Сможет ли Израиль справиться с волной евреев и неевреев?

Через три десятилетия после распада советской империи и после февральского вторжения России в Украину Израилю предстоит вновь столкнуться со значительной волной репатриации из Украины, Беларуси и России. А также – с существенным количеством украинских беженцев, которые будут временно проживать у своих израильских друзей и родственников.

Большой вопрос заключается в том, извлек ли Израиль уроки из своих ошибок и успехов в приеме волны массовой алии 1990-х годов, последовавшей за распадом Советского Союза, и обладает ли нынешнее правительство Израиля потенциалом и политической волей для принятия важнейших решений о приеме и интеграции новых граждан – как евреев, так и неевреев.

Если на данный момент что-то и очевидно, так это отсутствие четкой политики в отношении как репатриантов, так и беженцев. Как это часто бывает в Израиле, решения принимаются либо под сиюминутным политическим давлением, либо в силу крайней необходимости, когда проблема достигла таких масштабов, что контроль над ней утрачен.

Поскольку самолеты с новыми репатриантами и беженцами из Польши, Румынии и России уже приземляются в аэропорту «Бен-Гурион», Израиль должен использовать немногое оставшееся время, чтобы сформулировать новую политику, которая принесет пользу и новоприбывшим, и государству.

В отличие от новых репатриантов, которые по прибытии (или после прохождения стандартных бюрократических процедур в службе репатриации «Натив») получают удостоверения личности и право на социальное и медицинское обслуживание, беженцы в настоящее время не имеют права ни на медицинское обслуживание, ни на обучение, ни на работу. Такова политика, сформулированная министром внутренних дел Айелет Шакед в отношении беженцев, имеющих родственников в Израиле.

Но при таких жестких ограничениях зачем вообще использовать термин «беженец»?

Согласно ратифицированной Израилем Конвенции ООН о беженцах 1951 года и Протоколу к ней 1967 года, государства-члены обязаны создать и поддерживать национальную систему предоставления убежища, а также создать или уполномочить компетентные национальные органы власти создать основу для защиты беженцев. Поскольку здоровье, согласно Конвенции, является одним из основных прав человека, беженцы должны иметь доступ к той же или аналогичной медицинской помощи, что и принимающее население. Правительство, уступая давлению, объявило, что беженцы старше 60 лет получат полное медицинское обеспечение; остальные будут иметь доступ к первой помощи и неотложной медицине.

Если беженцы не смогут получить медицинскую помощь, отправлять своих детей в детский сад или школу, заработать на хлеб (или получить финансовую помощь от правительства), как они смогут выжить?

Если правительство Израиля хочет предотвратить глубокий социальный кризис, в который окажутся вовлечены беженцы и который наступит через несколько месяцев, ему лучше полностью пересмотреть основы своей политики в отношении беженцев. Также нет сомнений в том, что Израилю необходимо увеличить численность трудоспособного населения и что он вполне способен найти решение вопросов медицинского обслуживания и образования для тех, кто останется в Израиле.

Вместо того чтобы спорить о том, является ли троюродный брат достаточно близким родственником, чтобы заботиться об украинском беженце, Израиль должен посмотреть на этот вопрос совершенно с иной, гуманитарной, точки зрения и постараться избежать нового социального кризиса, который нанесет психологическую травму новым беженцам.

Положение новых репатриантов, которые становятся полноправными гражданами Израиля после подтверждения их документов иммиграционными властями в соответствии с Законом о возвращении, намного лучше, чем положение беженцев-неевреев, поскольку они имеют право на целый ряд услуг, известных как корзина абсорбции: ульпан (курс иврита), медицинское обслуживание и т. д.

Однако все, кто застал массовую волну алии 1990-х годов, без труда вспомнят, как репатрианты с высшим образованием и солидным опытом работы были вынуждены выполнять работу более низкой квалификации – убирать дома, подметать улицы и сидеть с пожилыми людьми.

Сегодня экономика Израиля намного сильнее и лучше развита, чем 30 лет назад, и алия из этих трех стран, вероятно, не достигнет миллиона человек, как прежняя. Однако даже сегодня Израиль все еще не знает, как отнестись с уважением в полной мере и позитивно использовать огромный человеческий капитал, который он теперь получит.

Будучи в 2015-2019 годах депутатом кнессета, я встречалась со многими новыми репатриантами из России и Украины. Многие из них имели большой опыт ведения бизнеса (что было гораздо более редким явлением в Израиле 30 лет назад) и имели разумные планы по созданию своего бизнеса в Израиле. Им не хватало понимания израильской деловой культуры, нужных контактов и стабильной государственной поддержки.

Не имея стимулов и помощи на новой родине и возможности быстро преодолеть языковой барьер или стать частью израильского мира бизнеса, многие в итоге продолжали зарабатывать свой хлеб в России.

Сегодня, когда продолжается безжалостная война Путина против Украины и параллельно с ней – масштабная волна западных санкций, это уже не вариант. Большинство людей покинули свои страны без гроша в кармане. Из-за санкций некоторые до сих пор не могут воспользоваться своими банковскими счетами. Некоторые из них принадлежат к категории «возвратившихся граждан» – таких, кто репатриировался в Израиль, но вернулся жить в Украину или Россию. У некоторых есть опыт работы в сфере высоких технологий, многие пришли из мира бизнеса или искусства.

Для того чтобы ко взаимной выгоде максимально использовать навыки и знания этих людей, Израиль должен сформулировать соответствующую стратегию. В Израиле не хватает учителей, врачей, инженеров и есть дефицит во многих других профессиях. Необходимо разработать план трудоустройства для новых репатриантов и предложить постоянную и значительную помощь малому и среднему бизнесу, включающую не только специальные ссуды, но и семинары, наставничество и другие формы помощи – под руководством ветеранов бизнеса, а не бюрократов, которые всю свою жизнь просидели в конторах.

Что касается ученых, экспертов и исследователей, Израилю следует возродить разработанный и внедренный три десятилетия назад план «научных теплиц-инкубаторов», где вновь прибывшие смогут продолжить свои исследования или внести вклад в существующие исследования в областях, имеющих национальную важность. Цель таких программ должна состоять не только в том, чтобы помочь новым репатриантам выжить, но и поставить их на путь быстрого трудоустройства и адаптации.

Нет необходимости говорить о том, что Израиль должен немедленно увеличить штат сотрудников, ответственных за поддержку новых репатриантов, и продлить их рабочий день. Уже сегодня существуют мучительно длинные очереди, в которых приходится выстаивать каждому репатрианту, начиная с министерства внутренних дел и заканчивая министерством абсорбции и т. д. То, как мало социальных работников свободно владеют языками, на которых говорят репатрианты и беженцы, это просто абсурд: в 2018 году на 1000 репатриантов, говорящих на том или ином языке, приходился один свободно владеющий этим языком социальный работник.

Правительство должно увеличить бюджет службы психологической первой помощи «Эран» и улучшить услуги на разных языках, которые она предлагает: многие сегодняшние репатрианты пережили ужасные события, и им нужна помощь, чтобы справиться с психологическими травмами.

И последнее, но не менее важное, это вообще центральный вопрос: отношения государства и религии. По мере того как тысячи репатриантов будут прибывать в Израиль, будет расти и число нееврейских граждан страны. Члены семей неевреев и евреи по отцу станут израильтянами и вскоре узнают, что они и их дети не смогут вступить в брак в Израиле, да и пройти гиюр тем, кто захочет, окажется почти невозможно.

Те, кто сидит в правительстве, должны понять, что сейчас самое подходящее время для разработки политики, направленной на полную интеграцию и удовлетворение потребностей израильтян-неевреев, которые в соответствии с Законом о возвращении совершили алию.

400 тысяч неевреев, приехавших в 1990-х годах, также останутся здесь и сделали Израиль своим домом. Некоторые члены правительства Израиля прекрасно это понимают. Осталось убедить в этом остальных.

Ксения Светлова, «ХаАрец», М.Р. AP Photo/Maya Alleruzzo
Автор – бывший депутат кнессета, директор программы Израиля и Ближнего Востока в Институте региональной внешней политики «Митвим», а также научный сотрудник Института политики и стратегии при Университете Райхмана √