Семьи заложников, убитых в Газе предупреждают: «Может случиться самое худшее»

С тех пор как Эден, дочь Наора Йерушалми была в конце августа убита в плену, он стал другим человеком, изменились и все члены его семьи. «Все мы разбиты вдребезги, от мала до велика», — сказал он. «С того дня, как Эден была убита, я не включал телевизор, не хотел ничего понимать и знать». Его историю рассказывает газета «ХаАрец».

Но да, он тоже слышал новости. Сделка с заложниками близка как никогда. Он не в курсе подробностей и не хочет вникать, но знает одно: для него и его Эден, пережившей 11 месяцев в плену у ХАМАСа, уже слишком поздно. И не только для нее. С его точки зрения, каждый заложник, убитый в плену, мог бы вернуться домой.

«Я всегда чувствую, что мы сделали недостаточно — мы как страна и я лично, — признает он. — Единственное, чего было бы достаточно, — это вернуть их всех в первую неделю».

Судя по сообщениям об очевидной сделке, она не отличается от той, которая обсуждалась несколько месяцев назад, когда такие заложники, как Эден Йерушалми, Кармель Гат и Юсеф Альзиадана, еще были в живых. Если бы обстоятельства позволили, если бы Дональд Трамп должен был принять присягу в качестве президента несколькими месяцами раньше, возможно, они были бы среди живых заложников, которые вернутся к своим семьям.

Но Наор Йерушалми отказывается выражать свою боль, ссылаясь на этот момент. «Я знаю, что ее можно было бы освободить из плена живой, но невозможно повернуть колесо вспять», — говорит он. «Если бы это было так, я бы вернул время на 7 октября и пошел бы спасать свою дочь с той вечеринки», — сказал он, имея в виду музыкальный фестиваль Nova недалеко от границы с Газой, на котором была и Эден.

Наор Йерушалми поглощен тем моментом, когда он увидел ее сильно похудевшее тело, и тяжелыми мыслями о заложниках, которые, возможно, скоро вернутся домой. «Возвращение каждого — это процесс, — объясняет он. — Я хочу видеть людей, которые возвращаются как можно более здоровыми. Но вы понимаете, что никто из тех, кто там находится, не тот, кем был раньше».

Когда начался нынешний раунд переговоров о заложниках, знакомые семьи Альзиадана начали поздравлять их. «Юсеф и Хамза скоро вернутся», — с надеждой говорили они о заложниках: отце семейства и одном из его сыновей. Родственник семьи также признал, что, несмотря на предыдущие разочарования, даже самые близкие родственники заложников позволили себе некоторую долю оптимизма.

Но затем, по словам родственника, пришло невыносимое известие о том, что тела Юсефа и Хамзы были найдены. Похороны в бедуинской общине Рахат проходили один за другим — сначала Юсефа, потом Хамзы — на фоне сообщений о переговорах о заложниках.

«Я сделал все, что мог, чтобы вернуть их здоровыми и невредимыми. Но правительство решило, что этого не произойдет», — сказал Али Альзиадана, брат Юсефа и дядя Хамзы, который возглавил борьбу от имени семьи. «Эта сделка — та же самая, что и год назад, но тогда они не пошли на это. Нам ничего не поможет. Тот, кого я ждал, мертв».

Для Шай Дикманн закончились две истории — одна счастливая, когда ее родственница Ярдена Гат была возвращена из плена после 54 дней пребывания в Газе, и вторая ужасная, когда Кармель Гат, невестка Ярдены и двоюродная сестра Дикманн, была убита в туннеле ХАМАСа вместе с пятью другими заложниками. Сейчас, когда Дикманн продолжает борьбу за освобождение остальных заложников, она настаивает на том, чтобы бороться за счастливый конец.

«С одной стороны, присутствие Ярдены каждый день напоминает мне, что можно вернуться домой живым. Если договориться, то это возможно, — говорит Дикманн. — С другой стороны, я знаю, что в глазах семей заложников я также являюсь предупреждающим знаком — ежедневным напоминанием о том, что может случиться самое худшее».

Она прекрасно понимает, что смерти Кармель Гат можно было избежать, что если бы все сложилось иначе, если бы правительство согласилось тогда на то, на что оно соглашается сейчас, Кармель могла бы быть на пути к освобождению. Но чувство упущенной возможности, которое она испытывает каждый день, — это еще не все. Абсолютно нет.

«Это чувство всегда присутствует и всегда будет присутствовать — не только из-за этой сделки», — говорит Дикманн. «Но прежде всего я чувствую огромное облегчение, зная, что часть людей вернется домой. На протяжении всего этого времени люди давали мне надежду. Для меня уже слишком поздно что-то исправлять, но для историй других людей это возможно. Их тайна может быть похожа на мою, но может быть и другой, и я хочу, чтобы это произошло — не только для них, но и для меня».

Как известно Дикманн, даже в эти напряженные дни семьи заложников, все еще находящихся в Газе, продолжают бороться. Обсуждаемая в настоящее время сделка касается 33 заложников — живых и мертвых, — а судьба остальных 65 заложников неизвестна. Родственники заложников, встретившиеся во вторник с премьер-министром, потребовали, чтобы он немедленно приступил к переговорам о следующих этапах сделки, в ходе которых должны быть освобождены остальные заложники — если только переговоры не сорвутся.

«Тридцать три заложника вот-вот будут освобождены, но мы понятия не имеем, что происходит с остальными», — сказал Эли Штиви, отец Идана, тело которого удерживается в Газе. Штиви безуспешно пытался получить приглашение на встречу семей с премьер-министром во вторник. «Мы собираемся бросить 70 заложников — вместе с их семьями. Это позорное бесчестие. 

Ран Шимони, «ХаАрец», М.Р. На фото: похороны Эден Йерушалми, погибшей
в плену. Надпись на плакате: «Прости, Эден». Фото: Моти Мильрод ∇