Трамп и Хаменеи обменялись письмами. Что дальше?

Министр иностранных дел Ирана Аббас Аракчи подтвердил, что Тегеран направил в Вашингтон ответ на письмо президента Дональда Трампа, который призывал Иран к переговорам по ядерной программе.

«Мы внимательно изучили письмо, рассмотрели его с разных сторон и передали ответ американской стороне», — сказал Аракчи общественному вещателю в пятницу, присутствуя на организованных государством ежегодных антиизраильских митингах в Тегеране в «День Кудс».

Письмо Трампа было доставлено руководству Ирана в начале этого месяца через высокопоставленного дипломата Эмиратов Анвара Гаргаша. Хотя его точные детали остаются открытыми для спекуляций (версию на арабском языке опубликовало издание Sky News, непонятно, насколько она соответствует действительности), письмо, по словам Трампа, предлагало Ирану начать переговоры и угрожало в противном случае военными мерами.

«Часть письма — запугивание, но мы никому не позволим говорить с иранской нацией на языке угроз», — сказал Аракчи в своем интервью. Он подтвердил, что Тегеран не полностью против диалога и стремится к непрямым переговорам — в частности, при участии Омана.

Хотя письмо Трампа было передано представителем ОАЭ, Иран предпочел задействовать правительство Омана, более традиционного посредника в его переговорах с Западом.

ОАЭ, с точки зрения Ирана, являются сомнительным посредником из-за их отношений с Израилем, а также близких связей лично с Трампом и его семьей. В то же время Оман исторически поддерживал сбалансированные отношения как с Ираном, так и с Западом и неоднократно в последние годы выступал посредником в ключевых сделках между США и Ираном, включая обмен заключенными, а также предварительные секретные переговоры, которые заложили основу для оригинальной ядерной сделки 2015 года. ​​

Отказ Исламской Республики от участия в прямой дипломатии с нынешней администрацией США проистекает из глубоко укоренившегося исторического недоверия к Вашингтону, а особенно к самому Трампу, который в 2018 году в одностороннем порядке вышел из ядерной сделки и вернул экономические санкции против Ирана.

Однако после обмена письмами некоторые умеренные иранские политики выразили сдержанный оптимизм. Так, Али Лариджани, старший советник верховного лидера, сказал: «Если Бог даст, мы добьемся хороших результатов, и мы надеемся».

Бывший переговорщик по ядерной проблеме, известный своими прагматичными позициями, подчеркнул, что сделка будет достигнута, если Иран и США согласятся на условиях друг друга. «На данный момент они заявляют о своей позиции, а мы заявляем о своей», — сказал он, предположив, что диалог может преодолеть разногласия.

В то же время сторонники жесткой линии выступают за более непримиримую позицию в отношении Соединенных Штатов. Этот раскол наиболее очевидно проявился в комментариях консервативного спикера парламента Мохаммада Багера Галибафа во время тех же митингов «Дня Кудс» в Тегеране: «Трамп не упомянул об отмене санкций в своем письме, а поведение США — это всего лишь бандитское запугивание». Бывший генерал утверждает, что Соединенные Штаты стремятся демонтировать оборону Ирана, «именно поэтому они предлагают переговоры». Возвращаясь к выходу Трампа из СВПД, Галибаф отметил, что «повторение прошлого испытания — это ошибка».

Тегеран не обнародовал условия, которые он указал в ответе. Независимо от содержания ответа, сам факт его демонстрирует готовность Тегерана взаимодействовать с Вашингтоном. В 2019 году Хаменеи уверенно отклонил аналогичное предложение Трампа, сделанное премьер-министром Японии Синдзо Абэ. На этот раз экономика Ирана, пострадавшая от американских санкций, и его ослабленное региональное положение вынудили верховного лидера искать переговорные решения, чтобы предотвратить полномасштабный военный конфликт.

Но поскольку напряженность между США и Ираном тесно переплетена с региональными конфликтами, любая эскалация на Ближнем Востоке может сорвать дипломатические усилия.

Александра Аппельберг, «Детали». AP Photo/Ben Curtis — Office of the Iranian Supreme Leader via AP ∇