Трамп лишает Израиль права управлять конфликтами

В марте, вскоре после того как Дональд Трамп начал массированные удары по базам хуситов в Йемене, президент США заявил: «Хуситы жаждут мира… Их сильно побили, и теперь они хотят, чтобы мы прекратили атаки. Могу лишь сказать, что эти удары, днем и ночью, были очень успешными — даже больше, чем мы ожидали. Мы будем продолжать это еще долго».

Фактически потребовалось семь недель, прежде чем «жажда мира» хуситов вылилась в соглашение о прекращении огня. Трудно сказать точно, почему договоренность достигнута именно сейчас. По одной из версий, это Саудовская Аравия оказала давление на Трампа, чтобы подготовить почву для его визита в королевство на следующей неделе. 

Согласно другой интерпретации, Иран «порекомендовал» хуситам согласиться на перемирие как жест доброй воли в рамках возобновления переговоров по ядерной программе, которые должны стартовать в воскресенье, несмотря на официальную позицию Тегерана, гласящую, что каждая его «дочерняя структура» принимает решения самостоятельно и Иран не вмешивается в их расчеты.

На фоне всех этих предположений ускользает важный факт: речь идет о соглашении между самой мощной державой мира и режимом, признанным международной террористической организацией. Но не стоит слишком удивляться. 

Это не первый случай, когда Дональд Трамп участвует в переговорах с теми, кого он сам же ранее обозначил как международных террористов. В 2019 году, после того как хуситы атаковали нефтяные объекты в Саудовской Аравии — несмотря на то, что саудиты представили якобы доказательства причастности Ирана к этой атаке, которая нанесла серьезный ущерб и привела к значительному сокращению добычи нефти в королевстве, — Трамп не нажал на спусковой крючок. «Я человек, который не хочет войны», — прокомментировал он тогда. Когда его спросили, обязался ли он защищать Саудовскую Аравию, он ответил: «Нет. Я никогда ничего подобного не обещал саудитам. Нам нужно сесть с ними и что-то обсудить. Это была атака на Саудовскую Аравию, а не на нас, но мы, безусловно, им поможем».

Позже Трамп пояснил, что готовность помочь Саудовской Аравии действительно существует, но только за плату. Параллельно он «предложил» саудитам начать переговоры с хуситами для достижения урегулирования. Примерно через семь месяцев после той атаки Трамп пригрозил наследному принцу Мохаммеду бин-Салману: если Саудовская Аравия и ОПЕК не сократят добычу нефти и не завершат свою «нефтяную войну» с Россией, которая нанесла урон американской нефтяной промышленности, он не сможет остановить принятие в Конгрессе закона, предусматривающего вывод американских войск из Саудовской Аравии, демонтаж систем «Patriot» и других средств ПРО — то есть всего, что защищает ее от Ирана и хуситов. Через десять дней после этого Саудовская Аравия объявила о сокращении добычи нефти.

Эти два эпизода должны были стать для Израиля уроком, как Трамп ведет внешнюю политику, и могли бы уберечь от удивления, вызванного соглашением о перемирии с хуситами, заключенным за его спиной. Один из принципов этой политики заключается в том, что Трамп не собирается вести чужие войны — будь то Саудовская Аравия, союзник США на протяжении более 70 лет, Украина, борющаяся за выживание против исторического врага Америки, или, возможно, даже Израиль. 

Второй принцип — уже хорошо известный — заключается в том, что Трамп предпочитает сделки силовым конфликтам. Ради «хорошей американской сделки» — с акцентом на слово «американской» — он не гнушается ломать устоявшиеся дипломатические рамки, такие как правило «не вести переговоры с террористами», или признавать ошибки, например, решение выйти из ядерной сделки с Ираном.

Временное вмешательство

Давление, которое Трамп оказывал на бин-Салмана с целью начать переговоры с хуситами, приведшее в 2022 году к заключению соглашения о перемирии, лишь на пять месяцев опередило другое соглашение, подписанное Трампом с террористической организацией — «Талибаном» — в 2020 году. Это соглашение, подписанное в Дохе, столице Катара, позволило Трампу вывести из Афганистана около пяти тысяч американских солдат. Оно также заложило основу для нового соглашения, заключенного в августе 2023 года между президентом Байденом и талибами, в рамках которого была осуществлена хаотичная и позорная эвакуация оставшихся американских сил.

Трамп, который уже тогда доказал, что не связан привычными дипломатическими и политическими правилами игры, а также отношениями, считавшимися незыблемыми, не был обеспокоен и тем, что его представитель Адам Бёлер в этом году встретился напрямую с лидером ХАМАСа Халилом аль-Хайя, чтобы обсудить с ним вопрос заложников и контроль над Газой. Хотя Бёлера впоследствии отстранили от должности, прецедент уже был создан. Израиль, который не является стороной соглашения с хуситами, может только сделать вывод: его нынешний статус всё больше напоминает положение Саудовской Аравии в 2019 году. Отныне, по крайней мере пока обе стороны соблюдают соглашение, это больше не война США.

К списку террористов, с которыми администрация Трампа готова вести переговоры, добавляется и президент Сирии Ахмад аш-Шараа, с которым еще во времена правления Байдена встречались высокопоставленные американские представители. 

Недавно он провел встречу с республиканскими членами Конгресса, заявив им, что готов присоединиться к «Соглашениям Авраама» — «при определенных условиях». 

Аш-Шараа, который на этой неделе во время своего первого визита в Европу встретился с президентом Франции Эммануэлем Макроном, а ранее уже провел переговоры с лидерами Саудовской Аравии, ОАЭ и Катара, через посредников направил запрос на встречу с Трампом во время его предстоящего визита в страны Персидского залива на следующей неделе. Пока неизвестно, состоится ли такая встреча, однако США уже ведут с Дамаском практические переговоры о снятии санкций, введенных против Сирии, чтобы дать возможность ввозить в страну инвестиции и деньги. Кроме того, США освободили Катар от действия этих санкций, разрешив ему перевести несколько десятков миллионов долларов администрации аш-Шараа для выплаты зарплат.

Похоже, Трамп не ограничится только американско-арабской операцией по распределению гуманитарной помощи в Газе.

Израилю, который начал вчера в Баку, столице Азербайджана, очередной раунд переговоров с Турцией о создании механизма координации действий в Сирии, теперь придется считаться с новыми ограничениями в отношении масштаба и характера своих операций как в воздушном, так и в наземном пространстве Сирии. Ему придется учитывать не только позицию Турции, но прежде всего новую политику Вашингтона, который рассматривает Турцию как ключевого игрока в борьбе с ИГИЛ — ту силу, которая заменит выводимые из Сирии американские войска.

Соглашение с хуситами, демонстративное сближение с сирийским режимом, укрепление альянса с Турцией — это шаги, в которых Израиль вытесняется на позиции наблюдателя. Эти действия очерчивают контуры новой геополитической карты, которую Трамп стремится сформировать. 

Это карта, при которой США сейчас вынуждены временно вмешиваться в конфликты напрямую — только для того, чтобы проложить путь к своему уходу в ближайшем будущем и передать управление местным игрокам. В этой карте для Израиля нет главной роли, и Трамп дает понять: если Израиль будет мешать его действиям, он может не получить никакой роли вовсе.

Дипломатический прорыв в отношениях с Ираном — самый впечатляющий результат политики разграничения, проводимой Трампом, которая не колеблется перед тем, чтобы растоптать исторические союзы и договоренности ради своей реализации. Не став делиться с Европейским союзом, нанеся тяжелый удар по Нетаниягу, Трамп начал переговоры с Ираном как будто это частная, исключительно американо-иранская сделка, которая, в случае подписания, будет представлена как его личное достижение и оформлена как «лучшее соглашение», даже если отличить его от ядерного соглашения 2015 года будет крайне трудно. 

Израиль, страна, наиболее подверженная угрозе со стороны Ирана, всегда считалась обладателем «эксклюзивной лицензии» на нейтрализацию этой угрозы. Теперь же эта лицензия была у нее отобрана тем самым американским президентом, который однажды уже поддался ее давлению — и тем самым способствовал превращению Ирана в государство на пороге обладания ядерным оружием.

Экономическая «сделка века» — в приоритете

Похожая «судьба» ожидает и сектор Газа — зону конфликта, находящуюся под полным израильским контролем, где США до сих пор играли лишь роль военной и политической опоры и главного посредника в переговорах по освобождению заложников, а теперь, возможно, перейдут к непосредственному управлению. 

Способ, которым Израиль ведет войну — подвергая жителей Газы голоду в рамках стратегии ее полного захвата — превратил сектор в региональную угрозу, последствия которой для США выходят далеко за рамки локальных очагов напряженности, таких как столкновения с хуситами, борьба за контроль в Сирии, разрушение ХАМАСа и ослабление «Хизбаллы».

Когда высокопоставленный американский чиновник предупреждает, что если Израиль не проснется, США могут продвигать сделку с Саудовской Аравией без него — это прямое продолжение политики, которая уже начала реализовываться. Согласно этой политике, Трамп не позволит Израилю сорвать его «экономическую сделку века» с королевством, включающую, среди прочего, военные закупки на сумму свыше 100 миллиардов долларов и саудовские инвестиции в США объемом более триллиона долларов.

Трамп, уже отказавшийся от идеи создания «ривьеры в Газе» и депортации двух миллионов жителей сектора, вернулся к чертежной доске и, похоже, не собирается ограничиваться американско-арабской гуманитарной операцией в Газе. Несмотря на возражения коалиции Нетаниягу, он, возможно, определит и структуру «дня после» — основываясь на египетском предложении. Таким образом, как это уже было с хуситами, Ираном и Сирией, Трамп может превратить Газу в свою собственную «войну» — в которой он будет диктовать условия и ожидать подчинения. 

Функцию прокладывать себе путь к Нобелевской премии он не намерен передавать подрядчику, даже если его зовут Израиль.

Цви Барэль, “ХаАрец”

На фото: раздача еды на благотворительной кухне в Хан-Юниcе в Газе. AP/Abdel Kareem Hana ∇