Свидетельства жителей Бучи: «Убийства начались практически сразу»

Портал «Детали» запустил проект сбора свидетельских показаний «Иди и смотри». После шокирующих кадров в Буче мы сами пытаемся разобраться, что именно там случилось. Мы разыскиваем жителей городов и сел Украины, ставших свидетелями или жертвами военных преступлений, и напрямую опрашиваем их. Ниже приводятся истории, рассказанные жителями Бучи.

Подразделения российской армии появились в Буче 25 февраля. Если в первые дни они скорее были заняты боями, и им было не до жителей, то, уверенно заняв город и заселившись в чужие квартиры, незваные гости обратили внимание на местное население.

Вадим Ярошенко: «Загнали КАМАЗ прямо во двор и грузили в него все, что могли увезти»

«Нам повезло, наш жилой комплекс находится в отдалении от центра, и нас чудом не разбомбили в отличие от других районов. Мы были в заточении в этом комплексе, военные запрещали нам ходить за водой. Во дворе у нас стоял ангар, который был недостроенной парковкой, там всем двором мы готовили еду. Жильцы несли все, что у них было – картошку, консервы, и все складывалось в общий котел.

После того, как однажды ночью российская гаубица или танк, я не очень разбираюсь, въехала в наш двор и произвела несколько выстрелов в сторону позиций ВСУ, прикрываясь нами, мы поняли, что нам уже становится опасно ждать и надеяться. 10 марта мы решили прорываться на свой страх и риск. Мы порвали белые майки и простыни, повесили на автомобиле, чтобы обозначить, что мы мирные граждане.

Наша дорога была очень страшной. По обе стороны на обочине – разбитые машины, прошитые пулями. В них тела. Мы проезжали мимо них, у нас в салоне сидели свои и соседские дети, и мы понимали, что эти люди пытались точно так же, как и мы, просто пытались выехать из опасного места, но их расстреляли. Мы детям закрывали глаза, чтобы они не видели этого ужаса. Всю дорогу ехали с мыслью, что точно такое же может произойти в любое мгновение и с нами. Поэтому мы ехали и молились. Нам повезло, что в тот день объявили о гуманитарном коридоре, и набралось много автомобилей, больше ста. Возможно, именно это нас и спасло. Нас досматривали, но к счастью, не тронули.

А в нашем дворе осталось всего несколько семей, в том числе, наши друзья. Связи в городе на тот момент уже не было. Они потом нам рассказали о том, как на их глазах российские военные подогнали КАМАЗ прямо к дому и грузили в него все, что могли увезти – стиральные машины, технику, смесители, компьютеры, телевизоры, одежду. Они ходили от квартиры к квартире, взламывая их. Не тронули только те немногие, где еще оставались люди. Они искали оружие, еду, деньги и драгоценности. В нашем комплексе пять девятиэтажек. Я не знаю, осталось ли что-то от нашей квартиры.

По ним было видно, что это бедные люди из российской глубинки, которых явно раздражала наша богатая по их меркам жизнь [Буча и Ирпень до войны – красивые и богатые пригороды Киева]. Они такого раньше не видели, их поразил наш уровень жизни. Эта зависть наложилась на российскую пропаганду – нас ведь обозначили врагами, «укропами», и от всего этого вместе они ненавидели нас еще больше. Ведь у нас они находились в не самых комфортных условиях, их с цветами никто не встречал, вот они и изливали свой гнев, свою ненависть на тех несчастных, кто вовремя не уехал из города».

P.S. Эти слова Вадим прислал мне позже в чате и попросил, чтобы я внес их в текст интервью: «Я, человек рождённый в СССР, никогда, даже в страшном сне, не поверил бы, что Россия может когда-либо напасть на Украину… Но она это сделала. Если бы я, в этот день был бы где-то за границей и увидел это по телевизору, то как бомбят Гjстомель, Бучу, Ирпень – я бы не поверил… но я был там, я был в Буче и все это видел. Когда «вторая армия мира» мародерила, взламывая двери наших квартир и грузила в свои машины наши стиральные машинки и унитазы – я смотрел и не верил… Вот и теперь, когда я смотрю на изуродованные трупы мирных людей, на изнасилованных женщин – мой мозг, мозг человека 21 века, опять отказывается верить в эту реальность. И я готов понять всех тех, кто как и я, испытывает ужас от того, что происходит сейчас в Украине, но я отказываюсь понимать тех, кто это отрицает, лишь потому что не видел. И уж тем более тех, кто это одобряет».

Наталья Криворучко: «Выньте руки из карманов, или мы прямо тут вас положим»

«Я медсестра, мой муж – инженер. Мы оба работали в Киеве, а жили в Буче. Утром выезжали на работу, вечером возвращались. Мы очень любим свой город, который до войны был сказочно красивым, европейским.

Числа 27-28 февраля мы впервые увидели русских солдат на улицах. Когда это произошло, мы испытали шок. Россияне вели себя очень нагло и вызывающе, разговаривали с такой скрытой агрессией. Они подошли к нам и начали выспрашивать, где живет мэр. Мы, разумеется, не ответили им. Сказали, что не знаем. Тогда они начали грубо нас расспрашивать: «Почему вы не хотите нам помогать? Мы пришли вас спасать. Вы не можете не знать, где ваш мэр живет». Мы ответили, что не в курсе, так как не дружим с ним. Все на самом деле знали, что его дом на соседней улице, но никто не захотел им помогать.

Они увидели, что нам холодно, и мы держим руки в карманах. «Немедленно выньте руки из карманов! Вы забываете, что мы с оружием, и вы можете пострадать. Если у меня или моих друзей появится малейшее подозрение, мы прямо тут вас положим», – сказал один из русских солдат. Потом он начал нам рассказывать, что нам промыли мозги, и мы не понимаем происходящего, а они пришли нас спасать.

Убийства начались практически сразу. Идешь по улице и видишь тела мирных жителей – мужчины, женщины, даже дети. Подходить к ним нельзя. Там растяжки были. Мы хоронили убитых соседей прямо во дворе, потому что до кладбища было добираться опасно. Все простреливалось. Мало того, что над головой ракеты визжали, так еще и снайперы сидели на верхних этажах и отстреливали людей.

Я хочу, чтобы россияне прочитали все это и поняли, сколько боли они нам принесли. Это правда, не фейк. Умирающие люди лежали на улице, и к ним нельзя было подойти оказать помощь. Может, кто-то еще живой был, но снайперы не подпускали к ним. Они не только днем, но и ночью стреляли, у них были приборы ночного видения, они отслеживали любые передвижения. Убитые со связанными руками – это правда. Я считаю, что это геноцид, они уничтожали украинскую нацию.

В доме давно не было воды, соседка, Инна Науменко, ей около 50 лет, пошла в пожарную часть по соседству взять хотя бы технической воды — в туалет сходить, умыться. Там большие чаны, и мы там ведрами черпали воду. Ее застрелили. Скорее всего, снайпер. Муж похоронил ее во дворе, завернутую в покрывало.

Мы все никак не могли поверить, что в 21-м веке подобное может происходить. Все были под таким впечатлением, в таком шоке, что некоторые до сих пор не могут рассказывать о том, что пережили сами или увидели.

В городе долго не было связи, мы не могли сообщить родственникам, что в порядке. Когда все-таки получилось выйти на связь, люди не могли поверить, что мы все еще живы.

Мы хотели уехать из города, но было очень страшно, потому что постоянно колонны обстреливали. Дали зеленый коридор, поехали люди, а буквально через несколько минут мы слышим, как с той стороны, куда они направились, пошли страшные взрывы и стрельба… У россиян не было ничего святого. Когда мы все-таки решились поехать на своей чудом уцелевшей машине, нас тоже обстреляли, хорошо, что попали в сторону, противоположную бензобаку, иначе все взорвалось бы. У нас осталось отверстие от пули.

Мы живем в пятиэтажном доме, четыре подъезда. Два из них сожгли в первый день. Потом бросали зажигалки, крыша горела. Нам повезло, что мы живем на первом этаже. Нам только кухню один раз прострелили – это был 30-миллиметровый патрон, выпущенный из пушки БТР, он просто прошел сквозь нашу квартиру.

Они все жилые дома обстреливали. В нашем доме была тероборона, но не думаю, что из-за этого, они стреляли по всем домам. Шли по Варшавскому шоссу, наш дом рядом, напротив магазина Novus. Мы были отрезаны от Киева, в городе не было хлеба. Нас мэр собрал, всех, кто не боится, чтобы мы пекли хлеб, и мы по ночам с дочкой Людмилой ходили в Novus и работали там. У них при магазине своя пекарня, где мы выпекали батоны, пока россияне не разбили генератор. А потом уже ничего нельзя было поделать».

Юрий Криворучко: «Снайперы открывали огонь на любой свет»

«У меня числа 26-27 февраля пропал товарищ, Проценко Сергей, его не могли найти, не знали, что с ним. У него еще машина была красивая, Honda CR-V с красными дисками и зеркалами. А потом какое-то время спустя я ее увидел на станции покореженную, по дискам и узнал. Понял, что искать его бесполезно.

Мы большую часть времени прятались в подвале. Вечером, часов с 18, уже комендантский час, нельзя свет включать, чтобы тебя не увидели, даже если ты у себя дома. Сразу же открывают огонь.

Рядом перекресток, а там снайперы с приборами ночного видения. Захотелось покурить на ночь, приоткрываешь дверь в парадную. Они видят огонек от сигареты, и уже трасса пошла в мою сторону. Хорошо, что дверь металлическая, успел захлопнуть ее, она остановила пули. Ночи длинные. Никогда в моей жизни не было таких длинных ночей, и не будет. Полночь, а ведется огонь. Очень шумно, дом дрожжит, подвал дрожжит, одна свеча горит, огонек скачет. Пока батарейки были, включали фонарик, чтобы не в кромешной тьме сидеть. Все жильцы дома в подвале с нами.

Потом перебрались в подвал соседнего дома, он лучше был – окон меньше, дверь железная. И нашу машину я переставил, там двор закрытый, ее не видно с улицы. На ночь обязательно нужно было аккумулятор забирать, ничего нельзя было оставлять. Там по ночам действовали диверсионно-разведывательные группы, растяжки по району ставили. А у соседа из-за обстрелов автомобиль сгорел.

Дом, где жила семья Криворучко:

Сначала нас много было в подвале, потом люди стали рисковать и пытаться выехать из города по объявленному эвакуационному коридору. В конце концов, и мы решили 17 марта уезжать. Уже в восемь утра во двор зашли солдаты с ломами. Пошли мародерить по квартирам. Люди во дворе еду готовят на костре, они показывают на какую-то машину: «Ваша?». «Нет». Разбили стекла, взломали, забрали аккумулятор, ушли.

Мы дальше своего квартала не могли отойти. Опасно для жизни, ходили на полусогнутых. В общем, каким-то чудом мы целые и невредимые вырвались из Бучи. У дочки квартира в Киеве есть, мы сейчас все вместе в ней живем. Весь этот кошмар уже позади, можем и по квартире, и по улице спокойно ходить.  Но достаточно, чтобы кто-нибудь во дворе капот автомобиля захлопнул, ты машинально приседаешь и пригибаешься».

Сбор свидетельских показаний продолжается, следите за публикациями на портале «Детали».

«Иди и смотри»:

• «Они минировали тела. Моего соседа, профессора, расстреляли и не позволили похоронить. Я не хочу этого забывать…»
• Эвакуация из Бучи: «Я старалась не смотреть по сторонам»
• «Началась автоматная стрельба. Мне показалось, что по ногам стреляют»
• Свидетельства жителей Бучи: «Убийства начались практически сразу»
• «Прошлогодняя маца»: рассказ женщины, которая 17 дней пряталась в подвале в Мариуполе
• «Солдат дважды выстрелил мужу в сердце, а затем еще раз в голову моему сыну»
• «Мы были первыми, кто заехал туда после ухода российских военных»
• Трагедия на Житомирском шоссе – российские солдаты расстреляли семейную пару
• Журналистка из Мелитополя: «Никто из нас не мог себе представить, что русские солдаты способны так себя вести»
• «Мама, там люди лежат». История семьи, спасшейся из Гостомеля
• «Дымящиеся развалины»: директор уничтоженного роддома в Мариуполе рассказала о бомбардировке

«Детали», А.У. Фото: AP/Rodrigo Abd⊥