В Израиле не хватает учителей. Смогут ли репатрианты из экс-СССР заполнить этот пробел?

Израилю не хватает десятков тысяч учителей. Многие «сабры» не идут в профессию, считая ее непрестижной и низкооплачиваемой. А вот новые репатрианты видят ситуацию в другом свете: и зарплата в школах приличная, и труд полегче, чем на заводе. Как «олим» могут восполнить дефицит кадров в образовании, а что им мешает, выясняли «Детали».

«Я преподавала в Китае, Вьетнаме, Перу, России и Украине. То есть я не начинающая учительница, больше десяти лет опыта в разных странах. Но израильская школа стала настоящим шоком», — признается уроженка Украины Лена Нежевенко, репатриировавшаяся после начала большой войны.

Культурная разница, по ее словам, огромная. Если постсоветских или дальневосточных детей приходилось вдохновлять и подбадривать, чтобы они были посмелее, то у их израильских сверстников проблема ровно обратная.

«Здесь все очень смелые, у них нет авторитетов, и это замечательно. Но при этом сложно поддерживать порядок в классе. Для этого учителя много и часто орут,  — отмечает Лена. —  Очень много времени у меня ушло, чтобы общаться с детьми на равных —  и поддерживать при этом хоть какой-то порядок. Первое время школьники не только разговаривали, а могли начать играть в баскетбол прямо на уроке, потому что им скучно. И, когда приходилось работать с новыми классами, каждый раз надо было снова решать эту проблему».

«Сегодня я провел шесть уроков физики в старших классах и получил огромное удовольствие. Дети правда хотели учиться, хотя база у них и слабее российской или белорусской. Зато вчера у меня были два ужасных часа математики в шестых-седьмых классах, — признается Александр Когачевский, новый репатриант из Беларуси. — Дети кидались стульями, и это я не приукрашиваю. Пришлось выгнать часть класса в коридор (хоть это и запрещено), и они бесились там. Среди шума примерно треть детей пытается учиться, а ты пытаешься им что-то им объяснить».

• Читайте также: 
• Коалиция продвигает законопроект о надзоре ШАБАКа за учителями
• Не хватает учителей математики и английского языка, но нет недостатка в учителях Торы

Обе школы, о которых идет речь, — приличные. Лена преподавала в хорошем районе Тель-Авива, Александр — в богатом кибуце в Араве, его школа считается одной из лучших в эйлатском регионе.

«Профессия стала непрестижной»

Оба они репатриировались недавно. И оба уже смогли найти учительскую работу. Александру повезло: учитель физики в школе решил на год уехать в Америку, и освободилось место. Нужен был и математик. В Могилеве репатриант готовил талантливых детей к олимпиадам, а теперь учит юных кибуцников и детей военных с ближайшей авиабазы.

Лена тоже изначально преподаватель математики. Но, начав путешествовать по миру, переквалифицировалась в учителя английского. Так проще, если плохо знаешь местный язык. Иврит у Лены, по собственному признанию, плох — с детьми она общается почти исключительно на английском. Лене повезло с работой меньше — она вышла в прошлом учебном году на временную ставку вместо учительницы, ушедшей в декрет. И сейчас ищет новое место.

Лена и Александр преподают два из трех самых востребованных предметов. В израильской системе образования сейчас, по официальной статистике, не хватает примерно 30 тысяч учителей математики, английского и иврита.

Репатрианты могли бы восполнить недостаток в том, что касается математики и английского. Тем более что так и произошло с математикой 30 лет назад, в годы Большой алии. Бывшие советские евреи тогда заметно подняли уровень преподавания. Сейчас они уходят на пенсию, и это еще одна из причин дефицита кадров.

«Многих учителей математики того поколения не отпускают на пенсию. Руководство школы просит их взять хотя бы один-два класса», — рассказывает Алик Палатник, преподаватель Школы образования Еврейского университета (The Seymour Fox School of Education at the Hebrew University of Jerusalem), который обучает будущих преподавателей математики.

Вторая важная причина — рост хайтека. Людям с математическим складом ума и соответствующим образованием выгоднее идти в эту сферу. Учителей математики обычно готовят академические колледжи. Но теперь многие выпускники предпочитают стать программистами или аналитиками.

«На этом фоне работа в школе непрестижна и мало оплачивается. И это тяжелый труд, я сам был учителем 14 лет, — объясняет Алик Палатник. — Раньше многие шли в школы, потому что это была удобная профессия. Но после реформы учителя стали работать больше часов в неделю. Теперь в неделю у педагогов почти 40 рабочих часов . Из них 28 — непосредственно уроки, остальное — домашние задания, индивидуальные занятия, встречи с родителями. Зарплаты не очень выросли. А молодые учителя получают немного — до 9 тысяч шекелей».

«Больше всего бесит непрозрачность»

«Однажды меня заперли в школе, — признается Александр Когачевский. — В Беларуси я иногда до девяти вечера на работе сидел. А тут в три часа дня все ушли, и школу закрыли. Пришлось звонить, чтобы охранник вернулся и меня выпустил».

Преподаватели израильской школы работают только восемь с половиной месяцев в году. И это не считая годового оплачиваемого отпуска раз в семь лет. Во многих регионах, в той же Араве, положены дополнительные надбавки.

Но большое количество праздников и отпусков отчасти компенсируются беспорядком и бюрократией. Не всегда молодые учителя понимают, каким образом им начисляется зарплата. «У меня ни разу не было одинаковой суммы в зарплатной ведомости, — сетует Лена Нежевенко. — И разница получалась не в 200 шекелей. Могло 3 тысячи прийти на счет, могло 5 тысяч, могло 7 тысяч. Так невозможно планировать никакие траты. Хорошо хоть, коллеги всегда давали в долг, если зарплаты вдруг не хватало. А когда мне считали стаж, то из восьми лет признали только пять, потому что у меня в первые годы была степень по прикладной математике. И считается, что я как бы работала без диплома. В этой бюрократии больше всего бесит непрозрачность».

Тем не менее, многие израильтяне приходят работать в школы, даже после работы в преуспевающей сфере хайтека. Алик Палатник рассказывает, что примерно четверть поступающих на программу подготовки учителей математики в Еврейском университете — люди из цифровых профессий.

«Они отработали в хайтеке 10-15 лет, заработали денег, а потом идут в школы. Одни делают это из патриотических соображений, другие — ради более спокойного графика, чтобы не работать по 16 часов в день, — говорит Палатник. — Таких мы учим не математике, конечно, она у них отличная, а обучаем педагогике, психологии, философии. Есть люди, которые решаются пойти на такую перемену в профессии в возрасте 50-60 лет».

«Еще четверть студентов в моей программе — те, кто параллельно с первой академической степенью  по математике, физике или компьютерным наукам, получают учительский сертификат. И еще чуть меньше 50% — женщины из арабского и религиозного секторов, — добавляет он. — Там учительница — одна из наиболее социально приемлемых для женщин профессий».

За пять лет среди студентов Алика было только два человека, выросших за пределами страны, — инженеры из бывшего СССР, работавшие здесь по специальности, но потом решившие пойти в школы. И никаких новых репатриантов.

Между языком и культурой

Наталья Чижик более 20 лет преподавала математику в разных киевских школах. Сейчас она работает воспитательницей в садике и каждый день занимается в «зуме» со своими бывшими учениками. Денег это приносит немного, но Наталья просто не может без преподавательской работы.

Вернуться к любимой профессии мешает языковой барьер. Для поступления в учительский ульпан нужен приличный иврит хотя бы на уровне «бет». Один раз Наталья уже не прошла языковой экзамен, а сейчас будет пробовать снова. Она, кстати, сдавала экзамен вместе с Александром Когачевским. Тот, хотя и преподает уже в школе, признает, что язык его далек от совершенства

«Всю математическую терминологию я выучил, кроме нескольких областей, например теории вероятности. Физической иногда не хватает», — рассказывает он.

Но  с точки зрения израильских педагогов, язык — не единственная проблема

«Дело не только в неродном иврите. Но и в том, что учителя должны разобраться в психологии израильских детей и родителей, в культуре школы, — уверен Алик Палатник. — Израиль не признает зарубежные преподавательские дипломы, и это совершенно правильно. Подготовка учителей в Израиле и в бывшем СССР очень разная».

Получить учительское удостоверение, «теудат ораа», педагогу со стажем Александру Когачевскому оказалось нетрудно. Разве что проверка заняла много времени, но ему засчитали белорусское высшее образование. А вот для разрешения на преподавание нужно было выполнить три условия: пройти стажировку в школе, учительский ульпан и учительские курсы. Стажировка оплачиваемая, Александру платили 70 шекелей в час до вычета налогов.

«Первые несколько месяцев я присутствовал на уроках других учителей. Иногда они просили меня, например, показать другое решение задачи. А иногда я собирал группу детей из разных классов и вел для них отдельный урок. В израильской системе образования много индивидуальных занятий: и для отстающих детей, и для талантливых», — рассказывает он.

Для репатриантов, которые еще не прошли языковой экзамен, есть некоторые бесплатные программы подготовки. Наталья Чижик состоит в группе в Telegram для русскоязычных учителей из новой алии. В мае всех, кто занимается точными науками, позвали на бесплатные курсы

«Раз в неделю, по четвергам, с нами занималась русскоговорящая учительница. Учила, как устроена школа, праздники, каникулы, давала термины, — рассказывает репатриантка. — Разбирали примеры. Скажем, было учебное видео. В нем учитель входит в класс и никто его не слушает. Он пытается очень жестко говорить. В результате у него ничего не получается: дети отдельно, учитель отдельно. Потом второй ролик: учитель начинает объяснять детям, что он их понимает, входит в их положение и привлекает внимание учеников. А потом всех педагогов просят объяснить, какие приемы использовал их коллега из второго ролика».

«Я тоже всегда была сторонницей такого подхода к детям. Но за все время учебы и работы меня никогда этому не учили», — признается Наталья.

Новая квалификация

Труднее всего тем, у кого нет учительского диплома, но есть опыт в образовании и желание учить. Анна Кутузова преподавала риторику, географию, английский, а больше всего — теорию решения изобретательских задач. В Израиле она вела самые разные курсы для русскоязычных детей, но хочет работать в школе. А для этого даже с признанной второй степенью надо учиться еще два года. Анна потратила часть денег от продажи российской квартиры на оплату колледжа.

«В министерстве абсорбции мне могут компенсировать 7 тысяч, это примерно треть стоимости обучения, — говорит она. — У меня есть бумага из колледжа, что я начинаю у них учиться, и с этим меня, в принципе, могут взять в школу».

Хотя учебный год уже начался, педагогов в некоторых школах не хватает, и Анна продолжает ездить на собеседования. Недавно даже доехала из Хайфы до Гиватаима — там ищут учителя английского.

«Мне предложили провести открытый урок, но в какой-то момент просто не хватило иврита, — признается репатриантка. — Так что буду учиться и пробоваться дальше».

Этим летом Алик Палатник решил разработать специальный курс переподготовки для математиков-репатриантов.

«Это было бы выгодно для всех. Ведь приезжают люди с хорошим образованием, у которых есть вторая степень, пять лет университета, — рассуждает он. — Мы хотели сделать двухгодичную программу. И третий год — практика в школе без потери связи с университетом».

Идея возникла в июне этого года. Декану и другим коллегам понравилось. Они заказали исследование рынка. Но привлеченные аналитики пришли к выводу, что большого спроса на программу не будет. Впрочем, к обсуждению еще вернутся в течение учебного года.

Алик Палатник сейчас пытается собрать отклики самих новых репатриантов, заинтересованных в карьере учителя математики. Так что, если наши читатели считают, что им такая программа пригодится, они могут заполнить форму обратной связи.

Google-форма для обратной связи.

Никита Аронов, «Детали». Фото: Эяль Туэг √