Способ правительства умиротворить электорат: политика идентичности диктует назначения

Министр обороны Исраэль Кац на прошлой неделе попал в политическую ситуацию после своего решения назначить адвоката Итая Офира главным военным прокурором. Кац старается угодить правому электорату «Ликуда», но назначение Офира встретило критику со стороны Яира Нетаниягу, сына премьер-министра Биньямина Нетаниягу.

В биографии Офира было обнаружено три недостатка: он является выпускником программы Фонда Векснера для высших государственных служащих; раньше он работал в юридической фирме вместе с Гали Бехарав-Миарой; а его жена была назначена судьей бывшим министром юстиции Айелет Шакед.

Критика назначения оказала давление на министра Каца, который уже был обеспокоен сценарием Эли Шарвита — бывшего командующего ВМФ, которого Нетаниягу объявил следующим главой ШАБАКа, — назначение которого было отменено в течение суток после того, как выяснилось, что генерал-майор (в отставке) Шарвит участвовал в демонстрации против государственного переворота. Кац выбрал прокурора самостоятельно, не проинформировав премьер-министра и начальника штаба, узнавших о назначении из СМИ, — довольно необычный шаг, поучающий о своеобразном провозглашении независимости министром обороны.

Хоть и чиновник, но «свой»

Чтобы остановить возможный дрейф, который привёл бы к отмене назначения, Кац направил активистам «Ликуда» довольно необычное послание, в котором стремился защитить назначение:

«Итай Офир — отличный кандидат вне системы прокуратуры. Национальный религиозный деятель и житель Самарии, который на своей предыдущей должности юрисконсульта Министерства обороны помогал укреплять и основывать еврейское поселение и отстаивал право политического эшелона принимать решения, что противоречит позиции чиновников. Это человек, который наведёт порядок в системе и изменит линию на поддержку солдат, а не права террористов “Нухбы”».

Назначение Офира было высоко оценено людьми, которые его знали, но сомнительно, чтобы похвала, которую он получил от министра Каца, понравилась ему так же. Офир имеет большой опыт работы в правовой системе и государственном секторе, где он продвинулся благодаря профессионализму, но в глазах Каца его определяют характеристики его идентичности — «национальный религиозный житель Самарии», как будто это стандартный знак лояльности, который не может быть оспорен.

Помимо детализации того, за кого Офир голосует на выборах, Кац не оставил места для сомнений относительно того, из какого лагеря вышел новый прокурор и каким ценностям он верен. Вместо того чтобы похвалить профессионализм, порядочность и стойкость Офира — необходимые качества для главного военного прокурора, — Кац предпочёл прежде всего упомянуть о его религиозности и проживании в Самарии.

Он этим не удовлетворился, но также отметил, что Офир настаивал на праве политического звена принимать решения даже вопреки позиции чиновников — как будто чиновники являются врагами государства. Ведь Офир тоже чиновник.

Чтобы подчеркнуть свою точку зрения, Кац также решил очернить систему военной юстиции и охарактеризовать её как поддержку прав террористов «Нухбы», а не прав солдат, что является своего рода проигрышной демагогией, как будто защита солдат ЦАХАЛа означает также санкционирование совершённых ими преступных действий.

И после всего этого Кац, вероятно, всё ещё чувствовал, что ему не удалось убедить электорат, и поэтому вытащил козырную карту: «Министры Смотрич и Струк, хорошо знающие его по совместной работе, выразили восторженную поддержку его кандидатуры».

Это должно, наконец, успокоить опасения: если министры крайне правого толка в правительстве поддержат это назначение, любые опасения, что это «назначение юридической хунты», могут быть устранены.

Послание министра Каца к электорату имеет большое общественное значение. Оно выражает способ принятия решений в самом религиозном правительстве, а не в государстве, и демонстрирует качество, которое они больше всего ищут в любом кандидате: лояльность правительству и своему пути превыше всего — даже перед государством. В использовании политики идентичности нет ничего нового, но Кац дал ей публичное, ясное и квалифицированное выражение.

При этом он также переосмысливает другие назначения правительства, в том числе главу ШАБАКа Давида Зини (религиозного сиониста) и комиссара по жалобам на судей в отставке Ашера Колу (религиозного сиониста).

Автоматическая государственная поддержка

В государственном секторе и во всех государственных учреждениях на протяжении многих лет, вплоть до создания нынешней власти, не уделялось внимание наличию религиозных сионистов. Однако переворот, возглавляемый Нетаниягу и министром юстиции Яривом Левиным, сформулировал этот факт по-новому, поскольку он автоматически рассматривает религиозных сионистов как сторонников правительства.

Последним примером этого является судья Ашер Кола, также носящий кипу, который был назначен министром Левиным для расследования дела главного прокурора и утечки видео о насилии на территории базы «Сде-Тайман» — без полномочий и с явным политическим вмешательством в уголовное расследование. Судья Кола, чья работа заключается в расследовании жалоб на судей, согласился на эту работу ещё до того, как Верховный суд опубликовал своё решение по ходатайствам, поданным по этому вопросу, но он столкнулся с сопротивлением со стороны полиции, отказавшейся передать ему материалы расследования до решения суда.

Кола обладает широкими полномочиями вплоть до того, что может рекомендовать прекращение полномочий судей, и он поставил себя в проблемную ситуацию, что вызывает сомнения в его способности оставаться на своём посту. Это потому, что он решил действовать в соответствии с решением министра юстиции, хотя это политическое вмешательство в уголовное расследование, а также потому, что он поставил себя в ситуацию конфликта интересов с судьями, работу которых должен контролировать.

Опасный шаг в содействии государственному перевороту

На этой неделе Верховный суд планирует провести слушания по петициям, посвящённым вопросу о том, кто будет расследовать дело главного прокурора. Неизвестно, какое решение примут судьи, но не исключено, что они дисквалифицируют назначение Колы следователем по этому делу и примут решение, поручающее расследование государственному прокурору, но отведя от него руку юрсоветника Гали Бехарав-Миары, опасаясь конфликта интересов.

Как поведёт себя Кола в такой ситуации? Вполне вероятно, что он подчинится решению, но сможет ли он теперь рассматривать жалобы на судей, которые будут председательствовать на заседании? Полиция Израиля удовлетворена своим решением запретить судье Коле получать материалы по делу до вынесения решения Верховного суда и рассматривает действия министра Левина как опасный шаг в содействии государственному перевороту.

Соучастие в неправильном политическом шаге

Именно политика идентичности, которую это правительство активно использует (и фактически обязано ей своими достижениями на выборах), привела к решению Левина выбрать Колу в качестве комиссара по жалобам на судей, а также поручить ему роль следователя по делу прокурора.

Политика идентичности также привела к тому, что судья Кола решил сотрудничать с Левиным в рамках неправильного политического курса. Мы можем только надеяться, что политика идентичности не узаконит этот ошибочный шаг в Верховном суде.

Письмо министра Каца к ликудникам не оставляет места для сомнений: правительство ожидает, что религиозные националисты будут служить правительству и государственному перевороту.

Сами Перец, TheMarker, «Детали», Ю.Л. На фото: министр обороны Исраэль Кац. Фото: Моти Мильрод.