Страх и ненависть в религиозной школе: жертва Малки Лейфер заговорила

Дасси Эрлих пережила столько травм, что видеть ее в нормальном состоянии — большое облегчение. Мы сидим вместе в кафе в сердце еврейской общины Мельбурна, она излучает спокойную уверенность и даже иногда улыбается.

Прошло всего шесть месяцев с тех пор, как Малку Лейфер приговорили к 15 годам тюрьмы за сексуальное насилие над сестрой Дасси, Элли Саппер, и над самой Дасси. Черта под ужасной главой ее жизни подведена, но она считает,  что потребуется много времени, чтобы смириться со всем случившимся.

Мы говорим о ее недавно опубликованных и долгожданных мемуарах In Bad Faith. Дасси столько сделала, чтобы привлечь Лейфер к ответственности, что превратилась в фигуру национального и даже международного масштаба — упорного активиста, сосредоточенного на одной цели.

Мемуары Дасси — полный портрет дочери, сестры, жены и матери, которая стала жертвой жестокой семьи, беспринципного директора и неравнодушной ультраортодоксальной еврейской общины. Книга In Bad Faith вписывает в более широкий контекст обращение Лейфер с сестрами. В книге — рассказ о семейной жизни Дасси, не менее душераздиращей, чем та история, что попала в мировые заголовки.

Дасси сейчас 36. Мужество потребовалось и чтобы разоблачить Лейфер, и чтобы рассказать историю своей семьи, сказавшуюся на ее взрослой жизни. Она надеется, что, написав  книгу, сможет помочь другим, столкнувшимся с подобными проблемами: «Когда я читаю истории других людей, это помогает мне бороться с  одиночеством. Ты знаешь, через что прошел еще кто-то, и понимаешь, как ему удалось пройти через это, какой выбор он сделал. Я надеюсь суметь сделать то же самое. С помощью  таких историй мы меняемся и растем как общество. И мне кажется, этим очень важно поделиться».

Дасси Эрлих родилась в ультраортодоксальной еврейской семье (средняя из семерых детей, пяти сестер и двух братьев) и выросла в общине «Хадасса» в Мельбурне. Ее мать,  уроженка Израиля, и отец-англичанин при знакомстве не отличались особой религиозностью. Но вскоре после переезда в Мельбурн начали новую жизнь, и мать Дасси пришла к религии, а муж последовал за ней.

Родители воспитывали детей в строгих ценностях «Хадассы», но помимо этой удушающей обстановки, подвергали физическому и эмоциональному насилию. В первую очередь, это делала мать, но также и отец, который, по ее словам, «доминировал и был соучастником».

Мемуары Дасси раскрывают масштабы издевательств матери над детьми, особенно над дочерьми. Много раз — физическое насилие за малейшие проступки (Дасси получила пощечину,  случайно ударив пылесосом о стену); регулярное лишение еды в качестве наказания; детей выгоняли из дома, а затем возвращали обратно, что породило у них глубокую неуверенность и страх.

«Когда мы были маленькими, то не понимали, что происходит, и думали, что это нормально, — объясняет Дасси. — Когда мы поняли, что это не так, то решили, что это наша вина. А поняв, что это такое, начали стыдиться этого и скрывать всё, что можно, поскольку не хотели, чтобы нас считали ненормальными».

По ее словам, ни один из родителей не проявлял к детям любви. А обсуждать семейную жизнь с кем-то посторонним было нельзя, поскольку им было предписано «почитать отца и мать» из Десяти заповедей.

• Читайте также:
• Сладкая жизнь беглых преступников в Израиле
• Президент Израиля: взвешивается возможность экстрадиции секс-преступницы
• Австралийский суд вынес приговор экс-директору религиозной школы Малке Лейфер

«Мой отец боялся матери. В детстве мы жалели его. Но теперь, будучи взрослой, я понимаю это совершенно иначе. Он не мог постоять за своих детей», — отец, по словам Дасси, в детстве «неуместно обнимал ее», и даже сейчас она все еще переживает по этому поводу и не хочет обсуждать это в подробностях.

Директор школы Малка Лейфер узнала об их семейном кошмаре, когда ей рассказала об этом старшая сестра Дасси, Николь. То, как Лейфер использовала это знание и злоупотребила своим авторитетом для манипуляции тремя сестрами, ранило Дасси даже больше, чем жестокое обращение родителей: «Мои родители не давали мне никакой любви. Я чувствовала, что должна просто выжить и пройти через это. Но я действительно потеряла бдительность, когда дело дошло до Лейфер. Я очень, очень верила, что она меня любит. Предательство этой любви было гораздо сильнее, чем предательство родителей. С самого раннего возраста я не возлагала на них никаких надежд, в то время как на Лейфер я надеялась и верила ей. Я так долго наказывала себя за то, что я в это верила, и это сильно повлияло на мою жизнь».

Лейфер четыре года пользовалась уязвимостью девочек, чтобы потакать своим извращенным сексуальным желаниям. Все началось с «частных уроков», которые она перевела из школы к себе домой, когда там никого не было. Глубокая наивность девочек в вопросах секса способствовала удовлетворению наклонностей Лейфер: «Я пыталась наладить отношения с другой учительницей и несколько раз разговаривала с ней наедине, но не могла придумать, как спросить ее, были ли прикосновения Лейфер неправильными, — пишет Дасси. — Тело девочки было секретом: от ключиц до ступней. Я не знала слов «грудь» или «вагина». Я не знала, что у меня есть влагалище. Мы не говорили о теле, наша религия не одобряла этого. Гораздо проще было притворяться, что все в порядке».

Книга дает страшное представление о преднамеренном и устойчивом поведении Лейфер, при этом избегая подробностей. Об этой ответственности уже говорил судья в заключительном слове. Главная цель Дасси — показать влияние и наследие поведения директора школы.

Долгосрочные последствия включали трудности Дасси в браке и в воспитании маленькой дочери, эмоциональную неустойчивость и склонность к нанесению себе увечий, что привело к периодам пребывания в психиатрических клиниках. Эти проблемы продолжались вплоть до суда над Лейфер, да и во время него — тогда у Элли случился выкидыш, а Дасси пришлось повторно поместить в клинику.

Уже тогда Дасси подозревала, что Лейфер так же жестоко обращалась с ее старшей сестрой Николь, но сестры не обсуждали свои переживания, и одна не знала, что происходит с другой.

Присяжные признали Лейфер виновной по 18 пунктам обвинения в отношении Дасси и Элли, и оправдали по пяти другим пунктам обвинения в отношении Николь. Это был катастрофический результат для Николь, и он остается загадкой для семьи Дасси: «Я думала об этом миллион раз. Вопрос не в том, поверили они ей или нет. Дело в чем-то другом». Но ее утешает, что широкая общественность считает действительно жестоким обращение Лейфер со всеми тремя сестрами.

Тот факт, что все трое пережили схожий опыт как дома, так и в школе, поднимает деликатный вопрос о мемуарах. Это книга Дасси, но не говорит ли она в какой-то мере и за своих сестер? «Они знали, что я собираюсь написать эту книгу, и благословили меня, — рассказывает молодая женщина. — Я попросила разрешения сестер написать о нашем детстве, потому что, хотя подробности о Лейфер были на слуху, о детстве мы не говорили так подробно. Думаю, сестрам было сложнее. История с Лейфер описывается с моей точки зрения, хотя они тоже прошли через это. Но там не было места, чтобы описать их видение».

Родители Дасси отреклись от всех своих детей и прервали с ними связь много лет назад. Хотя братьям и сестрам удалось справиться с этим, их отчуждение вылилось в открытую рану, когда их старшая сестра Далия трагически погибла в 2017 году.

Братья и сестры не знали, где живут родители, и им пришлось  выяснять адрес у своего раввина, чтобы сообщить им новости: «Это был последний раз, когда я общалась с матерью. Знал раввин, что происходит у них дома, или нет – неизвестно, но я никогда не получала от него вестей». Когда умер ее отец, Дасси пыталась связаться с матерью: «Она сбросила звонок и заблокировала мой номер».

— Знали ли родители о насилии Лейфер, когда это происходило?

— Насколько я знаю, нет. Моя мама знала, что мы все были близки с Лейфер. Когда в 2008 году начались новости, я думаю, что что-то поняла. Но к тому времени мы уже не общались.

— Как ультраортодоксальная община относится к вашей матери?

— Не знаю. Думаю, они убедительно рассказали,  как Лейфер сексуальным насилием разрушила наши отношения с родителями. Будет интересно посмотреть, окажет ли книга какое-либо влияние на общину.

Сообщество «Хадасса» не поддержало Дасси: «Я год работала с ними над извинениями, и это было довольно удручающе. Обо мне ходило много слухов. Меня не очень-то жаловали в общине».

Рассказывая и размышляя о боли своего прошлого, Дасси сохраняет спокойствие, ее голос ровен, а ответы взвешены. Она выглядит сильной: «Я больше не нахожусь в режиме выживания. Я могу думать о будущем, чего не могла делать долгое время. Я очень горжусь собой и чувствую себя совсем не так, как раньше. На протяжении всей кампании и до нее я постоянно боролась с чем-то внутри себя, с тем, чтобы признать травму детства и разобраться с ней. Теперь я этого не чувствую. Я ощущаю внутренний покой».

Она пока не знает, что делать дальше. Очень хочет помочь тем, кто обращается к ней с аналогичными проблемами. Возможно, она попытается продлить лицензию медсестры, но пока сосредоточена на книге и на желании поделиться своей историей.

Дасси Эрлих не уверена в своем отношении к иудаизму и еврейской общине: «Я все еще работаю над этим. Я бунтовала против этого, потом игнорировала, потом у меня не было места для размышлений. Я считаю себя светским человеком. Я ценю некоторые части иудаизма, вижу себя еврейской женщиной. Я участвую в некоторых религиозных праздниках, потому что иногда именно в это время моя семья собирается вместе — на Пасхальный седер. Иногда мы с братьями и сестрами устраиваем пятничную трапезу. Но не регулярно».

Майкл Визонтай, Plus61Jmedia, «ХаАрец», Н.Б. Фото: AP/Mahmoud Illean ∇