союзы с декабря 2020 года. Но для своих граждан, а с репатриантами все сложнее.

В гомофобных странах вроде России это самый дешевый и безопасный способ пожениться для ЛГБТ-людей. Но Соне и Нике их брак признали только после вмешательства адвоката и лишь через 11 месяцев после въезда в страну. Впереди процедура «свежего брака». И теперь предполагается, что Ника получит гражданство лишь в середине апреля. Ни корзины, ни ульпана, ни работы – супруги живут только за счет заработков Сони и российских сбережений.

Эвит Кадо, небинарная личность, заключил брак со своим мужем, трансмужчиной Юрой, еще в России. Это стало возможно, потому что муж успел поменять гендерный маркер в российских документах, а Эвит – нет. Но даже такой вполне обычный брак из московского ЗАГСа вызвал вопросы у израильского МВД.

— Мы приехали на программу «Маса». Многие из нашей группы сразу же подались на репатриацию. Браки признали всем, кроме нас с Юрой, – рассказывает Эвит. — В предыдущей группе возникли вопросы к двум парням из России, у которых был заключенный в Дании брак пятилетней давности. Почему из всех прицепились только к ЛГБТ?

Нет, формально чиновники были в своем праве. Они могут заподозрить любую смешанную пару и отложить свое решение на год. Понятно, что, если люди меняли документы в стране исхода и приносят справки о несудимости на несколько разных имен, это тоже может вызвать вопросы.

Но из-за сомнений у чиновников Эвит с Юрой чуть не оказались в безвыходной ситуации. Срок пребывания по «Масе» заканчивался в феврале, а в МВД все переносили дату ответа и потом предложили снова встретиться в конце апреля.

— В министерстве алии нам ничем не помогли. По любому ЛГБТ-вопросу обращаться туда бесполезно, — рассказывает Эвит Кадо. — У нас не было ни денег, ни легального статуса. Ситуация сдвинулась с мертвой точки, только когда нам помогли заммэра Бат-Яма Анастасия Саар и  соцработница Анна Талисман.

Положение с Юта-браками меняется благодаря людям, отстаивающим свои права. Несколько ЛГБТ-пар из России ждут решения прямо сейчас.

А вот один случай с признанием еврейства надолго застрял в чиновничьих инстанциях. Трансмужчина, еврей, репатриировался в Израиль с женой и ребенком. Проблема состояла в том, что ребенок биологически рожден не женой, а из яйцеклетки, полученной от трансмужчины. Эта комбинация повергла израильских чиновников в такой шок, что они до сих пор не могут определиться, еврей ли ребенок, сын ли еврея или вообще лицо, не имеющее права на репатриацию.

Но извилистая израильская бюрократия компенсируется гораздо меньшим уровнем гомофобии.

— Все участники фокус-группы говорят, что Израиль и страна исхода отличаются в этом смысле как небо и земля, — рассказывает Ася Истошина. — Хотя и тут гомофобия есть. С дискриминацией они сталкиваются при съеме жилья (часто – от русскоязычных арендодателей), иногда – в армии. Все травмированы гомофобией в стране исхода

— Я долго объяснял себя, что здесь не Россия, что здесь совсем иначе. Что можно безопасно идти по улице, — признается Эвит. – Хотя бывает, идешь, скажем, по Петах Тикве, на тебя пялятся и кричат по-русски «эй, п*дор». Но по сравнению с Россией, где я каждый день боялся, что мой муж не вернется домой, это совсем другой масштаб.

Никита Аронов, «Детали». Фото: Томер Аппельбаум