«Самоубийство Запада»: что напророчил духовный отец прозревших либералов

В прошлый День независимости в некоторых городах Израиля было решено не проводить праздничный фейерверк. Это стало следствием эффективной общественной кампании, которая весьма быстро принесла конкретный результат. Противники салюта привели в подкрепление своей позиции два довода, которые можно считать квинтэссенцией либеральной традиции. Во-первых, они говорили о том, что всполохи в ночном небе могут стать для солдат триггером, который разбередит пережитые ими травмы.

Второй довод касался необходимости пожалеть собак, для которых шум залпов праздничного салюта является нестерпимым. Но за этим скрывалась принципиальная позиция противников фейерверка в День независимости: с их точки зрения, это не только инфантильный и шовинистический обычай, чуждый просвещенным, прогрессивным людям, но и напрасная трата денег, наносящая ущерб окружающей среде.

Так, по мановению руки якобы либералов была отменена одна из самых старых, известных всем праздничных традиций. Голоса любителей громких залпов и ярких вспышек услышаны не были, а производители салютов не стали прибегать к услугам лоббистов и рекламных кампаний. Ведь на минном поле современного либерализма все равно невозможен настоящий содержательный диалог. Это поле усеяно запретами, аксиомами, нормами политический корректности и культуры отмены, а также чувством вины.

Можно сказать, что оно, по иронии судьбы, стало надгробьем классического либерализма, главными, незыблемыми ценностями которого являются свобода слова и мысли, открытая дискуссия и обмен мнениями.

В ходе такой дискуссии можно было бы, например, спросить, сколько бывших военнослужащих, страдающих посттравматическим синдромом, находится среди нас; сколько из них действительно страдает от праздничных салютов и реально ли помочь им путем назначения точного и единого для всех городов времени фейерверка, устранив таким образом фактор неожиданности.

Можно было бы также задаться вопросом, не нарушаются ли за счет определенной группы людей и животных права тех отдельных граждан и целых семей, которые получают удовольствие от традиционного салюта и не стоит ли задуматься об ущербе, который понесут продавцы и организаторы фейерверков, для которых День независимости является главным источником дохода.

Можно было бы, наконец, спросить, может ли обычный человек любить салюты, не считаясь при этом инфантильным фашистом или примитивной личностью. И, конечно, хотелось бы выяснить, не является ли отмена салютов способом одноразовой очистки совести вместо подлинного решения проблем перенесших контузию военнослужащих в течение всего года.

Американский социолог Джеймс Бернхем, настоящий пророк, еще в 1964 году предсказал закат популярности салютов и национальных праздников вообще. Он имел в виду свою страну – Соединенные Штаты, всемирный оплот либеральной демократии.

На 99 странице своей потрясающей книги «Самоубийство Запада», недавно переведенной на иврит, Бернхем пишет: «Укрепление либеральных ценностей в кругах, управляющих общественным мнением в США, прямо пропорционально падению популярности церемоний, проводящихся 4 июля – в День независимости. С точки зрения либеральной морали, удовольствие и радость, которые доставляет простым людям салют, не искупают повреждения глаза или пальца, которое случайно может быть нанесено неосторожному подростку».

Я отметил в этой книге многие десятки формулировок, прогнозов и мрачных пророчеств относительно будущего Запада и либерализма. Они не утратили своей актуальности и более, чем полвека спустя. Какой бы ядовитой и провокативной ни была эта книга, очевидно, что ее автор – не только отважный человек, не боящийся плыть против течения, но и дальновидный аналитик.  Его труд побуждает к мысли и подталкивает к дискуссии – разумеется тех, кто еще готов о чем-то думать и что-то обсуждать. Местами эта книга кажется возмутительной, местами – излишне депрессивной, местами – забавной, но самое главное ее качество – удивительная точность суждения.

Бернхем, прототип «разочарованного» родился в 1905 году, в молодости он был левым, марксистом, и даже троцкистом, но скоро перешел на другую сторону и стал яростным критиком западного либерализма и присущей ему слабости по отношению к своим противникам. Он может считаться духовным отцом многих так называемых «консерваторов», которые стали таковыми после того, как выросли в лоне либеральных движений. Например, английский писатель Дуглас Мюррэй, книги которого «Странная смерть Европы» и «Безумие толпы» является безусловным последователем Бернхема.

К их числу можно отнести и нашего соотечественника Гади Тауба. Как и Бернхем, они прозрели, и, разумеется, никто не обязан соглашаться с каждым их словом. Но в споре у них всегда есть важное преимущество: они взросли в либерально-демократической среде и поэтому прекрасно понимают ее слабые места и внутренние противоречия.

«Самоубийство Запада» – это целенаправленное выступление против направлений и течений, которые в 1964 году еще отчасти казались авангардными, однако со временем они проникли в мейнстрим западного либерализма.

Это релятивизм, постмодернизм и постправда; плюрализм, распространяющийся и на тех, кто не является плюралистами; утрата веры в свою историческую правоту; бесконечное и неисправимое чувство собственной вины; замешательство при обсуждении проблем «мигрантов» и «беженцев»; фанатичная приверженность концепции, считающей, что человек по своей природе хорош; почти религиозная вера в то, что любой конфликт может быть решен путем переговоров, а не силой и установлением четких границ; страх перед властью закона и порядка и оптимистическая убежденность в том, что образование и равенство являются лучшим способом решения всех проблем.

С точки зрения современного западного либерализма Бернхем восстает против самой его основы: в какой-то момент он даже выражает сомнение в жизнеспособности демократии и оправдании ее существования. С его точки зрения люди не равны, и уж точно не хороши по своей природе.

Бернхема можно заклеймить как реакционера и догматика, а кое-где он даже дает основания для подозрений в расизме. Сегодня его прежде всего называли бы «бумером». Это освободило бы многих от обязанности выразить свою точку зрения по поводу такого, например, суждения: «Кажется, все согласны с тем, что в условиях современной жизни группы населения, обладающие бедным генетическим наследием с точки зрения интеллекта, морали и культуры, увеличивают свою численность быстрее, чем обладатели богатого генетического наследия». Или: «Факт, что любой диалог между людьми и любое человеческое общество должны исходить из того, что не все мнения верны, что есть и ошибочные, что существует объективная разница между правдой и ложью, и если мы с тобой придерживаемся разных мнений – по крайней мере один из нас заблуждается».

Поразительно, что Бернхем ошибся в оценке главной опасности, грозящей уничтожением Западу. Он считал, что это – распространение коммунизма. Бернхем умер в 1987 году, за два года до падения Берлинской стены и краха советского блока. Таким образом гневный пророк направил свои стрелы в сторону несуществующей уже угрозы, однако он необыкновенно четко разглядел и обозначил внутренние сбои западного либерализма, медленно, но неуклонно толкающие его в направлении полного краха.

Ури Мисгав, «ХаАрец», Б.Е. На снимке: фейерверк в День независимомости в Тель-Авиве. Фото: Моти Мильрод