Своя версия 7 октября: почему Нетаниягу блокирует создание госкомиссии

Летом 2016 года Биньямин Нетаниягу — тогдашний и нынешний премьер-министр — был сильно обеспокоен. Государственный контролер Йосеф Шапира готовил жесткий отчет о провальных действиях правительства и оборонного ведомства в вопросе подземных туннелей из сектора Газа.

Двумя годами ранее Израиль провел операцию «Несокрушимая скала» в Газе, которая завершилась еще одной разочаровывающей ничьей с ХАМАСом. Расследование Шапиро показало, что Израиль не имел достаточной информации о масштабах туннельной инфраструктуры, а армия оказалась не готова к этой угрозе.

Именно тогда Нетаниягу сделал нечто, что сегодня, после многих лет отказов от интервью для израильских СМИ (за исключением правого, лояльного к нему 14-го канала), кажется почти немыслимым. Он пригласил представителей всех крупных израильских медиа на встречи продолжительностью по три–четыре часа. Даже “ХаАрец” получила приглашение и направила почти 20 журналистов.

Значительную часть этих встреч Нетаниягу посвятил зачитыванию избранных цитат из протоколов совещаний, проходивших за два года до операции. Целью было продемонстрировать, будто он многократно настаивал на необходимости решить проблему туннелей.

Однако Шапиро, имевший доступ ко всем протоколам целиком, не поддался на этот прием. Итоговая версия его отчета также содержала резкую критику в адрес самого Нетаниягу.

Но ничего это не изменило. Армия обороны Израиля продолжала периодически проводить ограниченные операции против ХАМАСа. После каждой такой операции Нетаниягу и армейское руководство заявляли, что террористическая организация получила «сокрушительный удар» и теперь «ослаблена и сдержана». И все продолжалось в том же духе — вплоть до трагедии 7 октября 2023 года.

Нетаниягу попытался повторить этот маневр в своём заявлении, поданном в Верховный суд в воскресенье — в ответ на заявление главы ШАБАКа Ронена Бара, представленное неделей ранее. Оба документа являются частью судебного разбирательства по петициям, направленным на предотвращение увольнения Бара.

Нетаниягу контролирует протоколы всех совещаний — как закрытых, так и полуофициальных. И именно он, по собственному мнению, уполномочен решать, какие фрагменты можно публиковать и представляют ли они угрозу безопасности. Цитаты в его заявлении были отобраны буквально пинцетом — чтобы опровергнуть обвинения Бара.

Очевидно, что на одни аргументы в заявлении было потрачено гораздо больше усилий, чем на другие. Особенно энергично Нетаниягу стремится доказать, что он не просил Бара помочь отложить дачу показаний в уголовном процессе, а лишь добивался улучшения условий безопасности. Он также отрицает, что пытался использовать ШАБАК для подавления ненасильственных протестов.

В резких и грубых выражениях он обвинил Бара в провале разведки в ночь с 6 на 7 октября 2023 года. (На этот раз он был настолько нацелен на это, что даже не упомянул Армию обороны Израиля среди виновных). Как обычно — и всё же поразительно — он ни словом не обмолвился о своей личной ответственности. Если бы только его разбудили вовремя…

Из текста его заявления становится ясно: Нетаниягу глубоко обеспокоен безопасностью своей семьи — как из-за внешних угроз (“Хизбалла” и ХАМАС), так и внутренних (протестующих). Именно поэтому в прошлом он раздувал незначительные эпизоды — например, приближение протестующих к его официальной резиденции в Иерусалиме во время пандемии COVID-19 или «осаду» парикмахерской в Тель-Авиве, где его жена делала прическу на фоне борьбы за судебную реформу.

Плохие отношения с Баром начались именно на фоне вопроса личной охраны. Бар был назначен на пост главы ШАБАКа в 2021 году бывшим премьер-министром Нафтали Беннетом, в период краткосрочного «правительства перемен». Почти сразу он вызвал раздражение у семьи Нетаниягу, отказавшись предоставить дополнительную охрану для двух сыновей тогда уже бывшего премьера.

Нетаниягу также отверг одно из ключевых обвинений Бара — о том, что после взрыва дрона “Хизбаллы” над его частным домом в Кейсарии он просил Барa подготовить заключение по вопросам безопасности, чтобы использовать его для отсрочки дачи показаний в суде. В качестве опровержения он привел цитаты из протоколов, где заявлял, что хочет дать показания. Но разве он сказал бы Бару о своих настоящих мотивах?

Проблемы безопасности действительно существовали, и, по мнению Нетаниягу, они требовали официальной оценки. В тот период СМИ активно обсуждали, не станет ли атака дрона предлогом для переноса слушаний. Тем более что даже сейчас его адвокаты используют любые возможности, чтобы выиграть время и растянуть процесс.

Напряженные отношения между Нетаниягу и Баром — не новость. Они продолжались все месяцы, предшествовавшие войне, на фоне попыток правительства продвинуть судебную реформу. Затем последовал катастрофический провал в ночь перед резней. 

В своем заявлении Нетаниягу подробно остановился на этом моменте, включая заголовки огромными буквами, словно скопированные с его Instagram-аккаунта.

На деле же Нетаниягу не известен вмешательствами в решения ЦАХАЛа и ШАБАКа по вопросам угроз. Более того, он игнорировал многочисленные предупреждения о росте рисков в месяцы перед войной. Первый вопрос, который он задал военному секретарю утром 7 октября, был: «Почему они стреляют?»

Нетаниягу также вновь сослался на аналитические материалы Бара, подготовленные до 7 октября, в которых тот утверждал, что ХАМАС не стремится к войне в ближайшем будущем. Однако Бар был в этом не одинок: такую же позицию занимало все разведывательное сообщество, и с ней соглашались как сам Нетаниягу, так и тогдашний министр обороны Йоав Галант.

Он также заявил, что до начала войны предлагал устранить одного из лидеров ХАМАСа за границей — Салеха аль-Арури, — но Бар был против. Однако почему-то в заявлении под присягой не упоминается, что как Бар, так и его предшественники на посту главы ШАБАКа рекомендовали ликвидировать лидеров ХАМАСа в Газе — Яхью Синуара и Мухаммеда Дейфа. Нетанияху как раз был против.

Подробное заявление премьер-министра ясно показывает, почему он так отчаянно сопротивляется созданию государственной следственной комиссии. Нетаниягу полностью отказывается брать на себя какую-либо вину за произошедшее. Он также контролирует доступ к протоколам и может выбирать из них лишь те фрагменты, которые выгодны ему.

Но государственная комиссия имела бы возможность самостоятельно изучить документы, допросить свидетелей и определить, кто говорит правду. С точки зрения Нетаниягу, куда выгоднее превратить процесс в дуэль взаимных обвинений, в которой Верховному суду будет крайне сложно вынести однозначное решение.

Амос Харэль, “ХаАрец”

Фото: AP Photo/Leo Correa ∇