
В прошлом году я решил отвергнуть свою еврейскую идентичность. Но всё пошло не так
Немецкий политический писатель и сатирик Людвиг Бёрне работал в начале XIX века. Сегодня его творчество почти неизвестно, а если его и помнят, то в основном благодаря эссе «Как стать оригинальным писателем за три дня». Суть его в следующем: «Возьмите стопку бумаги и пишите. Пишите все, что приходит вам в голову, в течение трех дней подряд, не колеблясь и не лицемеря».
Интересна личная история Бёрне. Он родился в богатой еврейской семье (и звали его тогда Иегуда Лейб Барух), но в 1818 году, в возрасте 32 лет, перешел в лютеранство. Христианство его не интересовало, но он хотел приобщиться к кругам Просвещения в Германии, особенно в их радикальной части.
Он стал центральной фигурой в литературно-политической группе «Молодая Германия», которая стремилась подорвать консервативный режим, господствовавший в то время в немецких княжествах, и воспитать демократическую немецкую идентичность и политическое сознание. Однако, по иронии судьбы, наиболее заметными фигурами в этой группе были евреи или крещеные евреи — до такой степени, что ее стали уничижительно называть «Молодая Палестина».
Бёрне не смог избавиться от своего еврейства. В 1832 году, живя в изгнании в Париже, он написал письмо, содержащее несколько фраз, ставших эпиграммой на еврейско-немецкую историю. «Это весьма удивительно, — признавался он, говоря об отношении к нему людей из его окружения. — Одни критикуют меня за то, что я еврей, другие прощают меня за это, третьи даже хвалят меня за это, но все думают об этом. Они словно попали в этот магический еврейский круг, из которого никто не может вырваться».
Действительно, хотя формально Бёрне был лютеранином и левым, в конечном итоге история запомнила его как еврейского журналиста — как и его друга и соперника Генриха Гейне. Сам того не желая, Бёрне был втянут в еврейскую историю.
- Читайте также:
- Эми Шумер: «Происходящее в Газе ужасно, но нельзя ненавидеть кого-то только потому, что он еврей»
- БАГАЦ всегда против ультраортодоксов? Вот примеры, доказывающие, что это не так
- Из-за эскалации на севере: израильтянам предлагают иммигрировать в Канаду
Эти цитаты вспомнились мне недавно в связи с личными обстоятельствами. Полтора года назад, с приходом к власти правительства Нетаниягу-Бен-Гвира, я решил отказаться от иудаизма. Это произошло не потому, что я потерял к нему интерес. Я обнаружил, что в современном Израиле еврейская идентичность может рассматриваться как параллель католической идентичности в фашистской Испании времен Франко — иными словами, как маска для национализма, расизма и реакционности.
Соответственно, я решил не отмечать еврейские праздники и не участвовать в любой другой деятельности, связанной с еврейской идентичностью или традициями. Как и многие евреи и израильтяне, я не видел причин гордиться тем, что я еврей.
Сегодня я тоже не горжусь этим. Израиль стал не менее фашистским, а более. Но события последнего полугодия вернули меня в магический круг еврейского коллектива, нравится мне это или нет. Как и у Бёрне, мой уход из иудаизма не удался. Я не стал более религиозен, чем был, но я вынужден признать, что моя национальная принадлежность — это кардинальный элемент, определяющий как диапазон моих возможностей, так и мои ограничения в этом мире. Даже если я пытаюсь от этого уклониться, я разделяю общую судьбу с коллективом, известным как евреи. Мои взгляды на это никого не волнуют.
Это явление не мистическое и не обязательно связано с моей еврейской идентичностью или антисемитизмом. Все очень просто: мы рождаемся в мире, разделенном на национальные группы. Мы не выбираем, в какой группе родиться. Бывают периоды, когда границы между группами размываются и на первый план выходят другие идентичности — например, политическая идеология, сексуальная ориентация, региональная принадлежность или даже восхищение определенным певцом. Но когда границы конфликта между нациями становятся более четкими, мы вынуждены испытывать чувство принадлежности к собственной национальной группе.
Конечно, мы можем противостоять политическим концепциям или другим доминирующим мировоззрениям, исповедуемым этой группой, но, если мы попробуем отречься от своей принадлежности, многое из происходящего в нашей жизни, станет для нас непостижимым. Мы станем жертвами еврейской истории, которой сторонимся.
Я знаю людей, живущих именно так. Это светские, либеральные израильтяне, которые не испытывают даже самого смутного интереса к каким-либо аспектам иудаизма или еврейской истории. Они считают себя людьми, которые ничем не отличаются от жителей тех спокойных, счастливых мест за морем. С их точки зрения, они могли бы жить в Окленде или Ванкувере. Мир контента, который они потребляют, абсолютно глобален, а харедим и национально-религиозные евреи выглядят для них как инопланетяне или члены примитивных культов, рядом с которыми они обречены жить. В результате жизнь в Израиле они воспринимают как череду бедствий, обрушившихся на них из ниоткуда. Неизбежный и предсказуемый результат — страдания.
Попытка бегства
Эти страдания обычно не исчезают, если люди уезжают в другую страну. Потому что, даже если их жизнь становится более безмятежной, окружение продолжает воспринимать их как представителей еврейского государства. Немногие люди способны переосмыслить себя. Правда, если у тех, кто уезжает, есть дети, — их потомство, возможно, сможет жить жизнью, в которой израильско-еврейская идентичность будет играть меньшую роль. Но при определенных обстоятельствах и они будут снова втянуты в свою национальную принадлежность.
Чтобы представить себе такие обстоятельства, достаточно вспомнить владельцев польских паспортов в Израиле. Большинство из тех, кто получает польский паспорт в наши дни, — потомки польских евреев, которые в прошлом стремились бежать от своей польской национальной принадлежности и забыть о ней. Они и представить себе не могли, что через два поколения их потомки будут собирать документы и стучаться в двери польского государства, чтобы их приняли обратно.
Эти новые поляки обычно не интересуются своей польской идентичностью, а считают себя европейцами. Но на практике их судьба связана с судьбой Польши. Если Польша решит выйти из Европейского союза, и к власти придет правое правительство, они потеряют свою принадлежность к Европе и не смогут долго жить ни в одной европейской стране — кроме Польши.
Наконец, стало ясно, что принадлежность к еврейству может вызывать стыд в то время, когда Израиль совершает военные преступления и объединяется с темными силами, которые его поддерживают. На этом фоне есть прогрессивные евреи, в основном — за рубежом, которые причисляют себя к «настоящим евреям» и считают сионизм отклонением или болезнью, которой заразились некоторые из их собратьев. Но даже если их чувство стыда понятно, на практике оно, похоже, направлено против основной массы еврейского народа.
Столетие или больше тому назад просвещенные и образованные евреи в Европе стыдились еврейских масс. Каждое проявление поведения, которое отождествлялось с «обычными евреями», вызывало смущение и отвращение. Сегодня мы могли бы пощелкать языками в адрес ассимилирующихся евреев и сказать, что они усвоили антисемитизм своего окружения. Но в то время они просто считали себя просвещенными людьми. И в этом не сильно отличаются от нас.
Офри Илани, «ХаАрец», Н.Б. На снимке: Мориц Даниэль Оппенхейм. Портрет Людвига Бёрне (фрагмент). Wikipedia public domain ∇
Будьте всегда в курсе главных событий:
