Такой была новогодняя ночь 1942 года в Вильнюсе

«Мы не пойдем, как овцы на бойню»… Эти слова, ставшие девизом многих тысяч, впервые произнес Абба Ковнер 31 декабря 1941 года, в оккупированном немцами Вильнюсе.

В полутемном зале монастыря сестер-бенедектинок, где тайно собрались активисты организации «Ха-шомер ха-цаир». Те, кому удалось найти укрытие за пределами еврейского гетто и избежать облав и расстрелов. К тому времени, всего полгода спустя после начала немецкой оккупации, более половины проживавших в Вильнюсе евреев — 33.500 человек уже были уничтожены. Большинство из них были расстреляны в Панеряйском лесу. При советской власти там были выкопаны котлованы для размещения в них емкостей с горючим. При немцах в этих котлованах хоронили расстрелянных литовских евреев. Всего за годы оккупации в Понарах были уничтожены около 100.000 человек.

Но, одновременно со всем этим, в гетто как бы продолжалась нормальная жизнь. За порядок здесь отвечали юденрат и еврейская полиция, в которой служили свыше двухсот человек. В гетто функционировали детские сады и школы, в том числе, музыкальная, работали библиотека и музей, шли разговоры о создании оркестра и театра — и они действительно были созданы уже в начале 1942 года. При открытии детских садов разворачивались дискуссии о том, на каком языке следует вести преподавание — идише или иврите. О том, что происходило в Понарах, наверняка никто не знал. Ходили слухи, что немцы создали там трудовой лагерь, в котором содержатся арестованные евреи. Рассказам о том, что происходит в Понарах на самом деле, верить не хотелось.

Абба Ковнер рассказывал впоследствии французскому режиссеру Клоду Ланцману, автору знаменитого документального фильма «Шоа»: «Наш друг, один из лидеров сопротивления в Варшаве, сообщал, что там все иначе: глядите, в Варшавском гетто уже в течение двух лет проживают примерно полмиллиона человек. Да, голод. Да, болезни. Но с голодом и болезнями можно справиться. И главное — не было массовых убийств. И был еще один пример. Из Белостока вернулся наш посланец со следующим отчетом: в гетто в Белостоке жить можно, там не было массовых убийств, евреи уверены, что Германия нуждается в них, потому что они хорошо работают».

Поэтому далеко не все евреи в Вильнюсе думали, что они обречены и единственной возможностью выжить является сопротивление. Юденрат считал, что для выживания нужно, напротив, вести себя максимально тихо, быть экономически полезными немцам и выигрывать время. Начальник еврейской полиции, а впоследствии глава юденрата Яков Генс, пытался развивать в гетто производство — чтобы заинтересовать немцев в продолжении его существования. Генс, отставной офицер литовской армии, был женат на литовке, и это давало ему возможность жить на «арийской» стороне. Он добровольно решил переселиться в гетто и пользовался уважением многих.

31 января 1941 года, за три недели до Ванзейской конференции, на которой было принято решение об «окончательном решении еврейского вопроса», 23-летний Абба Ковнер уже понимал, что немцы собираются уничтожить всех. На подпольном собрании в женском монастыре собрались 75 молодых активистов «Ха-шомер ха-цаир». Но даже здесь поначалу у сторонников вооруженной борьбы с немцами не было устойчивого большинства. Тогда Абба Ковнер обратился к собравшимся со словами, которые навсегда вошли в историю:

«Еврейская молодежь! Не доверяйте тем, кто пытается обмануть вас. Из 80-ти тысяч евреев Вильнюса в живых осталось только 20 тысяч. На наших глазах у нас вырывали родителей, наших сестер и братьев. Кого угнали за ворота гетто, тот уже не вернется. Сомневающиеся, избавьтесь от иллюзий! Ваши дети, ваши мужья и жены уже погибли. Понары — это не лагерь. Понары означает смерть.

Гитлер планирует уничтожить всех евреев Европы. Евреям Литвы суждено стать первыми на этом пути. Не дадим себя гнать, как овец на бойню! Мы слабы и беззащитны — это правда. Но единственный наш ответ палачам — сопротивление. Братья! Лучше погибнуть свободными бойцами, чем жить по милости убийц. Сопротивляйтесь! До последнего вздоха!»

1 января 1942 года в гетто появилась свежеотпечатанная листовка под девизом: «Не пойдем, как овцы на бойню!» В тот же день Ковнер и его друзья попрощались с настоятельницей монастыря Анной Борковской и вернулись в гетто для организации движения сопротивления. И спустя еще несколько дней после этого действительно была создана Объединенная партизанская организация под руководством коммуниста Ицика Виттенберга. Его заместителями стали бейтаровец Йосеф Глазман и представитель «Ха-шомер ха-цаир» Аббы Ковнера.

Глава юденрата Яков Генс знал о существовании партизанской организации и поддерживал ее до весны 1943 года. Тогда нацисты потребовали от руководства гетто выдачи Ицика Виттенберга. Глава юденрата решил выполнить это требование. Виттенберг был арестован, но партизанам удалось отбить его у полицейских. Немцы пригрозили полным уничтожением гетто. Под давлением перепуганных жителей Ицхак Виттенберг был вынужден сдаться. В тюрьме, по одной из версий, он погиб под пытками, по другой — покончил с собой. Перед там, как выйти к немцам, Виттенберг назначил своим преемником Аббу Ковнера.

В сентябре 1943 года немцы начали ликвидацию вильнюсского гетто. Между подпольщиками и фашистами произошли первые столкновения. Немцы начали взрывать дома, в которых укрывались партизаны. Им удалось выбраться из гетто по канализационным трубам.

В Рудницком лесу подпольщики собрали партизанский отряд под названием «Некама» («Месть»), который насчитывал до трехсот бойцов. Под командованием Аббы Ковнера, вплоть до прихода советских войск, они нападали на немецкие гарнизоны, уничтожая гитлеровцев и литовских коллаборантов, совершая диверсии на автомобильных и железных дорогах. Они уничтожали водные и энергетические объекты, освободили несколько групп заключенных.

По окончании войны Ковнер отправился в Эрец Исраэль. Он организовал группу мстителей «Нокмим» («Мстители»), которая убивала нацистов в Европе. Во время Войны за независимость воевал в составе бригады «Гивати».

Демобилизовавшись, Ковнер поселился в кибуце Эйн ха-Хореш. Он писал стихи и прозу, стал известным израильским писателем. Абба Ковнер скончался в 1987 году в возрасте 69 лет. Слова, произнесенные им в Вильнюсе в новогоднюю ночь 1942 года, до сих пор являются убедительным и неопровержимым доказательством того, что в страшное время Холокоста евреи не шли на убой, как скот на бойню.

Борис Ентин, «Детали». Фото: Викисклад, By Shured — Own work, CC BY-SA 4.0.