Трамп намекает на возможный израильский удар по Ирану

Новый термин, который в прошлом месяце стремительно вошел в политический и экономический жаргон Америки, сильно тревожит президента США Дональда Трампа: «теория TACO» — аббревиатура от Trump Always Chickens Out («Трамп всегда в конце концов струсит»). Статья в британской газете Financial Times ввела этот термин в начале мая на фоне впечатляющего отступления президента в истории с введением гигантских пошлин на импорт в США, когда стало ясно, что мировые рынки отреагировали на это негативно. Как отмечает издание, рынки уже поняли, что нынешняя администрация не обладает высокой устойчивостью к экономическому давлению и что Трамп быстро отступает от своих угроз и решений, когда сталкивается с ответным давлением.

Такое описание раздражает президента, который даже вступил в перепалку с журналисткой, осмелившейся на прошлой неделе задать ему вопрос о его реакции на эту характеристику. Но разрыв между угрожающей риторикой Трампа и реальными решениями администрации заметен в значительной части его шагов с тех пор, как он вернулся к власти в январе этого года. У Трампа, а уж тем более у большинства его советников и многих сторонников, присутствует ярко выраженный изоляционистский инстинкт во всем, что касается применения американской военной силы на международной арене. Проблема в том, что ему трудно добиваться своих целей без применения силы, и его имидж при этом страдает.

На прошлой неделе, на фоне препятствий, с которыми он сталкивается в попытках завершить войну между Россией и Украиной, Трамп заявил, что «иногда сторонам нужно повоевать», чтобы достичь соглашения. В понедельник, на одной из своих многочисленных пресс-конференций, президент затронул тему переговоров с Ираном и настойчивости тегеранского режима в том, чтобы новое ядерное соглашение сохраняло за ним право на обогащение урана. В ответ на отказ Ирана подписать соглашение Трамп предостерег, что «последствия будут очень серьезными».

В то же время стало известно, что Трамп долго беседовал по телефону с премьер-министром Биньямином Нетаниягу. Об этом сообщили как раз в тот момент, когда Нетаниягу проводил еще одну продолжительную консультацию по вопросам безопасности из-за напряженности с Ираном, а телевизионные корреспонденты с определенным энтузиазмом рассказывали об активной подготовке ЦАХАЛа к возможной израильской атаке. Сам Трамп добавил: «Не секрет, что Израиль не хочет сделки», и заявил, что передал иранцам «разумное предложение» относительно характера окончательного соглашения. «Мы пытаемся достичь соглашения, которое предотвратит разрушения и жертвы, но, возможно, все закончится иначе», — признал он.

Как обычно — как это было в истории с направлением национальной гвардии, а теперь и морской пехоты для подавления протестов против депортации мигрантов в Лос-Анджелесе — трудно избавиться от впечатления, что Трамп получает удовольствие от самого зрелища. Пока есть драма, и в ней присутствует потенциальный элемент насилия, совершенно очевидно, что президент этим очарован — и в первую очередь наслаждается вниманием, сосредоточенным на нем и его решениях. Однако у такого подхода есть и своя цена. В том, как Израиль оценивает сценарии войны, и в том, как США их оценивают, заложена угроза серьезной региональной эскалации на Ближнем Востоке. Генерал Майкл Курилла, командующий Центральным командованием ВС США (CENTCOM), заявил сегодня на слушаниях в Конгрессе, что самостоятельная израильская атака на Иран поставит под угрозу жизни американских военнослужащих, и сообщил, что армия предложила президенту ряд вариантов действий на случай провала дипломатических усилий по заключению соглашения.

Нетаниягу не скрывает скептицизма по поводу качества соглашения, которое может быть заключено с Ираном, и своей склонности к военному варианту, с которым он заигрывает уже почти два десятилетия. Однако существует огромная разница между сценарием, при котором Израиль атакует в одиночку, без координации с США (и вопреки прямому предупреждению президента), и согласованной с Вашингтоном операцией. Израиль нуждается в США как для усиления своих систем противоракетной обороны на случай иранского ответного удара, так и (в дальнейшем) на случай необходимости проведения длительной, многоволновой воздушной кампании против Ирана. Из намеков, которые дает президент, нельзя исключать, что он рассматривает использование израильской военной силы как средства давления на иранцев с целью добиться от них более выгодного соглашения. Трамп может прийти к выводу, что демонстрация мощи израильских ВВС заставит тегеранский режим пересмотреть свои шаги.

В ответ на атаки с использованием БПЛА и ракет Израиль парализовал систему противовоздушной обороны Ирана двумя отдельными ударами по его территории. На данный момент режиму в Тегеране, по-видимому, трудно убедить Россию вновь поставить ему такие системы, учитывая проблемы, с которыми сталкивается Москва в войне против Украины. Израиль снял значительную часть защитных слоев иранской ПВО вокруг ядерных объектов и других стратегических объектов. Два бывших высокопоставленных сотрудника израильской системы безопасности — бывший командующий ВВС Израиля генерал-майор в отставке Амир Эшель и советник по национальной безопасности в правительстве Беннета–Лапида Эяль Хулата — написали в прошлом месяце, что после двух израильских ударов «Тегеран остался уязвимым».

Сейчас у Нетаниягу в воздухе очень много «мячей». Помимо его многолетней стратегической приверженности борьбе против ядерной программы Ирана и обещаний сорвать ее любой ценой, он занят также борьбой за собственное политическое выживание. На этой неделе ультраортодоксальные партии усилили давление на него вплоть до угрозы развала коалиции и проведения новых выборов, требуя, чтобы он выполнил свое обязательство и провел закон о непризыве в армию для их избирателей. В который уже раз Нетаниягу использует «иранский аргумент» (или предлог), чтобы попытаться убедить их остаться в правительстве. Несколько месяцев назад сообщалось, что он даже назвал конкретную дату предполагаемой атаки — 15 апреля, чтобы убедить лидера ШАС Арье Дери ослабить давление по вопросу призыва. С тех пор прошло почти два месяца, но атака пока не состоялась.

На этом фоне есть еще один аспект — личный, семейный. В следующий понедельник должна состояться свадьба младшего сына Нетаниягу, Авнера, на которую приглашено множество гостей. Обострение конфликта с Ираном может поставить под угрозу проведение свадьбы, которая уже была однажды отложена из-за войны с «Хизбаллой» в прошлом году. Тот, кто считает, что такие обстоятельства не играют роли в формировании стратегической картины, не понимает, в каком состоянии находится Израиль после двадцати месяцев войны. К слову о войне — активная концентрация внимания на Иране отодвигает на задний план войну в Газе, где Израиль пока далек от победы, вопреки заявлениям Нетаниягу и частым пророчествам его пропагандистов.

Сегодня, впервые после долгого перерыва, премьер-министр вновь созвал кабинет, чтобы обсудить обновленное предложение Катара по сделке по заложникам. Учитывая ситуацию вокруг Ирана и усилия Нетаниягу по сохранению коалиции с ультраортодоксами, к сообщениям о возможном прогрессе на переговорах следует относиться с большой долей осторожности.

Амос Харэль, “ХаАрец” Фото: Pool via AP ∇