В израильской атаке на Рафиах и переговорах о прекращении огня все не то, чем кажется

Два решения израильского военного кабинета, принятые вечером 6 мая: о начале военной операции в южной части сектора Газа и отправке переговорной группы в Каир, чтобы посмотреть, можно ли еще достичь соглашения с ХАМАСом о перемирии и освобождении заложников, – похоже, противоречат друг другу. Если есть шанс на сделку, зачем начинать новую наземную кампанию?

Но ничто в нападении на Рафиах и переговорах в Каире не является тем, чем кажется. Биньямин Нетаниягу и его военный кабинет сталкиваются с рядом сложных внутриполитических, внешнеполитических и военных обстоятельств, и нынешняя операция проходит в рамках этих ограничений. Вот важные моменты, необходимые для понимания последнего маневра Израиля.

Рафиах: КПП, а не город

Первое, что стоит отметить, это то, что заголовки и сообщения СМИ о том, что Израиль «входит в Рафиах», неверны. По крайней мере, до сих пор израильская операция была сосредоточена на пограничном переходе «Рафиах» за пределами города Рафиах.

Но эта версия, во всяком случае в Израиле, служит Нетаниягу, который подвергался критике со стороны своих крайне правых партнеров по коалиции и даже некоторых из его обычно послушных доверенных лиц в СМИ за откладывание операции в Рафиахе. Это не та операция, к которой они призывали против бригады ХАМАСа в Рафиахе, но на данный момент, по крайней мере, это что-то.

• Читайте также:
• Байден: «Если Израиль продолжит вторжение в Рафиах, мы прекратим поставлять ему наступательное оружие»
• Операция в Рафиахе: ЦАХАЛ продолжает находить шахты и подземную инфраструктуру
• Какие изменения внес ХАМАС, «согласившись» с предложением посредников

Так в чем тогда смысл операции?

Нетаниягу и его сторонники говорили об операции в Рафиахе как о необходимом последнем шаге на пути к «уничтожению ХАМАСа» и достижению «полной победы». Если это не так, то в чем смысл операции? С точки зрения премьер-министра, он выигрывает время со своей все более разгневанной коалицией. С точки зрения ЦАХАЛа, захват контрольно-пропускного пункта «Рафиах» является целесообразным мероприятием, поскольку он перерезает основной канал связи ХАМАСа с внешним миром.

И, в отличие от предыдущих сухопутных маневров в городе Газа и Хан-Юнисе, этот маневр прошел относительно быстро и просто, без особых жертв, если не считать четырех солдат, погибших в результате минометного обстрела у Керем-Шалома. Но хотя КПП является стратегическим активом, он также может быстро стать и обузой.

Куда пойдет Израиль дальше?

Взяв под контроль контрольно-пропускной пункт, ЦАХАЛ будет контролировать около трети «филадельфийского коридора», маршрута, проходящего вдоль границы между сектором Газа и Египтом. Но под оставшимися двумя третями коридора, вплоть до Средиземного моря, лежат туннели для контрабанды. А на востоке находится бригада ХАМАСа в Рафиахе, которая скрывается в городе и ведет ракетные и минометные обстрелы.

Пройдет ли ЦАХАЛ дальше или остановится? Статичность ставит армейские подразделения в уязвимое положение. И что будет с деятельностью КПП, который является одним из двух главных каналов для гуманитарной помощи, наряду с КПП «Керем-Шалом»? Кто будет его эксплуатировать? Один из вариантов – это частная американская охранная компания. Но им все равно понадобится защита ЦАХАЛа. В конечном итоге решение о том, куда двигаться дальше, будет за политиками.

Чего хочет Египет?

Любая операция в Рафиахе и его окрестностях должна координироваться с египтянами по ту сторону границы. И хотя они публично осудили израильскую операцию, они были проинформированы о ней заранее и, согласно израильским источникам, на самом деле рады видеть, что Израиль взял под свой контроль границу.

Наибольшую обеспокоенность Египта вызывало то, что тысячи палестинских беженцев могут прорваться через границу, и теперь ЦАХАЛ предотвращает это, по крайней мере, на том участке, который он контролирует. Но больше всего на свете египтяне хотят прекращения огня, которое положит конец этой войне, устранив не только угрозу проникновения палестинских беженцев на Синай, но и положив конец атакам хуситов из Йемена на суда в Красном море, которые лишили Египет миллиардов долларов доходов от Суэцкого канала.

Вот почему Египет, наряду с США и Катаром, так активно пытается добиться соглашения о прекращении огня и освобождении заложников, и посредничает в непрямых переговорах между Израилем и ХАМАСом.

Чего может добиться израильская делегация в Каире?

Военный кабинет намеренно направил в Каир делегацию низшего уровня, а не руководителей ШАБАКа и «Моссада». Позиция Нетаниягу остается неизменной: ответ ХАМАСа на предложение Египта включает в себя требования, с которыми Израиль не может согласиться. За кулисами он сообщил израильским СМИ, что американцы «обманули» его, пообещав ХАМАСу, что они позаботятся о том, чтобы после прекращения огня война закончилась полностью. В этих обстоятельствах задача израильской делегации состоит в том, чтобы найти как можно больше дыр в ответе ХАМАСа и предоставить Нетаниягу повод не принимать сделку. Американцы и египтяне полны решимости отказать Нетаниягу в этом оправдании.

Можно ли достичь соглашения?

Не все возражения Нетаниягу необоснованны. Версия ХАМАСа в некоторых ключевых пунктах отличается от того, на что согласился Израиль в первоначальном египетском предложении. Достижение соглашения зависит от того, смогут ли посредники смягчить требования ХАМАСа настолько, чтобы заставить Нетаниягу отправить обладающую полномочиями делегацию для обсуждения сделки. Это серьезные препятствия, и даже если они будут преодолены, Нетаниягу придется попытаться продать сделку своим крайне правым партнерам и своему базовому электорату. Практически невыполнимая задача.

Что, если Израиль откажется от соглашения?

Если Нетаниягу прекратит переговоры, будь то потому, что он и военный кабинет пришли к выводу, что требования ХАМАСа не могут быть выполнены, или потому, что он боится потерять свою коалицию, или и то, и другое, следующим шагом будет расширение кампании в Рафиахе на сам город.

Именно здесь Израиль может, наконец, пересечь красную линию, установленную администрацией Байдена. Тогда задержка поставок оружия станет реальной политикой. Это дилемма, которую Нетаниягу пытается отложить – ему приходится выбирать между Байденом и Бен-Гвиром. Он сделает почти все, чтобы избежать принятия этого решения. Именно поэтому мы можем ожидать, что переговоры в Каире будут продолжаться как можно дольше, поскольку Нетаниягу пытается отсрочить неизбежное.

Аншель Пфеффер, «ХаАрец», И.Н. AP Photo/Ramez Habboub ∇