«Ты сумасшедший». Сержант ЦАХАЛа прошел войну в Украине – и вернулся воевать в Газе

Виталий воевал в Украине против российских оккупантов, а сейчас сражается в Хан-Юнисе. Эти войны очень разные, но противник в них один, уверен боец.

— Вторжение России в Украину стало для меня шоком. Мне Россия всегда была очень близка, я сотни раз бывал в Москве, у меня там друзья. Но происходящее было страшно и дико, — вспоминает Виталий. — Внутри все кипело и переворачивалось от чувства несправедливости. От того, что самая большая страна в мире напала на очень похожий народ. Да не просто напала, а стирает с земли города. Я там потом на это насмотрелся.

К Украине Виталий не имел никакого отношения. Родился в Беларуси, приехал в Израиль подростком и большую часть жизни прожил здесь. Основной язык – иврит, небольшой собственный бизнес в финансовой сфере.

Он служил срочную после Второй Ливанской в одной из элитных пехотных частей и даже попал в список 120 солдат, ежегодно награждаемых президентом. Однако в армии не остался и учиться на офицера не пошел. Хотел поскорее демобилизоваться и поехать путешествовать. В 2014 году, уже резервистом участвовал в операции «Несокрушимая скала». Но в целом был всегда скорее гражданским человеком.

После 24 февраля 2022 года Виталий четко для себя решил: он должен помочь. Так же думал и его друг, резервист-десантник, взрослый состоявшийся человек, адвокат. Товарищи подписали бумаги в украинском посольстве и на седьмой день большой войны полетели в Краков.

• Читайте также: 
• «Я написал на стене в Газе про «русский военный корабль» – потому что в нашей войне есть путинский след»
• «Нацист, сбежал в Израиль». Рок-продюсер о том, как российские музыканты оказались на стороне Путина
• Как репатрианты из экс-СССР искали грибы в Израиле – и помогли мировой науке

— Мы не из тех людей, которые всю жизнь ищут экшн. При желании мы бы нашли его и здесь. Но у нас были совсем другие соображения – моральные. От происходящего в Украине сорвало башню, и мы за справедливость поехали воевать, — рассказывает Виталий.

Другими пассажирами того самолета были, в основном, украинцы, оказавшиеся к началу войны в Израиле на заработках. Несколько волонтеров, сопровождавших гуманитарный медицинский груз. Израильских военных помимо Виталия и его друга набралось трое, причем двое – вообще никакого отношения не имеющие к странам бывшего СССР.

В Кракове все они сели в автобус с другими бойцами украинского Интернационального легиона. Несколько часов в пути, граница, пересадка и Яворовский полигон около Львова. Через несколько дней после отъезда израильтян туда попадут десятки российских ракет и убьют множество добровольцев.

«Победим с тем, что есть»

Люди на полигоне собрались очень разные: грузинские легионеры, у которых с российской армией свои давние счеты, американские ветераны горячих точек, британские футбольные фанаты.

— Много совсем молодых людей, которые просто искали экстрим. А вместе с такими воевать вместе и не хочется, и даже самоубийственно. И мы решили не подписывать контракт. Для нас было принципиально, что мы воюем не за деньги. Что мы свободные люди, и сможем уехать, когда сочтем нужным, — объясняет Виталий. — Конечно, с юридической точки зрения, наш статус был не совсем понятен. Но когда идет война на уничтожение, некоторые вещи работают не по правилам.

Их примеру последовали и трое других израильтян. Виталий с другом хотели прежде всего защищать Киев. Но город был уже в полуокружении, въезд только с юга. И иностранцам дали понять, что попасть туда они не смогут. Зато в Днепре их очень ждали.

Город готовился к отражению российской армии. Там спешно мобилизовали солдат и набирали добровольцев в территориальную оборону. Любые люди, умеющие держать в руках оружие, были очень нужны.

Чтобы придать израильтянам легальный статус, их записали в некую «Варту Днепра» — наскоро созданную структуру местной самообороны. Выдали удостоверения и автоматы и поручили готовить батальон мобилизованных.

Примерно каждый пятый там имел опыт службы в АТО – так в Украине называлась вялотекущая война с российскими военными и пророссийскими ополченцами в Донецкой и Луганской областях, шедшая с  2014 года. Остальные – почти без навыков, отслужившие срочную 15-20 лет назад.

— И хотя мы рассказывали самые базовые вещи, даже для ветеранов АТО многое было внове, — вспоминает Виталий. – Отсутствие правильной подготовки чувствовалось даже в таких мелочах, как человек меняет магазин, как держит оружие, когда идет, чтобы оно не мешало, но чтобы его можно было быстро использовать, если понадобится.

Подготовка которой занялись пятеро израильских сержантов, получилась в значительной мере израильской. Например, у нас в стране более агрессивный подход к огневому контакту. Не принято долго прятаться и отстреливаться. Задача оценить, откуда стреляют, дать огневой ответ, а потом самим пойти вперед. И бойцы с опытом службы в ЦАХАЛе учили украинцев именно этому. Конечно, всему что знали, они научить физически не могли. В Израиле бойца готовят год и четыре месяца. А тут был всего месяц.

Когда учеба закончилась, и батальон должен был ехать на Херсонское направление, трое израильтян улетели домой, а Виталий с другом решили, что не оставят своих новых товарищей и тоже поедут. Получили бронежилеты и каски середины прошлого века и прикомандированные к 60-й бригаде ВСУ отправились воевать на Херсонское направление.

— Все было старое и плохое, но выбирать не приходилось, — рассказывает Виталий. — В начале войны у нас не было дронов. А разведка нужна. Иногда нужно было ползти 7 км за линию фронта, к врагу, чтобы понять, что там происходит. Героизм, порождаемый недостатком техники. Знаете, в Израиле в 1948 году было в ходу выражение: «победим с тем, что есть». И так мы и действовали.

Уже потом, когда из двоих израильтян и троих самых опытных украинцев составили разведывательный отряд, израильские друзья прислали хорошую экипировку на пятерых человек. Потратили около 10 тысяч евро. Позже к помощи батальону подключились армейские товарищи по ЦАХАЛу. Прислали 25 хороших бронежилетов на все подразделение, помогли с экипировкой.

Виталий в разведотряде был водителем, а это как раз тот, кто на всех блокпостах говорит пароли. И тут возникли определенные языковые трудности.

— Паролями обычно служили какие-нибудь трудные украинские слова. А у меня акцент, который сразу выдает во мне не украинца. Поэтому бойцы на постах иногда смеялись, а бывало, что и напрягались, — вспоминает он.

Вообще из-за своего русского языка и белорусского происхождения Виталий никаких проблем в Украине не испытывал:

— Эта война не про страны и народы, а про битву добра со злом. У нас зам комбата был этнический русский. И по говору, и по всему другому видно. Но как оккупантов ненавидел!

«Мы должны отличаться от оккупантов»

Воевали в степи, южнее Кривого рога, у самого Днепра. Отбили два села: одно оккупированное русскими, другое – в серой зоне. Израильтянам, несмотря на весь свой опыт, многому приходилось учиться вместе с украинцами. Например, воевать против танков – ЦАХАЛ этим не занимался уже полвека.

В части как раз начали поступать первые «Джавелины», и бойцы вместе смотрели ролики на Youtube, чтобы понять, как работает это американское оружие. Вообще Виталий старался больше общаться с рядовыми, обсуждать какие-то вещи, спрашивать их мнение – вещи для армий бывшего СССР очень нехарактерные

— Это эхо советского подхода, когда офицер не уважает солдата, смотрит на него свысока и не видит в нем человека с его особенностями. Сержанты и младшие офицеры не привыкли брать на себя ответственность. В Израиле молодому офицеру сразу доверяют принимать решения. Это и его воспитание, и снижает нагрузку на вышестоящих офицеров, в Украине — нет, — приводит пример Виталий. — В общем, у ВСУ были те же проблемы, что и у российской армии. Но очень отличался «человеческий материал». Украинцы правда другие люди, более свободные. Они привыкли выбирать президента, скандалить, если что-то не нравится. И в армии это тоже чувствовалось.

«Та же школа, что и у «Хизбаллы»

Разительное отличие от россиян – в батальоне старались не пить. Это очень строго наказывалось, и за всю службу Виталия в части было только два алкогольных инцидента. Притом, что в российской армии пьянство страшное. Украинские бойцы так и говорили израильтянам: «Мы не хотим быть как русские. Мы должны отличаться от оккупантов».

Впрочем, как раз там, где воевал батальон, их противниками оказались наиболее дисциплинированные и подготовленные российские части. Десантники, по большей части — кадровые военные.

— Когда удавалось их ликвидировать, мы могли оценить, что у них вся экипировка лучше, от планшетов и средств связи до ботинок. Видели их документы:  это в основном контрактники, — рассказывает Виталий. — Они грамотно оборудовали наблюдательный пункт, не пьянствовали. У них были хорошие глушилки. Когда у нас появился дрон, он просто не мог долететь дальше определенного места. Если сравнивать с кем-то из наших местных противников, то на том же уровне воюет разве что спецназ «Хизбаллы» «Радуан». Есть много видео с ними, и там хорошо видно, что это та же школа, что и у российского десанта и спецназа. Они много воевали вместе, и ни для кого не секрет, что русские их и тренировали.

Двое друзей пробыли на войне почти четыре месяца. Уехать решили по двум причинам. Во-первых, Виталий просто не сказал родным, что воюет в Украине, чтобы лишний раз не нервировать. Врал про какие-то военные сборы. Но держать родителей в неведении дольше было сложно. Кроме того, в интернет кто-то слил базу данных со всеми, кто заехал в Украину в первые дни войны. Все паспортные данные. А это становилось дополнительным фактором риска.

Но даже вернувшись в Израиль, Виталий не прекратил поддерживать связь со своими украинскими товарищами и посылать им помощь. А потом началась другая война.

«Здесь легче, ведь я ближе к дому»

Сейчас Виталий в Хан-Юнисе, где сражается его 98-я дивизия. Он мастер-сержант в оперативном передвижном командном пункте на переднем крае.

— Мы не штурмовики, но приходится участвовать в ближнем бою. Вот буквально на днях нас обстреляли, — рассказывает боец.

Две войны сравнивать очень трудно, объясняет Виталий. Конечно, здесь у наших солдат есть танки и самолеты, зато у врагов туннели, возможность прятаться в больницах и маскироваться под мирных жителей.

— Здесь на тебя не едет вражеский танк. Когда едет танк – это очень страшно, и это я еще мягко выражаюсь. У наших врагов нет авиации. Нам не приходится несколько часов лежать в окопе, в каком-нибудь погребе или в поле, когда вокруг часам рвутся артиллерийские снаряды. Зато здесь нельзя чувствовать себя спокойно ни минуты, — объясняет Виталий.

Занимая очередной район в секторе Газа, бойцы сталкиваются с не очень сильным сопротивлением. Но ни одно пространство не может быть полностью зачищено и безопасно.

— Террористы снова и снова вылезают из своих нор, пробираются в развалины. И стреляют по нам из противотанковых систем или чего похуже. И ты все время должен быть начеку. Смотреть на небо – там может появиться дрон. На землю – вдруг кто-нибудь вылезет. Контролировать развалины в 300-500 метрах от себя, — рассказывает солдат. — Но здесь мне все равно чуть легче, ведь я ближе к дому. Воюю в Газе и вижу вдали трубы электростанции в Ашкелоне…

Когда Виталий рассказывает своим товарищам по ЦАХАЛу про украинскую войну, все слушают с уважением. Кто-то говорит ему: «ты сумасшедший». Но каждый понимает, что хотя это и совсем другая война, но очень полезный опыт.

— Это большая психологическая закалка. Ведь физически человек может вынести почти все. А главное – это голова, чтобы она справилась, — объясняет Виталий. – Война тут совсем другая, но враги похожи, похожи своим рабским мышлением. Им сказали, и они готовы умирать. Одним с детства вбили в головы, что цель их жизни – умирать, убивая евреев. Другим – что все хотят уничтожить Россию.

В Украине с начала полномасштабного вторжения популярна мысль, что она должна «стать как Израиль». Конечно, страны очень разные, и по размеру, и по людям, и по армейской школе, но определенный смысл в этой идее есть.

— Очевидно, что ни наши враги, ни враги Украины не успокоятся. Даже если будет мир, они будут вспоминать, что не им удалось нас и их уничтожить, и они захотят это повторить, — рассуждает Виталий. – Поэтому Украине, как и нам, придется иметь большой резерв. Они построят заборы у границ с Россией и Беларусью. Будут работать на упреждение. Самое главное понимать, что у нас один и тот же враг. Прямо сейчас, когда мы разговариваем, в России сидит делегация ХАМАСа. С одной стороны —  дикость и тьма, Россия и Иран. С другой – демократия и свобода, Израиль и Украина. И мы с украинцами должны быть гораздо ближе друг к другу.

«Детали», Никита Аронов. Фотоиллюстрация: Оливье Фитусси.
Фото из личного архива Виталия