Татьяна Фельгенгауэр: «Я не уеду из России»
«Мне уже гораздо лучше, но процесс восстановления будет долгим», — сказала «Деталям» Татьяна Фельгенгауэр, которая недавно побывала в Израиле. «Здесь море, вкусная еда, доброжелательные люди. В Тель-Авиве отличная атмосфера». Заместитель главного редактора радиостанции «Эхо Москвы» приходит в себя после того, как 23 октября с.г. на нее напал вооруженный ножом преступник, и она осталась жива, благодаря чуду и усилиям врачей.
То преступление породило много вопросов: как нападавшему удалось нейтрализовать охрану редакции перцовым газом, найти свою жертву в редакции и ударить ее ножом? Вменяем ли он или нет?.
— Татьяна, как вы себя чувствуете, вернулись ли уже к работе?
— Я стараюсь работать дистанционно. Некоторые организационные вопросы можно решать таким образом. Но в эфир я пока не вернулась, и не думаю, что это произойдет в ближайшее время. Скорее всего, после нового года.
— В интервью «Вашингтон пост» вы сказали, что вряд ли нападение на вас было спланировано заранее. «Вначале я хочу ознакомиться с результатами расследования», — сказали вы. А на какой стадии оно находится?
— Я сказала не совсем так. Я как раз обратила внимание на то, что, по моим ощущениям, покушение было спланировано. Но никаких выводов я делать пока не хочу. Как всем известно, дело возбуждено по статье «покушение на убийство», об этом было заявлено практически сразу.
— Как в сегодняшней России складываются отношения между властью и прессой? Есть диалог? В каких пределах допустимо вольнодумство?
— За все СМИ не скажу, а на радиостанции «Эхо Москвы», где я работаю, ни меня, ни моих коллег главный редактор не ограничивает в темах и формулировках. Разумеется, в рамках УК РФ. Никто другой не может влиять на мою работу. По поводу диалога: действительно, в последнее время чиновники стали более закрытыми. Сложнее получить доступ к людям, которые принимают решения, задать им вопрос напрямую. Реже приходят в эфир. Это началось не вчера, и это серьезная проблема.
— А как либеральные СМИ влияют на общественное мнение?
— Сложно оценить — нет честных соцопросов. Да и СМИ сталкиваются с ситуацией, когда кругом либо регуляторы, Роскомнадзор, либо давление с разных сторон. Если в Москве еще как-то можно свободно работать, то в регионах гораздо сложнее. Самый простой метод давления — экономический. Запугать рекламодателей или владельца, который потом скажет: «Ребята, ну что поделать, вы убыточны, так что я вас закрываю».
— Вы уже говорили, что наблюдаете рост агрессии против журналистов, в частности, да и вообще против всех граждан с иной точкой зрения. И в качестве примера привели всевозможные ток-шоу на федеральных каналах, не только промывающие мозги своим зрителям, но и формирующие определенные поведенческие модели. «Эта тема очень болезненна для меня» — сказали вы. Почему?
— Потому что я переживаю за свою страну, за ее граждан. Мне очень горько видеть, что люди, называющие себя журналистами, вытворяют на телевидении. Мне кажется аморальным то, что они навязывают эту животную агрессию обществу.
— После того, что с вами случилось, вы не планируете уехать из России, как некоторые ваши коллеги?
— Каждый волен сам делать свой выбор. Кто-то уезжает, кто-то остается. Я остаюсь.
Марк Котлярский, «Детали». На фото: Татьяна Фельгенгауэр
Фотография со страницы Татьяны Фельгенгауэр в Facebook, публикуется с ее разрешения.