Светлана Тихановская: «Если на режим долго давить – он сломается». Интервью с избранным президентом Беларуси

Светлана Тихановская: «Если на режим долго давить – он сломается». Интервью с избранным президентом Беларуси

Светлана Тихановская, победившая — по многим свидетельствам — на минувших президентских выборах в Беларуси, честно признает: «Я – не политик». Она заявила о своей готовности возглавить правительство переходного периода, а потом, передав бразды правления новому президенту, хотела бы заняться правозащитной деятельностью.

А пока избранный президент Беларуси Тихановская продолжает бороться за демократические перемены в своей стране, находясь за рубежом. Все это время ее супруг – блогер, бросивший вызов диктатору Лукашенко – остается в тюрьме. Ее принимают лидеры Европы, которых она просит ужесточить санкции против режима. Через конгресс США согласовывается сейчас ее возможный визит к Джо Байдену.

— После того, как израильский посол вручил верительные грамоты Александру Лукашенко, жал ему руку и улыбался, в Израиле мнения о целесообразности такого поступка разошлись. А что вы думаете об этом, как можете прокомментировать?

— Сказать, что мы были разочарованы – это мало. В глазах белорусов Лукашенко вне закона, а послы, которые вручают ему верительные грамоты, тем самым заявляют о его законности. В глазах беларусов это – как минимум, странный поступок. Но раз уж вы так сделали, давайте попробуем найти и в этом положительные стороны: значит, ваш посол может защищать белорусский народ на месте. Если происходят какие-то разгоны, если людей берут в заложники в домах, посол может приехать на место событий. Он может работать на месте, с белорусским народом, для беларусов, для репрессируемых.

— Вы в самом деле предполагаете, что израильский посол это сделает?

— Мы предлагаем так делать. Это было бы очень мудро с его стороны. Потому что в глазах белорусского народа вручить грамоты нелегитимному президенту – это предательство. Но раз вы уж так поступили, а народ Израиля, как вы говорите, разошелся во мнениях по этому вопросу – вы должны прислушаться к мнению вашего народа. Выступайте за демократию, выступайте за беларусов.

— Вы не пытались связаться по этому поводу с главой правительства Израиля Биньямином Нетаниягу или с министром иностранных дел Габи Ашкенази? Или установить контакт с другими официальными представителями Израиля?

— Официальных контактов у нас не было. Но мы заинтересованы в таком общении и в переговорах.

— Лукашенко все равно уйдет, раньше или позже. На посту президента Беларуси его смените вы или кто-то другой. На ваш взгляд, этот факт вручения послом верительных грамот и признания законности Лукашенко отразится негативно на отношениях между нашими государствами и их руководителями?

— На отношениях между руководителями – не отразится. Мы строим демократическое общество и заявляем, что открыты миру. В конечном итоге, ничего сверхстрашного не случилось. Да, это неприятно, но это – ваш выбор. Мы же не прекратим отношения с Россией из-за того, что она признала Лукашенко. Будут выстраиваться новые отношения, лучше прежних.

А вот насчет отношения народа Беларуси – это уже надо у людей спрашивать. Конечно, были негативные высказывания. Но это легко может нивелироваться дальнейшей работой посла на месте.

— В соцсетях распространяется утверждение, что под бело-красно-белым флагом пособники гитлеровцев убивали евреев, что это символ нацистов и коллаборационистов – поэтому, дескать, «как же вы можете их сейчас поддерживать…»

— Это флаг Беларуси с давних времен. Пропагандисты стараются уцепиться хоть за что-нибудь в своих попытках очернить большинство в глазах меньшинства. Не во флаге дело. А когда Лукашенко под ним принимал присягу, тогда это нормально было? Потом он решил вернуться к советской символике. Наверное, в каждом государстве что-то делали под своими национальными символами…

— «Власовцы», например, сражались на стороне Гитлера под триколором, но никому и в голову не придет обвинить в этом россиян.

— Именно поэтому не стоит обращать внимания на эти выпады пропагандистов.

— А на что стоит обращать?

— На людей. На то, что люди объединились. Мы 26 лет жили разрозненно в своих ракушках. «Чуть денег меньше стало – ну, ничего, проживем как-то». Не смотрели, что происходит вокруг, потому что понимали, что мы вообще ни в чем не участвуем! А чего нам рыпаться — все равно ничего не изменится. Это возмущение бурлило где-то в глубине, нарастало, а в этом году все увидели отношение правительства к людям во время коронавируса: «вы – никто». Откровенное хамство и другие факторы повлияли на то, что сейчас происходит в Беларуси: люди поняли, что они могут сами помочь друг другу, и для этого режим не нужен. Вот так зарождается демократия. Мы – вместе, мы влияем друг на друга, и должны влиять на тех, кто у руля. Люди имеют значение – не флаг, не герб, а люди.

— Недавно на торги выставили здание синагоги в Слониме. В Беларуси не решен вопрос реституции – возврата еврейской собственности общинам и частным лицам, ограбленным во время оккупации. Понятно, что эта проблема для вас не первоочередная, но можно ли надеяться и на ее решение?

— Начнем с того, что я не собираюсь становиться полноправным президентом, этот пост займет другой человек после новых выборов. Думаю, этот вопрос будет поднят, и новый президент займется его решением. Но это буду не я.

— А какой вы видите свою роль?

— Я обещала, что буду избранным лидером на переходный период, до новых выборов. И я свое обещание сдерживаю. Мы работаем над тем, как будет проходить этот переходный период, как провести новые выборы, как удержать стабильность в этот период. Разработали поправки к конституции, выяснили, что новые выборы можно провести за 45 дней. Как заменить ЦИК… ведется постоянная работа над тем, чтобы скорее провести эти выборы.

— Предполагается ли люстрация в этот промежуточный период?

— Не кардинальная. Мой подход таков: людей, которые сидят в министерствах, пассивны, не замарали себя кровью или преступлениями – на них, конечно, люстрация не распространится. Только очевидные преступники, что тоже должен подтвердить суд. Потом уже в новой системе, направленной на помощь людям, а не верхам, кто-то уживется, а кто-то нет.

А сейчас я вижу свою роль в организации новых выборов. У меня замечательная команда, которая помогает. Беларусы и сами тоже предлагают нам идеи, в итоге генерируются новые тезисы. Новому президенту придется тяжело.

— Организовать честные выборы там, где их 26 лет не было – непростая цель. А какие задачи станут для него самыми тяжелыми?

— Их будет много. Экономика на нуле. Но есть еще и психологическая задача. Мы же привыкли жить под гнетом, что сверху сказали – то мы и сделали. Понемногу должно меняться сознание, прийти понимание того, что «я важен», «я свободен», «если я предлагаю что-то, меня выслушают, а не так, как раньше». А из задач, которые встанут перед новым руководством, экономика будет первоочередной, людям надо дать почувствовать, что они защищены экономически.

— Ненасильственный протест в вашей стране, возможно, не имеет аналогов в мире по продолжительности и форме. Но вам не кажется, что это – тупик? Люди выходят на улицы – их бьют, через неделю снова выходит – снова бьют, а Лукашенко продолжает сидеть на своем месте, указы подписывает… В отличие от Украины или Киргизии, где протесты были гораздо более жесткими, и привели к результатам, не кажется ли вам, что ненасильственный протест их просто не принесет?

— Принесет.

— Как?

— Если на режим долго давить – он все равно сломается. Сломается вся система. Вариантов слома может быть сколько угодно. Лукашенко улетит. Или кто-то из ближайшего окружения наденет на него наручники. Или кто-то из лидеров других стран убедит его уйти, предоставив какие-то гарантии… И должен быть диалог с властью, теми, кто еще там – мы не говорим, конечно, о Лукашенко. Этого человека уже вообще никто не воспринимает. Да и не боятся, хотя он и пытается задавить протест насилием.

— Вы видите там какие-то кандидатуры, с которыми можно вести диалог?

— Возможно, в его ближайшем окружении таких нет, ведь он может счесть это предательством. Но нельзя править в стране, где тебя ненавидят…

— А Лукашенко думает, что можно, и у него есть «Калашников»!

— Он так не думает. Он уже говорит, что уйдет после конституционной реформы. Понятно, что он тянет время. Может быть, вместо него решают, как ему поступить. Не все очевидно.

— Вы полагаете, что финансовая или военная элита оказывают на него давление изнутри?

— Военная – не уверена, финансовая – возможно. Но он выстроил систему, в которой все боятся. Ведь диктатура – это система, в которой один боится всех, а все одного. Силовики ведь еще в большей степени заложники, чем обычные люди, у них не может быть собственного мнения. Да еще и руки в крови у многих, получается, что и к народу им не перейти. Нет выхода.

Светлана Тихановская: «Если на режим долго давить – он сломается». Интервью с избранным президентом Беларуси
AP Photo/Sergei Grits

— ЕС и США оказывают на режим достаточное давление или надо действовать пожестче?

— Надо пожестче. Когда прошли выборы, и Европа их не признала, я за одно это была ей благодарна. Мне казалось, это – такая мощь! Но теперь, когда людей бьют, насилуют, пытают, а под санкциями оказывается всего тридцать человек — ну, что это такое? В итоге понемногу я и сама становилась жестче. Такого не должно быть, когда у соседей людей уничтожают, а вы ограничиваетесь небольшими санкциями. И люди в Беларуси тоже разочаровались в Европе, нам казалось, что она сразу что-то сделает. Возможно, наши ожидания были завышены, а они просто ничего не могут сделать.

Хотя уже сделали немало. То, что весь мир заговорил о беларусах – это очень многого стоит. Белорусские диаспоры объединились по всему миру. Мы благодарны всем. Хотя нам и хочется, чтобы делалось больше, говорилось громче, а меры принимались пожестче.

— От белорусских общин каких стран вы получаете наибольшую поддержку?

— Она везде, не могу сказать, что от кого-то мы получаем больше, а от кого-то меньше. Например, Америка большая, соответственно там и диаспора многочисленнее. Мне кажется, что в каждой стране делается все возможное. Когда я приезжаю в какую-то страну и встречаюсь там с беларусами, это – счастье! Неприятные события привели к тому, что люди объединились, нашли друг друга. Они горят, они так переживают за свою родину, несмотря на то, что многие уехали насовсем! Забрасывают письмами свои правительства – у них же там больше рычагов давления на них, чем в Беларуси, где власть вообще людей не слышит. Письмо напишешь – кто на него откликнется? А у вас, в демократических странах, люди заставляют власть реагировать.

Мы к этому еще не привыкли. Я – не политик, я учусь в режиме реального времени. Когда я в первый раз приехала в Польшу, не знала толком, с кем буду встречаться. Мне один политик сказал: «Встречаться с руководителями политических партий очень важно, но еще важнее встречаться с людьми, потому что именно люди решают, как потом будут вести себя политики». Я это слушаю, а про себя думаю – это ж нам, беларусам, еще надо научиться понимать, что каждый лично играет какую-то роль в своей стране. Что ты, лично – важен. Граждане демократических стран этого не ценят, для них это само собой разумеющееся. А нам придется учиться.

— Что с вашим мужем? Власти не шантажируют вас его освобождением или условиями содержания?

— К нему приезжает адвокат дважды в неделю. Шесть месяцев заключения прошло, по закону его должны были выпустить, но сейчас ему добавили еще одно обвинение, которое дает им возможность продлить срок до 9 месяцев. Недоказуемо ничего, но они могут так делать… Сидит он последние три месяца один. На прогулку тоже выпускают одного. Общения нет. Поэтому ему хочется, чтобы и адвокаты почаще приходили. Остается только держаться и надеяться на беларусов.

— Вы сами сейчас чувствуете себя в безопасности?

— Мне кажется, да. Хотя недавно один военный давал интервью ютуб-каналу «Страна для жизни» и сказал, что у них длинные руки, и если они захотят кого-то физически устранить, то сделают это в любой стране. Но я стараюсь об этом не думать – зачем?

— Если все получится, какой…

— Нет-нет! Не если, а когда все получится!

— Верно. Когда все получится, какой вы видите Беларусь и свою жизнь, через два года после этого?

— Я хочу видеть свою Беларусь страной, где людям не страшно. Людям придется переучиваться жить в другой реальности, когда тебя уважают; когда ты не должен дрожать перед дверями кабинета, гадая, примут тебя или не примут, помогут или нет. Где ты становишься Человеком с большой буквы – этому надо учиться. Страна, где слово «милиционер» уже не ругательство.

Так это видится с оглядкой на последние 4-5 месяцев, год назад я дала бы другой ответ. Потому что сейчас все боятся, а хочется сказать, что будет не страшно!  Беларусь развивается, и ей еще очень много надо развиваться. Возможно, мы пропустим какие-то этапы, которые прошли демократические страны, учтя опыт соседей. Через два года, о которых вы сказали, мы еще будем развиваться, но уже будем равноправными партнерами, а не попрошайками.

Из страны, которая вечно только и просит материальную помощь, которой все время чего-то не хватает, мы превратимся в страну, которая предлагает. У нас люди с мозгами, вы только дайте им работать для страны и заботьтесь о них! Когда все получится, каждый человек будет понимать, что он приносит благо своей стране, а не пытаться что-то подработать в обход закона — потому что такие у нас законы… Мы увидим, что государство работает на людей, а не на себя, а мы не захотим уезжать, наоборот, захотим работать здесь. Беларусь станет страной, которой можно гордиться, о которой знают и которой открыт весь мир.

Дарья Гершберг, Эмиль Шлеймович, «Детали».
AP Photo/Sergey Grits

Новости

ЦАХАЛ и ШАБАК продолжают операцию в больнице "Шифа", ликвидированы десятки террористов
На пачках сигарет в Израиле появятся устрашающие картинки о вреде курения
Расчет Синуара сработал: 27 стран-членов ЕС призовут к немедленному прекращению огня

Популярное

Из продажи отзывают оливковое масло – оно годится только для лампад

После жалоб потребителей минздрав и импортер отзывают из продажи оливковое масло Extra virgin olive oil от компании...

Арабские сети открывают филиалы в крупных городах Израиля

Владельцы крупных продовольственных сетей уже давно убедились, что филиалы, расположенные в городских...

МНЕНИЯ