Так началось восхождения стран Персидского залива к мировому господству в спорте

Правозащитникам, возмущенным тем, что чемпионат мира по футболу принимает Катар, лучше к этому привыкнуть. То же самое относится и к пуристам  от спорта, которые возражают против проведения игр в крошечной стране без футбольных традиций, и к защитникам окружающей среды, возмущенным кондиционированными стадионами Катара и тем, что для создания пышных игровых полей в пустыне привозят семена травы из США.

Дело в том, что Катар — далеко не исключение, а самый яркий пример новой реальности: Ближний Восток, а точнее Персидский залив, быстро превращается в мировую спортивную столицу. Несмотря на недовольство многих на Западе, это явление, похоже, уже не остановить.

Страны Персидского залива уже зарекомендовали себя в качестве основного места проведения гонок «Формулы-1»: соревнования проводятся в Бахрейне, Объединенных Арабских Эмиратах и Саудовской Аравии. Вскоре к ним присоединится Катар. В Саудовской Аравии проводятся крупные боксерские матчи, соревнования по смешанным единоборствам и киберспорту, СА также спонсирует LIV Golf, конкурирующий с PGA Tour. В октябре две команды Национальной баскетбольной ассоциации — Milwaukee Bucks и Atlanta Hawks — провели пару предсезонных игр в Абу-Даби, что стало первым событием такого рода на Ближнем Востоке.

У стран Персидского залива есть гораздо более грандиозные планы на будущее. На курорте рядом с запланированным «умным городом» Неом саудовцы будут принимать зимние Азиатские игры 2029 года и они обещают, что снега и льда для проведения соревнований там будет достаточно. И Саудовская Аравия, и Катар планируют подать заявки на проведение Олимпийских игр. Саудовцы хотят, совместно с Египтом и Грецией, провести Чемпионат мира по футболу 2030 года.

Легко понять, почему: Персидский залив находится на стыке богатства и репрессий. Футбол называют «красивой игрой», но для людей, которые контролируют его и другие крупные международные виды спорта, деньги еще красивее. Между тем, с каждым днем выглядит все красивее и автократия, даже если мировой спортивный истеблишмент никогда этого не признает.

Давайте начнем с денег. Крупные спортивные события — дорогостоящие мероприятия, особенно если принимающая страна рассматривает их как яркий проект, призванный повлиять на мировое общественное мнение и укрепить бренд своей страны. Не потратив миллиарды долларов на стадионы, сопутствующую инфраструктуру и маркетинг, принимающая сторона не получит полной отдачи от своих спортивных инвестиций.

Таким образом, две крупнейшие спортивные феерии — Олимпийские игры и Чемпионат мира по футболу – «являются одними из самых дорогих проектов в мире», как отмечают в своем недавнем исследовании, посвященном экономике мегаспортивных мероприятий, Мартин Мюллер, Давид Гогишвили и Свен Даниэль Вольф из университета Лозанны. Средняя стоимость проведения одного из них, составляющая сегодня около 10 миллиардов долларов, постоянно растет. По их оценкам, расходы на одного спортсмена выросли с 200 000 долларов с учетом инфляции во время Чемпионата мира 1966 года (который принимала Англия) до 7 миллионов долларов в 2018 году, когда местом проведения стала Россия.

Когда это просто не выгодно

Но даже небольшие мероприятия могут быть дорогостоящими. Jeddah SuperDome («Суперкупол в Джидде», Саудовская Аравия), который открылся в прошлом году и стал местом проведения боксерского поединка в тяжелом весе между Александром Усиком и Энтони Джошуа, является самым большим геокуполом в мире. Стоимость? Поиск в Google не обнаружил цифр, и этот недостающий факт следует иметь в виду на будущее.

Эти мероприятия не только дороги и не по карману многим странам, но и почти никогда не окупаются. Изучив 43 олимпийских мероприятия и чемпионата мира по футболу, начиная с 1964 года, Мюллер и его коллеги подсчитали, что в общей сложности они принесли доход в размере 70 миллиардов долларов, а затраты составили более 120 миллиардов долларов. Средняя рентабельность инвестиций составила 38 процентов. Лишь немногие из них приносили прибыль.

Еще хуже то, что предполагаемое косвенное влияние от проведения мегаспортивных мероприятий либо никогда не материализуется, либо настолько мало, что не оправдывает вложений. Катар, который, как сообщается, потратил на проведение чемпионата мира по футболу ошеломляющую сумму в 300 миллиардов долларов, почти все они пошли на строительство нового метро, сотен километров дорог, расширение аэропорта и 20 000 гостиничных номеров, утверждает, что компенсация придет в виде роста туризма и бизнеса в будущем. Но факты свидетельствуют об обратном.

И вот тут-то и возникает автократия. Удручающие экономические показатели Олимпийских игр, чемпионата мира по футболу и других крупных спортивных мероприятий стали удерживать многие страны, особенно демократические, от участия в тендерах. Саудовская Аравия не столкнулась с конкуренцией, предложив провести зимние Азиатские игры. Четыре города из демократических стран отказались от участия в конкурсе на проведение зимних Олимпийских игр 2022 года, в результате чего остались только диктаторские режимы Казахстана и Китая (последний вышел победителем).

Ось между автократией и мегаспортом — документально подтвержденное явление, о чем свидетельствует исследование Адама Шарпфа, Кристиана Глесселя и Пирса Эдвардса, опубликованное в прошлом месяце в журнале American Political Science Review. В период с 1972 по 1992 год доля международных спортивных мероприятий, проводимых в автократиях, снизилась до менее чем 10 процентов от общего числа; с тех пор их доля выросла почти до половины. Конечно, демократия в целом в последние годы отступает, но не до такой степени.

Демократические правительства, которые должны отвечать перед своими избирателями, платящими налоги, не могут просто взять и выделить миллиарды долларов, зная, что отдачи от инвестиций не будет. Монархии и диктатуры не сталкиваются с таким препятствием. Никто не спросил катарцев, что они думают о решении династии Аль-Тани потратить столько денег на футбольный турнир. Обычные саудовцы, очевидно, даже не знают, сколько стоит SuperDome в Джидде.

Шумиха и крики по поводу того, что спортивные мероприятия проводятся в неблагоприятных режимах, вряд ли изменят эту тенденцию. Одна из причин заключается в том, что страны Персидского залива глубоко привержены спорту как части более широкого стремления диверсифицировать свою экономику, отказавшись от нефти в пользу технологий, туризма и торговли. Для этого им необходимо привлечь международных инвесторов и таланты, что означает изменение их имиджа — теперь это не мировые бензоколонки, а потрясающие места на переднем крае инноваций и пике крутизны. Спорт является важным элементом этой формулы.

Другая причина заключается в том, что мировой спортивный истеблишмент доволен партнерством со странами Персидского залива. Отсутствие прав ЛГБТК, эксплуатация гастарбайтеров и ограничения на употребление алкоголя создают некоторые проблемы, но, похоже, что и правители Персидского залива, и международный спортивный истеблишмент готовы идти на компромисс.

Что касается репутационного риска ведения бизнеса с автократиями, то посмотрите, как Джанни Инфантино, президент ФИФА, международного руководящего органа футбола, ловко направил дротики критиков обратно на них. Запад лицемерит, сказал он. Разрешение проводить чемпионат мира по футболу в таких местах, как Катар, — это удар против колониализма и империализма — даже акт искупления.

«За то, что мы, европейцы, делали по всему миру в течение последних 3 000 лет, мы должны извиняться в течение следующих 3 000 лет, прежде чем начинать давать уроки нравственности другим народам, — сказал Инфантино на пресс-конференции в день открытия игр.

Три тысячи лет — это небольшое историческое преувеличение. Разве друиды колонизировали Африку в железном веке? Нет. Но защита Инфантино дает ФИФА карт-бланш на ведение бизнеса с автократами на века вперед.

Дэвид Розенберг, «ХаАрец», М.Р. На снимке: момент игры сборных Марокко и Хорватии.  AP Photo/Darko Vojinovic