«У нас есть время до конца года. Не больше». Бывший командующий ВВС обеспокоен. Очень обеспокоен

Эта статья должна была быть опубликована год и четыре месяца назад. У генерал-майора Амикама Норкина заканчивался очень успешный пятилетний срок на посту командующего ВВС. Я сопровождал его в то время на некоторых его прощальных встречах в частях ВВС.

Во время этих визитов военно-воздушные силы выглядели так, как их иногда с долей зависти описывают люди из сухопутных войск ЦАХАЛа – как иностранная, но дружественная армия. Было что-то «неизраильское» в строгом соблюдении точности, во внимании к каждой детали. «Обратите внимание, когда офицер ВВС входит на собрание,— заметил один из офицеров запаса.— Ни секундой раньше и ни секундой позже. Вовремя».

Тот, кто знаком с несколько партизанской атмосферой в остальных частях ЦАХАЛа, которые еще слишком многим обязаны духу ПАЛМАХа, понимает разницу. ВВС получили нынешнюю форму при Норкине, но это прямое продолжение периодов командования его предшественников (до него была впечатляющая каденция генерал-майора Амира Эшеля). Они с гордостью выполняли свое призвание в качестве авангарда сил обороны Израиля.

Не случайно ВВС тогда переживали беспрецедентный период расцвета во взаимоотношениях с коллегами из западных стран, а также с некоторыми военно-воздушными силами соседних арабских стран. Норкин назвал это «воздушной дипломатией».

Даже в апреле 2022 года, во времена «правительства перемен», в Израиле не было недостатка в проблемах. Но государство тогда излучало мощь другого рода: технологическую, экономическую, оперативную, разведывательную. Центральную роль в этом играли ВВС. Снова и снова сюда приезжали генералы из других стран, чтобы попытаться изучить организационную культуру ВВС и разобраться в его методах работы.

• Читайте также:
• Не только ВМС. Командующий ВВС Израиля тоже приостановил резервистскую службу двух бригадных генералов
• Трудно осознать весь масштаб кризиса, который переживает ЦАХАЛ
• Министр Мири Регев: «Резервист-отказник должен сидеть в тюрьме. И никаких скидок пилотам!»

***

Тогда Норкин попросил отложить интервью по своим причинам. Прошло больше года, и недавно мы снова встретились. Не он, и уж тем более не я, мы даже не могли предположить, что здесь за это время произойдет: победа правого блока на выборах в ноябре прошлого года, формирование правительства в конце декабря, презентация плана государственного переворота в начале января этого года.

Никто также не мог предположить, что одной из первых жертв политических потрясений станут ВВС. Что летчики и штурманы резервисты, вместе с сотнями офицеров запаса из оперативного штаба ВВС, возглавят протест против переворота, что в конце июля сотни из них заявят о прекращении добровольной службы в ответ на принятие закона об отмене критерия разумности.

Что сменивший Норкина генерал-майор Томер Бар будет проводить большую часть своего времени в отчаянных попытках засунуть палец в дамбу, чтобы хоть как-то удержать ВВС на должном уровне боеспособности.

Оглядываясь назад, мои записи из того тура кажутся открыткой из другой эпохи. Офицеры и прапорщики, с которыми общался предыдущий командир ВВС, были заняты массой других дел: получением новых самолетов, нанесением ударов в рамках того, что называли «кампанией между войнами» в Сирии, условиями службы и учебными программами молодых офицеров.

Содержание разговоров в последние недели было уже совсем другое. ВВС, в большей степени, чем другие рода войск, за исключением ВМФ, является очень централизованной силой. Статус командующего ВВС совершено особый. В армии также сохраняется традиция совещаний: каждый командующий старается держать в курсе событий на периодических встречах своих предшественников по должности. Во время кризиса такие встречи происходят чаще. То же самое сделал генерал-майор Бар и на этот раз в связи с нарастающим кризисом резервистов, которые  отказываются явиться на добровольную службу.

«Бывшие командующие  ВВС встречаются каждые три месяца, — говорит Норкин. – Командующий всегда представляет ситуацию. Идет разговор, и он нас слушает. Здесь преемственность: мы стоим друг другу на плечах. То, что построил Амир Эшель, я продолжил. Приезжает и Дан Толковский, который был пятым командующим ВВС, ему недавно  исполнилось 102 года. Когда Толковский сидит в комнате и задает мне вопросы, я напрягаюсь. Это всегда самые важные вопросы.

— И Томер Бар с вами консультируется?

— Со мной разговаривают и командующий, и резервисты. Благо страны и благо ВВС для них самое важное. Я помогаю, чем могу. Армия должна справится с беспрецедентным вызовом. Это новый вызов. У меня такого не было. Был вызов, связанный с вирусом «короны», когда эпидемия началась во время моего пребывания в должности командующего ВВС. Это было большим сюрпризом. Нам потребовалось время, чтобы организовать и разработать модель борьбы с этим, чтобы ВВС продолжали функционировать в оперативном режиме.

— А что говорит Бар?

— Было бы лучше иметь дело с «короной».

***

Норкину 56 лет, он родился и вырос в поселении Бейт-Шеарим в Изреельской долине. В 1985 году поступил на службу в ВВС, а через два года с отличием окончил курс боевых летчиков. Уже тогда он был отмечен: некоторые друзья даже во время курса называли его будущим командующим ВВС. Позднее он летал на самолетах F15 и F16 (в начале карьеры его называли самым молодым пилотом F15 в мире) и командовал эскадрильями обоих типов самолетов.

В 2006 году, во время Второй Ливанской войны, служил начальником оперативного отдела штаба ВВС, одной из самых ответственных должностей в ВВС. Позднее он служил, среди прочего, начальником отдела планирования Генерального штаба и в течение пяти лет командующим ВВС.

Норкин занимает осторожную позицию относительно акций протеста и не высказывается публично. Когда большинство бывших командиров ВВС подписали петиции с выражением сочувствия летчикам, даже тем, кто пошел на необычный и беспрецедентный шаг прекращения добровольной службы, Норкин воздержался от этого.

— Что произошло с Государством Израиль и ЦАХАЛом между нашими предыдущими встречами и нынешней встречей?

— Год назад мы могли ощутить все плоды могущества Израиля: сдерживание противника, технологии, экономика, демография — мы молодая страна, мы на подъеме. Что произошло? Мы сейчас отдаляемся от этих плодов, в том числе и из-за глобальных событий, и из-за того, что произошло внутри страны, что вызвало охлаждение отношений с некоторыми странами и определенный ущерб сдерживанию.

Наши друзья в соседних странах смотрят со стороны и удивляются здешним потрясениям и нестабильности. Я предполагаю, что некоторых из них, вероятно, меньше беспокоит опасность для демократического режима, но их беспокоит стойкость Государства Израиль. Я думаю, что все стратегические плоды, которые мы собрали ранее, не исчезли с горизонта.

Надо думать о послезавтра — как мы сможем заново сплотиться и восстановить доверие. Я очень обеспокоен: мы не должны рвать связующую нить ЦАХАЛа как народной армии. Мы взращивали его 75 лет. Больше всего меня беспокоит раскол в израильском обществе и враждебность, которая может развиться между различными группами. Сплоченность и взаимные обязательства являются условием дальнейшего существования и процветания.

— Есть те, кто намеренно вбивает клин между летным экипажем и механиками и техниками ВВС.

—  37 лет работы пилотом я доверял свою жизнь техническому персоналу. Они никогда не разочаровывали. Когда пилот входит в кабину, его жизнь находится в руках механика. ВВС это одна организация, это цепочка со множеством звеньев и между ними постоянно нужно доверие. Нанести ущерб сплоченности ВВС — это риск».

— Сотни ваших резервистов, решивших выступить в знак протеста против государственного переворота, попали под шквальный огонь. Правые распространили видео, на котором летчик якобы бросает без помощи солдата-пехотинца, так как подозревает его в поддержке законов реформы. Имеют место проявления неприкрытой и открытой ненависти к ним.

— Резервисты — это граждане, которые являются на резервистскую службу, они — не армия. Они чувствуют, что их чувство доверия подорвано. Мы должны вернуть им  доверие к системе, которая ожидает, что они будут продолжать рисковать своей жизнью. Я все еще думаю, что это восстановимо.

***

В последнее время дискуссия приняла другой облик. Говорят о  «привилегированности». Предполагается, что отборочные тесты предвзяты в пользу тех, кто имеет более широкое образование, многие из которых происходят из более обеспеченных слоев. И поэтому «левые» теперь якобы могут использовать свою монополию в военно-воздушных силах, чтобы угрожать правительству и диктовать прекращение реформы. Самые крайние даже утверждают, что летчики больше не рискуют жизнью и что в войнах они все равно не являются решающей силой.

Норкин, как и большинство его коллег, считает, что это горячечный бред. Это единственный момент в интервью, который выдает его взволнованность, относительную, разумеется. По эмоциональной шкале от 1 до 10, если сравнить Норкина с депутатом от «Ликуда» Тали Готлиб, которая напала на пилотов, если бы Готлиб набрала 10, то Норкин — 1.

«Каждый призывник проходит один и тот же отборочный тест в ВВС, — говорит он. — Ни в чем нет разницы. Нет ни грамма, ни процента предпочтения по какой-либо причине, кроме единственного параметра — профессионального теста.

Существует стратегическое решение израильского правительства, которое дает ВВС право сортировать на основе точных эмпирических характеристик тех, кто может быть членами летного экипажа. Если вы не отсортируете правильно, вы получите другую авиацию».

— После протестов пилотов справа прозвучали требования прекратить полагаться на пилотов-резервистов, их называют «отказники». Есть министры и депутаты, которые предлагают избавиться от резервистов и вместо них готовить больше молодых пилотов.

— Если мы хотим изменить структуру ЦАХАЛа, это будет изменение на государственном уровне, имеющее последствия для бюджета. Это будет намного дороже. Сегодня вы держите резервистов на таком же уровне готовности, как штатных пилотов, не выплачивая им зарплату. Мы можем стать похожи на армию США, все солдаты которой являются кадровыми военными.

Сейчас у нас есть большие военно-воздушные силы, бюджет которых вдвое меньше, чем у западных ВВС сопоставимого размера. Это чудо основано на использовании резервистов, которые дежурят десятки дней в году и поддерживают высокий уровень боеготовности. Сегодня утром [7 августа] иностранные СМИ сообщили, что минувшей ночью в Сирии произошло нападение. Если это наша атака, я предполагаю, что половина людей в кабинах были резервистами.

Норкин придерживается нынешнего  принципа: срочная служба, кадровая и резервистская. «Сегодня, — говорит он, — средний возраст двух третей военнослужащих ВВС — 19 лет. Техники в этом возрасте готовят в полет самолет F35, служащие в ПВО сидят в кабине «Железного купола». Эта военная модель делает нас нацией стартапов. Эта служба формирует у этих молодых мужчин и женщин чувство независимости, уверенность в своих силах. Они вносят в общество, экономику и ВВП гораздо больший вклад, чем кто-либо в мире их возраста. Мы не должны отказываться от обязательной и резервистской службы и заменять ее кадровой армией. Нынешняя модель является частью ДНК израильского общества».

— Сколько времени пройдет, прежде чем произойдет значительное снижение боеспособности? Сколько времени нужно, чтобы выйти из кризиса, чтобы сохранить ВВС?

— У нас времени не больше, чем до конца года.

Амос Харэль, «ХаАрец», И.Н. Фото: Моти Мильрод