Ультраортодоксы стоят насмерть: что было, то и будет

Ультраортодоксы стоят насмерть: что было, то и будет

В первый день Нового 5781 года я провел полчаса в иерусалимском ультраортодоксальном квартале Меа Шеарим, проверяя сообщения, что, несмотря на инструкции о проведении праздничных молитв, в тамошних синагогах не принимались никакие меры предосторожности.

К сожалению, так оно и было. В синагогах  общества, выступающего против любого формального сотрудничества со светским сионистским государством, было полно мужчин и юношей. Но никаких признаков «капсул» не было и в помине.

Полиция, несмотря на то, что находилась совсем рядом, не собиралась вмешиваться.

Это было еще одно доказательство полной автономии ультраортодоксов, в которой единственным правилом является слово раввина, поэтому они отмечали Рош ха-Шана, «как и каждый год».

Как они могут так себя вести? Они пострадали от коронавируса больше, чем любая другая часть общества, все знают кого-то, кто умер. Разве они не хотят защитить себя и своих пожилых родителей? Но никто (кроме меня) не был в маске.

Ультраортодоксы уже много месяцев нарушают запреты и не только в Израиле. Подобные сцены повторяются в Нью-Йорке и в других местах.

Уровень заражения в ультраортодоксальных кварталах на порядок выше, чем в других местах. 2020 год, год пандемии, закончился только на три четверти, но, поскольку у нас есть свой собственный еврейский календарь и свой Новый год, мы уже можем подвести итоги.

Первоначальный шок, вызванный появлением вируса, прошел, и большинство из нас нашли способ приспособиться к новому образу жизни. Но значительная часть ультраортодоксов предпочла игнорировать кризис. Их раввины решили, что продолжение автономного существования без серьезных изменений важнее, чем цена человеческих жизней.

Это должно нас настораживать. Не только потому, что в конечном итоге мы делим с ними число коек в палатах интенсивной терапии. Нам нужно уделять гораздо больше времени стратегии в отношениях с ультраортодоксальными общинами в Израиле, Соединенных Штатах и других странах, потому что эти сообщества крайне важны для нашего будущего.

И не только из-за демографических тенденций, которые, возможно, сделают их через одно или два поколения большинством среди еврейского населения. А потому, что в какой-то момент некоторые из них, возможно, захотят стать частью более широкого еврейского общества. Прошло время, когда евреев-ультраортодоксов в диаспоре можно было игнорировать, а в Израиле – подкупать.

Нас должно волновать то, что происходит в их жизни. Период сепаратизма ультраортодоксов, когда их представители редко пытались быть частью организаций, представляющих большинство евреев, – закончился. В Израиле ультраортодоксальные политики все больше вовлечены в дела, которые касаются не только их собственных избирателей.

Как на организационном, так и на личном уровне любому, кто причастен к еврейской жизни, придется столкнуться с ультраортодоксами. Либо с теми, кто пытается быть частью главного направления, сохраняя при этом свой ультраортодоксальный образ жизни, либо с теми, кто все чаще покидает лоно иудаизма и делает первые шаги в новом мире без поддержки своего общества.

Вот несколько стратегических вопросов, над которыми нам всем стоит задуматься:

  • Действительно ли в нас есть открытость и терпимость, чтобы делить общее пространство с ультраортодоксами?
  • Какую альтернативу мы можем предложить тем, кто оставил жизнь в ультраортодоксальном обществе, но опасается потери еврейской идентичности?
  • Насколько мы сами верны своему еврейству? Сможем ли мы противостоять национально-религиозному фундаментализму?

Растущая парламентская власть и зависимость правительства Нетаниягу от его ультраортодоксальных союзников увеличили аппетиты новой группы политиков-ультраортодоксов. Старая гвардия, которая знала, что нельзя заходить слишком далеко, больше не может келейно заключать сделки со светскими партиями. Сайты ультраортодоксов, в отличие от газет, не регулируются раввинскими комитетами.

Но интернет – дорога с двусторонним движением. Укрепив официальные позиции, он открыл внешний мир для многих тысячи ультраортодоксов и медленно разрушает стены гетто. Эти тенденции существовали еще до COVID-19, но разочарование по поводу самоизоляции и обнищания ускорили ход событий.

Но дело не только в отсутствии практически какой-либо инфраструктуры для образования и социальной поддержки тех, кто покидает ультраортодоксальный мир. Главное – это отсутствие полноты еврейской жизни и радости от соблюдения традиций, которая удерживает многих от выхода из гетто.

У всех ультраортодоксов есть стратегия борьбы с вирусом – ничего не менять. В краткосрочной перспективе это может стоить жизни большому числу людей, но когда корона-кризис закончится, они сохранят свои институты и общественные структуры. Они верят, что рождаемость компенсирует потери, как это произошло после Катастрофы, и в перспективе ультраортодоксальное меньшинство станет большинством.

Эта стратегия основана на слепой вере молодых мужчин и женщин в стареющих лидеров, которые все меньше и меньше связаны с окружающим миром. Но, по крайней мере, у них есть стратегия, а у нас нет даже этого.

Аншель Пфеффер, «ХаАрец», В.П. Фото: Элиягу Гершкович˜

Новости

Точечная ликвидация в Ливане – устранен ключевой боевик «Хизбаллы» (видео)
В Израиле прошла первая конференция, посвященная проблемам репатриантов в однополых семьях
Вышедшие на биржу соцсети Trump Media и Reddit назвали новыми акциями-мемами

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ