Штайниц: «В «Ликуде» есть те, кто связан с преступным миром»

В своих показаниях по делу о подводных лодках бывший министр Юваль Штайниц стремился дистанцироваться от связей «власть-капитал». У него была причина: от него требовали объяснить отношения с Мики Ганором, которые включали пожертвования и разговоры о покупке кораблей.

«В «Ликуде» есть разные люди, связанные с преступным миром. Не хочу называть имена. Я никогда не просил их о пожертвованиях, и когда они хотели встретиться со мной, никогда не соглашался встречаться с ними без свидетелей. Да, я вижу (их) на собраниях, я здороваюсь, но я не согласился встречаться. Я осторожен».

Это из показаний бывшего министра Юваля  Штайница в полиции по «делу о подводных лодках», по которому некоторым людям из ближайшего окружения Штайница были предъявлены обвинения во взяточничестве.

«Когда я был экскурсоводом после армии, я не брал чаевых, – сказал он. – Я не готов к тому, чтобы бизнесмен пригласил меня пообедать в ресторане. В моих глазах деньги — не самое главное в жизни, отнюдь нет, гораздо важнее совесть и честность».

Штайниц в своих свидетельских показаниях рассказал о встрече с министром финансов Германии: «Он подарил мне два диска Берлинской филармонии с исполнением Баха… Когда я вернулся в Израиль, я купил ему диски сонат Бетховена для скрипки и фортепиано, чтобы не было ситуации, когда я получил что-то от министра финансов Германии, не дав ничего взамен».

«Я готов проиграть политически, когда считаю, что я прав, – продолжил свидетельские показания  Штайниц. – В 2009 году я обнаружил, что Государство Израиль является самой бедной страной в мире с точки зрения доли природных ресурсов, после посещения буровой установки (Ицхака) Тшувы. Он пригласил меня на буровую установку и сожалеет об этом по сей день…

Шла огромная битва за десятки и сотни миллиардов. Сначала меня оклеветали, публиковались десятки огромных объявлений против меня. Оказывали давление на премьера… Администрация США вмешалась в пользу этих компаний. Меня пригласили для разъяснений в Белый дом, у экономического советника Обамы… В конце концов, я выиграл в этой борьбе, но она была очень сложной борьба. Они использовали грязные методы против меня и профессора Эйтана Шишинского».

«Комиссия по децентрализации – это комиссия, которую я создал вместе с Биби и Стэнли Фишером. Все началось со встречи с очень серьезным бизнесменом, который попросил о встрече с глазу на глаз. Я не буду называть его имя… он попросил сохранить его в секрете… Он сказал: «Я не могу позволить себе быть разоблаченным»… И рассказал мне о проблеме централизации. Как большие монополии, большие группы Данкнера, Тшувы и Арисона давят конкуренцию и как иногда они даже не осмеливаются побеждать друг друга в конкурсах. Я был в шоке. Я вернулся в офис и начал серию секретных обсуждений. Это было как раз в то время, когда у меня была тяжелая битва с Тшувой и газовыми и нефтяными магнатами, а некоторые банки поддерживали их… Так что я не был уверен, что хочу во что-то ввязываться. Но так, в конце концов, это началось».

Штайниц также рассказал, почему он дистанцировался от одной известной личности: «Однажды один крупный бизнесмен попросил меня о встрече, кстати, полностью оправданной, но тут в министерстве юстиции мне тихо сказали: «Есть подозрения, что этот человек связан с преступным миром». Встречи не было. И человек не знает причины, и по сей день гневается на меня».

У Штайница были причины дистанцироваться от связей «власть-капитал». В своих показаниях он должен был рассказать о своих отношениях с богатым и влиятельным человеком — Мики Ганором, главным действующим лицом в «деле о подлодках» и представителем компании ThyssenKrupp в Израиле. Ганор, который сначала подписал соглашение о готовности стать государственным свидетелем, а затем отказался от него, обвиняется в даче взяток нескольким ключевым людям, чтобы те помогли ему продвигать свои интересы.

Штайниц познакомился с Ганором еще тогда, когда тот занимался недвижимостью за границей, через общих друзей. Бизнесмен сделал ему пожертвование в преддверии праймериз в «Ликуде» в 2009 году, а в 2012 году — несколько пожертвований через подставных людей. «Министру требовались пожертвования, и он знал, что Мики должен был сделать взнос. Я сказал министру, что собираюсь к Мики», – свидетельствовал Давид Шаран, правая рука  Штайница, впоследствии возглавлявший канцелярию Биньямина Нетаниягу и обвиненный в получение взяток от Ганора.  Штайниц не помнил, что Ганор сделал ему пожертвование, и объяснил следователям, что, если бы он знал о незаконности пожертвований, он бы их не принял.

В 2009 году, когда Ганор хотел стать посредником по покупке подводных лодок и кораблей между ThyssenKrupp и правительством Израиля, он встретился в офисе министра финансов  Штайница в кнессете с директором немецкой верфи Вальтером Фрайтагом. Для Ганора это было целенаправленное шоу, призванное показать немцам, насколько он связан с израильской верхушкой.  Штайниц утверждал, что не помнит эту встречу («министр финансов встречается с сотнями представителей иностранных компаний»), и в любом случае не подозревал, что она должна была помочь Ганору получить прибыльную работу.

Из материалов, собранных следователями, выяснилось, что  Штайниц и Ганор встречались несколько раз – в кабинете министра, в офисе бизнесмена и в кафе – и обсуждали вопрос о кораблях. Ганор вспомнил эти встречи;  Штайницу было трудно вспомнить. «Это естественно, – скромно объяснил он, – я помню свои две встречи с Обамой, и уверен, что если вы его спросите, он не знает, кто я».

Одну встречу с Ганором, состоявшуюся летом 2013 года,  Штайниц хорошо запомнил. Тогда Израиль намеревался приобрести четыре корабля для обеспечения безопасности газовых платформ. Ганору было выгодно, чтобы их купили у ThyssenKrupp, чтобы получить комиссионные со сделки.

Штайниц, тогдашний министр по стратегическим вопросам, собирался посетить Германию. Другой фигурант дела, бывший заместитель главы Совета национальной безопасности Авриэль Бен-Йосеф, попросил министра, с которым он дружил, встретиться с Ганором и сказал, что у того есть важная информация.

Штайниц встретился с бизнесменом в министерстве главы правительства. «Он был убежден, что немцы согласятся финансировать это (сделку с большой скидкой), – вспоминал Штайниц. – Он сказал, что в случае поступления заявки в канцелярию канцлера они согласятся участвовать в финансировании сделки».

Штайниц не удовлетворился личной встречей с Ганором и отправил близкого советника на встречу с посредником как раз перед вылетом. В Берлине он встретился с министром иностранных дел Германии. «Основным вопросом был иранский вопрос, и я также обсуждал с ним вопрос о том, захочет ли Германия помочь нам с кораблями, как она это сделала с подводными лодками, – сказал он. – Он ответил, что говорил об этом с канцлером Меркель, и ответ, вероятно, будет положительным».

Немецкий министр попросил  Штайница срочно оформить запрос в письменной форме и сохранить конфиденциальность: «Он сказал мне, что через несколько месяцев у них будут выборы в Германии, и «это могут использовать против них на выборах». Позже  Штайниц также встретился с министром финансов. Согласно свидетельствам, собранным в ходе расследования дела, Ганор координировал эту встречу. В своих показаниях  Штайниц сказал, что это маловероятно.

«После возвращения в Израиль я с гордостью сообщил премьер-министру о достигнутых договоренностях», – сказал  Штайниц. По его словам, Нетаниягу попросил его обсудить этот вопрос с министром обороны Моше Яалоном.  Штайниц встретился с ним и настаивал, чтобы тот связался с немцами как можно скорее, чтобы не упустить возможность, но Яалону не нравилось участие  Штайница в продвижении сделки, он думал, что это выходит за рамки его полномочий.

Гендиректор министерства обороны Уди Шани назвал это участие в своих показаниях по этому делу «исключительным», но Штайниц утверждал, что в его поведении не было ничего необычного. По его словам, он просто выполнял дипломатическую задачу с одобрения премьер-министра. Когда его спросили, сообщил ли он Нетаниягу о своих связях с Ганором, он ответил отрицательно. Он не видел в этом необходимости.

Ганор следил за развитием событий. Каждый квартал посредник отправлял в ThyssenKrupp отчет, в котором информировал компанию о ходе реализации проектов, над которыми он работал, кадровых изменениях в высшем руководстве Израиля и полученной им внутренней информации, а также прилагал рекомендации, как действовать.

В некоторых из этих отчетов немцам он сообщал о встречах со Штайницем и его готовности помочь. Во второй половине 2013 года Ганор сообщил, что министр «получил зеленый свет на немецкий грант» во время своего визита в Берлин. В своих показаниях  Штайниц не исключил, что рассказал Ганору о результатах своих встреч в Германии.

Они поддерживали связь и продолжали встречаться и в последующие годы. На одной из встреч Ганор сказал  Штайницу, что он должен подняться «на вершину пирамиды» и стать премьер-министром. В другой раз бизнесмен, который также был почетным консулом Кипра в Израиле, пригласил  Штайница на мероприятие, которое он организовал и финансировал в престижном ресторане «Герберт Самуэль» в честь визита президента Кипра в Израиль.

Штайниц отрицал, что у него был конфликт интересов, когда он продвигал сделку с кораблями. Он объяснил, что им руководили национальные интересы. «Ганор — не мой друг и я не помню, чтобы он делал мне пожертвования», – заявил он.

Сегодня, 18 июня, Штайниц написал после публикации этого материала: «»Ликуд» – самая крупная и самая важная демократическая и идеологическая партия в Израиле, и я горжусь тем, что представляю ее в течение многих лет в качестве министра и депутата кнессета. То, что процитировано в заголовке статьи, было вырвано из контекста. В любом случае странно, что свидетельские показания, данные около четырех лет назад, дошли до газеты».

Гиди Вайц, TheMarker, И.Н. На снимке: Юваль  Штайниц. Фото: Томер Аппельбаум˜