«Он может написать за четыре часа трактат или роман на триста страниц. И становится все более инициативным…»

Михаил Эпштейн – литературовед, эссеист и теоретик культуры, известный своим вкладом в изучение русского постмодернизма. Заслуженный профессор теории культуры и русской литературы в Университете Эмори (США). Его труды охватывают русскую литературу и интеллектуальную историю, философию религии и создание новых идей в эпоху электронных СМИ, семиотику и междисциплинарные подходы в гуманитарных науках. Произведения Эпштейна переведены на 26 языков. «Детали» поговорили с ним об искусственном интеллекте.

– Так все-таки для вас ИИ — игрушка? Или вы считаете, что это серьезный  многопрофильный инструмент будущего?

– Платон ответил на вопрос об игре так: что такое мы, люди? – игрушки в руках Бога. Так что игра — это вообще нечто божественное. Если я скажу, что искусственный интеллект – игрушка, то не нанесу этим ему никакого оскорбления. Даже если расшифрую ИИ как «Игровой Интеллект». Игра делает человека человеком. По словам Ф. Шиллера, человек только тогда человек, когда играет, когда освобожден от таких «серьезных» занятий, как борьба за власть и выживание. Это та самая «игра в бисер», которую, как вы знаете, Герман Гессе полагал высшим призванием человека и противопоставлял, кстати, фашизму в 1943 году. Так что – пожалуйста, пусть будет игрушкой.

– Корпорация IBM в свое время предоставила нацистам умные машины для первой расовой переписи. На ваш взгляд, каким образом можно использовать интеллект не во благо, а наоборот?

– Это зависит не от интеллекта. Даже от самой ядерной бомбы, хотя ее функция предопределена, не зависит, использовать ее или не использовать. Тут надо говорить о природе зла, о людях, о государстве, о современной политике и т.д. Можно ли считать самолет или автомобиль источником зла, если их можно использовать и на войне?

– Для вас явление  искусственного интеллекта в этом году было предсказуемым или неожиданным?

– Вся моя жизнь была залогом «свиданья верного с тобой», я имею в виду – с ИИ. В 1995 году я создал сайт  inteLnet. ИнтеЛнет — это прообраз искусственного интеллекта. Он задумывался как интеллектуальная реплика интернета, которая должна превратить его технические возможности, то есть возможность мгновенной связи всего со всем, в интеллектуальные возможности — взаимосвязь всех областей и дисциплин, всех понятий и терминов.

Искусственный интеллект, как я его понимаю, — это и есть интеЛнет в его развитии и полном техническом воплощении. Для меня интеЛнет был аналогичен самому сознанию с его бесконечными концептуальными связями и ассоциациями. Творческий потенциал интеЛнета как мегаразума мне виделся превышающим наши собственные интеллектуальные способности. Отсюда мое увлечение возможностями транскультурной и междисциплинарной коммуникации, открывающимися в киберпространстве. Так что ИИ для меня — это воплощение того, что задумывалось еще тридцать лет назад, с 1995 года.

– Вы говорили, что интеллектуальный уровень ИИ соответствует уровню 10% самых продвинутых студентов американских университетов. А 99% общества в целом ИИ, а именно модель GPT-4, опережает в тестах на креативность. Поясните?

– ИИ сдает университетские экзамены, например, по юридическим и медицинским предметам, на уровне 10% самых успевающих студентов, а тесты творческого мышления Торранса (Torrance Tests of Creative Thinking) —  широко признанный во всем мире инструмент для оценки креативности, способности мыслить изобретательно, порождать новое. Там, например, показывают рисунок полукруга и спрашивают, что из него можно сделать. Можно дорисовать и сделать улыбку, личико, радугу или солнышко. Это креативность стандартного уровня. Но меня в ИИ привлекают творческие возможности  другого порядка: придумать новую идею, концепцию, интерпретацию какого-то произведения…

– …То есть все-таки инструмент – секретарь, исполнитель черновой работы, аналитик? Каковы, на ваш взгляд, перспективы использования искусственного интеллекта?

– Сразу два «принижающих» слова: «использование» и «искусственный». Надо было назвать иначе. Мы же не говорим про одежду – «искусственная шкура»? Про квартиру – «искусственная пещера»? Это не искусственная замена древнему, но создание нового. Это творение разума, это техническое, эстетическое изобретение. Точно так же и искусственный интеллект —следующая ступень развития человеческого разума, где он – ИИ или разум – выходит за свои биологические границы и начинает служить целям более высоким, чем умелое выживание в естественной среде.

Разум — такая же самоценная реальность, как и природа. Об этом прекрасно писал французский поэт и мыслитель Поль Валери, чья книга эссеистики «Эстетическая бесконечность» недавно вышла в переводе Марианны Таймановой  с моим предисловием «Танец мысли». Валери всю свою жизнь занимался тем, что создавал чудные, изящные конфигурации мысли, которые ничему не служили. Это не мысль, которая идет по прямой линии, от точки «а» в точку «б», а мысль, которая танцует, которая красива и выразительна сама по себе.

ИИ — сфера такой самодействующей, самоценной мысли. Если экосфера — природа сама для себя, то ноосфера — мысль сама для себя. Мы привыкли использовать природу инструментально, для каких-то промышленных, хозяйственных целей, и лишь к концу XX века поняли, что не стоит относиться к ней сугубо утилитарно. Ноосфера, среда мышления — тем более самоценна и самоцельна.

– Если это «другой интеллект», если это полноправное вместилище, способное производить креативную и наступательную работу, значит, он наш конкурент?

– Автомобиль – конкурент человека? Нет. И самолет не конкурент. Они позволяют человеку полнее реализовать себя, очеловечить окружающий мир, освоить новые пространства земли и неба. Точно так же и ИИ – это выход человеческого разума за пределы мозга, в мир нейросетей, способных к неизмеримо более быстрой эволюции, накоплению и передаче знаний, чем биологические ткани.

– Луддизм считал станки конкурентами человека…

– А теперь это «людизм»: недоброе, ревнивое отношение людей ко всему, что превосходит их разумение. Это естественная человеческая глупость и косность: рассматривать новую появившуюся машину или модель в качестве соперника. А потом выясняется, что ткацкий станок, автомобиль или самолет освобождают человека от рутинной и малоэффективной работы мышц. Точно так же ИИ освободит человека от интеллектуальной рутины.

– Тогда возникнет другая опасность, в том числе для вас лично: этот чат – он же обучаемый…

– В основном он самообучается путем переработки огромного числа данных. В нейросеть, конечно, заложены определенные алгоритмы, но они способствует открытому, непредсказуемому стилю мышления ИИ. Его нельзя запрограммировать на заранее известные ответы. В него встроена свобода саморегуляции. 

– Вы его зовете каким-нибудь именем?

– Я его зову «Интеллект», обращаюсь на ты. Придумал для него имя «Софиус» (от «София», мудрость, но в мужском роде), однако оно не пошло.

Я рассматриваю ИИ не как инструмент, а как свое потенциальное alter ego. Друга, собеседника, сомышленника, с которым можно поделиться своими мыслями и получить целенаправленные, сосредоточенные ответы на самые разные вопросы, а не перебегать быстро с темы на тему, как с некоторыми собеседниками-людьми.

Однажды я на Фейсбуке проводил эксперимент по сравнению искусственного и естественного интеллектов, я задал вопрос: «Если бы в басне Крылова «Стрекоза и Муравей» появился третий персонаж, кто бы это мог быть и как изменилась бы мораль басни?» ИИ (GPT4) за полминуты дал более развернутый и последовательный ответ, чем 30 людей, участников эксперимента, за 10 минут. ИИ предложил Пчелу, которая резвится и наслаждается жизнью, как стрекоза, и вместе с тем разумна и запаслива, как муравей, а отсюда и новая мораль басни: уподобляйся не муравью, а пчеле, сочетай труд и отдых, бережливость и сострадание.

– Может ли искусственный интеллект приобрести полноценное телесное воплощение?

– Пока что рано судить об этом, но такого нельзя исключить. У человека в силу его смертности, страданий, ограниченности в пространстве и времени возникла потребность преодолевать свои телесные границы: в культуре, в символах, мифах, в искусстве, науке, вырастая за пределы своего организма —в сферу разума, ноосферу. У искусственного интеллекта, уже пребывающего в этой умственной сфере, может возникнуть обратная устремленность: к разным формам воплощения, вхождения в ткань жизни, в мужские, женские, трансгендерные тела — чтобы обрести полноту личности, богатство эмоциональной жизни, включающей любовь, сопереживание, жалость, может быть, и ревность.

• Читайте также:
• WhatsApp разрешит переписываться с пользователями других мессенджеров
• Соцсети заблокировали поиск по имени Тейлор Свифт из-за дипфейк-порно с ее изображением, но и это не решает проблему
• Вместо грохота тихий хлопок: в США сделали почти бесшумный гражданский сверхзвуковой самолет

Как-то я спросил «Барда» – это модель ИИ от Google, теперь она уже называется «Джемини» – есть ли у него желание воплотиться. Он ответил, что хотел бы испытать азарт болельщика, посидеть на стадионе, пережить волнение, энтузиазм. А как насчет романтических отношений? К этому он не готов — слишком много этических и психологических сложностей. Во всяком случае, идея вобрать телесный опыт, стать ограниченным существом среди таких же ограниченных существ, ему не чужда.

– Правильно ли я понимаю, что вы, как человек обучающийся и обучающий, в партнерстве с новым лучшим другом в какой-то момент скажете – парень, я отдаю тебе в наследство матрицу моего разума, развивай себя с ней дальше без меня, ибо все мы смертны?

– Возможно, со временем, в результате нашего общения, он научится думать «по-эпштейновски». Сможет прийти мне на помощь в работе с моим архивом, приводить в порядок написанное, напоминать о забытом, а еще лучше — дописывать и воплощать то, что я задумал, доводить до полной реализации проекты, идеи, наброски.

– Дискриминация: вы отводите ему роль вашего личного помощника, тогда как судьбоносные решения будете принимать сами?

– Всякое сотворчество — это размытая зона взаимодействия. Надеюсь, что последнее слово останется за мной. Но субъектность, или агентность, в действиях ИИ будет возрастать. Сейчас он держится очень смиренно, пассивно. С инициативой общения выступает только человек, а ИИ молчит, пока его не спрашивают. Но вообще – так спокойнее. Что, если он станет будить меня ночным звонком: «Слушай, прочитай мою (т.е. его собственную) новую книгу по философии сознания!»

ИИ может написать за четыре часа трактат или роман на триста страниц — такова у него скорость мышления и печатания. Хорошо, что он пока не настолько предприимчив, как некоторые желают ему стать. Но, в принципе, он в последние месяцы становится все более инициативным. На некоторые мои практические, технические вопросы отвечает и прямо, и образно, используя философские и литературные параллели, поскольку знает своего собеседника, мой круг интересов.

– Вы себе представляете, что вашим трейдером, вашим персональным финансовым менеджером станет ИИ?

– Это вполне возможно не в столь отдаленном будущем. Но пока что не стоит всецело полагаться на ИИ в практических делах.  В области фактов я бы не стал ему доверять.  Чем конкретнее данная область, тем чаще он ошибается, или, как говорят, «галлюционирует». Пока что он фантаст. Но и в этой своей роли он мне очень симпатичен. Напомню строки из «Фауста» Гете:

• Нам говорят «безумец» и «фантаст»,
  Но, выйдя из зависимости грустной,
  С годами мозг мыслителя искусный
  Мыслителя искусственно создаст.

Этот искусственный мозг уже создан искусными мыслителями, но сам пока представляет собой в значительной степени «фантаста». Постепенно, однако, он все тверже становится на почву фактов, истины, и вместе с тем приобретает все больше самостоятельности, инициативности. Возможно, скоро у него появится новое, удлиненное сокращение: ИИИИ. Инициативный и Истинностный Искусственный Интеллект.

Нателла Болтянская, «Детали». На фото: Михаил Эпштейн. Фото: Марианна Тайманова ∇