Центр «битвы за демократию» – взгляд за кулисы

В кнессете Амир Фукс не новичок. За 10 лет работы старшим научным сотрудником Израильского института демократии (ИИД) он провел в его залах бесчисленное количество часов — обычно в комиссии кнессета по законодательству. Во время сессий кнессета он обычно бывал там один или два раза в неделю. Но когда в январе были представлены планы премьер-министра Биньямина Нетаниягу по кардинальной реорганизации судебной системы, кнессет фактически стал для него вторым домом.

Председатель комиссии по законодательству, депутат от партии «Религиозный сионизм» Симха Ротман, был полон решимости быстро провести законодательство, которое резко ограничит полномочия Верховного суда. Он подошел к этому «самым интенсивным образом: четыре заседания в неделю, и каждый день — длительные заседания, — говорит Фукс, который работает в Центре демократических ценностей и институций ИИД.

Помимо этого, другие комиссии кнессета также продвигались вперед с бешеной скоростью по вопросам, непосредственно связанным с миссией института по продвижению демократических ценностей и борьбе с антидемократическим законодательством. Среди них: законы, позволяющие Нетаниягу переназначить председателя ШАС Арье Дери на министерские посты, и закон о недееспособности, не позволяющий генеральному прокурору объявить действующего премьер-министра неспособным исполнять свои обязанности.

Справляться с таким огромным объемом работы стало для Фукса серьезной проблемой. Уделять внимание другим законодательным актам, таким как возобновление попыток возродить смертную казнь для террористов — что «в обычное время могло бы оказаться  в центре нашего внимания» — было «трудно, потому что мы все поглощены «реформой».

• Читайте также:
• Экс-глава военной разведки: «ЦАХАЛ вряд ли оправится от урона, нанесенного судебной реформой»
• Как обнаружилась маленькая «лазейка» в программе судебного переворота
• Нетаниягу нашел главных «виноватых» в эскалации — это резервисты и предыдущее правительство

Он был не одинок. Этот исторический момент изменил обычно спокойные иерусалимские офисы, в которых работают Фукс и его коллеги, поставив их институт на военные рельсы. Долгосрочные проекты были временно отложены, все силы брошены на поддержку сопротивления судебной реформе.

Не будет слишком драматичным сказать, что аналитический центр был создан для этой ситуации. В 1991 году он был основан как «центр исследований и действий, направленных на укрепление основ израильской демократии». Заявленная миссия отдела Фукса описывается как «участие в решении основных вопросов израильской демократии и эрозии приверженности общества к основам демократии и ее ценностям».

Трудно представить себе более яркое проявление такой эрозии, чем мессианские усилия нынешней правящей коалиции по существенному ослаблению судебной власти и разрушению любого подобия разделения властей в Израиле.

Поскольку такие исследователи, как Фукс, держат ухо востро, президент ИИД Йоханан Плеснер говорит, что в целом они были готовы к тому, что в январе было объявлено главным приоритетом правительства. Но даже они были ошеломлены тем, насколько смелым был этот шаг.

«Я думаю, мы даже не представляли себе, насколько интенсивным, революционным и потенциально разрушительным будет этот пакет законов, — говорит он. — Мы представляли и готовились к сценарию значительного изменения баланса в пользу исполнительной власти за счет судебной, подрыва принципа разделения властей — так что, да, мы это предвидели. Но не с таким уровнем агрессии, скорости, масштаба и интенсивности, как это произошло».

Сопротивление вдохновляет

Если законодательная программа правительства вызывает у такой организации, как Израильский институт демократии беспокойство, то мощное движение протеста, выступающее против нее, действительно вдохновляет.

Ученые из продемократического аналитического центра признаются, что в самых смелых своих мечтах они не могли представить, что сотни тысяч израильтян будут неделю за неделей выходить на улицы, скандируя «Демократия или революция!», держа в руках плакаты в поддержку разделения властей, сильной судебной системы и создания конституции.

«Это было революционное и беспрецедентное событие, — удивляется Плеснер. — Биньямина Нетаниягу обвиняют в том, что он не смог предвидеть, что произойдет отпор. Но на самом деле, никто этого не предвидел. Последние 20 лет я занимался общественными делами Израиля и думал, что знаю кое-что об израильской общественной жизни и израильском обществе. Но даже я не ожидал такой сильной, целеустремленной и впечатляющей реакции израильской общественности на меры правительства. Конечно, мы думали, что будет какое-то сопротивление, но я не думаю, что кто-то мог представить, что оно достигнет такого высокого уровня».

Еще одна вещь, которую многие выдающиеся ученые института не могли себе представить — готовность выступать на TikTok.

Уникальные обстоятельства этой битвы изменили не только количество часов, которые они отдавали работе, но и характер их работы. Оставаясь источником данных и исследований для законодателей и лиц, принимающих решения, за кулисами они стали больше работать на публику. Они предоставляют информацию для тысяч людей, выходящих на акции протеста, которые замедлили темпы судебной реформы — когда в результате  беспрецедентных демонстраций и всеобщей забастовки в марте месяце Нетаниягу объявил паузу в принятии законов до летней сессии кнессета.

С этой целью институт резко расширил свое присутствие в социальных сетях, создав видеоролики для Instagram и TikTok, объясняющие потенциальные последствия судебной реформы. Длинные документы с изложением позиции были сокращены до коротких брошюр для раздачи населению. И хотя ученые организации не чужды СМИ, их лица появляются на телевидении чаще, чем раньше.

«Это не совсем незнакомая территория, — говорит профессор Тамар Херманн, старший научный сотрудник и научный директор Центра изучения общественного мнения при институте.

«В течение многих лет ИИД определял себя не только как «аналитический центр», но и как «центр действия», — говорит она. — И хотя формальное самоопределение института не изменилось, я бы сказала, что новые обстоятельства радикально изменили баланс между «думать» и «делать».

Научные сотрудники института говорят, что работа над их публичной кампанией началась вечером 1 ноября, как только стали известны результаты выборов и Нетаниягу приступил к формированию экстремистского правительства.

«В течение ноября и декабря мы уже активно работали над тем, чтобы убедить людей в том, насколько опасными могут быть реформы, которые предлагали партии, входящие в коалицию. Именно тогда мы начали давать интервью СМИ, выпускать короткие разъяснительные ролики и снимать видео — потому что мы знали, что единственным способом остановить это, скорее всего, будет большой протест, — вспоминает Фукс.

Усилия активизировались, когда в январе законодательство было официально представлено, и стало ясно, насколько далеко идущими были эти планы, а также то, как быстро правительство составило график их реализации, и «насколько это было опасно», — добавляет он.

Фукс отмечает, что правительство невольно «оказало нам услугу», представив столь радикальный план сразу, а не постепенно, что дало Институту больше возможностей для создания сильной аргументации против него и мотивирования общественного отпора.

Профессор Карнит Флуг, вице-президент института по исследовательской работе и старший научный сотрудник по вопросам экономической политики, была одним из первых авторитетных людей, предупреждавших о разрушительных последствиях планируемого законодательства для израильской экономики. Когда об этом только стало известно, она начала общаться с ученым в области конституционного права и вице-президентом ИИД по исследованиям профессором Сьюзи Навот, которая занимает соседний с ней кабинет. Навот рассказала ей об основных опасениях юридического сообщества по поводу того, что Израиль идет по пути правительств Польши и Венгрии.

«Это был один из тех классических разговоров в коридоре, из которых зарождаются идеи, — говорит Флуг, в прошлом занимавшая пост управляющего Банка Израиля. — Затем я обратилась к двум молодым экономистам, которые работают здесь, и сказала: «Почему бы нам не посмотреть, что произошло в Венгрии, Польше и Турции? Давайте посмотрим, что говорят цифры. Что, как мы видим, произошло после смены правительств?». Это привело к появлению самой первой статьи, в которой говорилось об экономических последствиях нового законодательства. Мы узнали, что существует огромное количество литературы о взаимосвязи между демократией и судебным надзором и экономическим ростом».

Впоследствии, по мере продвижения судебной реформы, Флуг сказала, что «не удивилась», увидев «очень тревожные признаки», такие как обесценивание шекеля и заявления компаний хайтека и их встревоженных инвесторов о выводе активов из страны. Это, как она опасается, будет только началом. «Я думаю, что долгосрочные последствия будут очень и очень значительными».

Она отмечает, что через два месяца после исследования института министерство финансов провело собственное исследование, и результаты оказались еще более тревожными.

«Они пришли к ужасающим цифрам, — говорит она. — Так что теперь не только люди из Израильского института демократии, но и профессионалы в правительстве не просто говорят, что результаты будут катастрофическими, но и могут продемонстрировать очень, очень, очень пагубные последствия для экономики, и как это может непосредственно отразиться на снижении уровня жизни каждого гражданина».

Разрешение кризиса

Усилия института могли бы начаться еще раньше, если бы не закон 2017 года, принятый предыдущим правительством Нетаниягу, который связал им руки. Так называемый закон V15 наложил жесткие ограничения на неправительственные организации, «продвигающие политические инициативы» во время выборов. По словам президента ИИД Плеснера, соблюдение закона «существенно ограничило нашу возможность во время избирательной кампании участвовать в серьезной передаче общественности сигналов и предупреждений».

«Я думаю, что это была услуга, которую мы должны были предоставить израильской общественности во время предвыборной кампании — до ночи выборов, когда мы поняли, каким будет результат, — добавляет он. — К тому моменту я уже был крайне обеспокоен, потому что из разговоров с политиками я знал, какой будет реальная повестка дня. И я был очень встревожен».

Не имея возможности включить предупреждение о пожаре в ходе кампании, институт теперь стремится сделать все возможное, чтобы погасить пламя. И хотя его обычно представляют как левый противовес политическому форуму «Коэлет» — консервативному аналитическому центру, который сыграл большую роль в разработке планов судебной реформы, разорвавших страну на части, — исследователи Института демократии Израиля делают все возможное, чтобы сохранить доверие ко всем сторонам и предложить себя и свой опыт в качестве инструмента для разрешения кризиса. Или, если судебная реформа все же будет осуществлена, они будут управлять последствиями и помогать ориентироваться в дальнейшем пути общества.

«Хотя мы все очень обеспокоены, я думаю, важно, чтобы в наших голосах не звучали излишняя тревога и истерика, — говорит Херманн. — Если вы в ваших предсказаниях изобразите день после перестройки судебной системы как «ужас-ужас-ужас», а в реальности люди воспримут его как просто «ужас», они подумают, что все не так уж плохо. Что вы тогда будете делать с этим разрывом между вашим прогнозом и тем, что люди испытают на самом деле? Это может подорвать наш авторитет как серьезного участника этих исторических дебатов».

Элисон Каплан Соммер, «ХаАрец», М.Р. AP Photo/Ohad Zwigenberg