С начала войны десятки граждан Израиля выбрались из сектора Газа. Кто они?

Перед сном четырехлетняя Нур закрывала уши руками, чтобы не слышать страшных звуков взрывов. Она продолжает делать так и сейчас, когда вместе с мамой и младшим братом покинула сектор Газа и перебралась к дядьям, живущим в арабской деревне в Израиле.

Поначалу Нур вздрагивала каждый раз, когда за окном раздавался рев мотора. Ее брат, двухлетний Удай, когда за окном вспыхивал свет, думал, что вслед за этим раздастся взрыв, и всем телом прижимался к матери, 30-летней Сарин.

Постепенно Удай привык к тому, что в доме есть свет и, что еще удивительнее, из крана течет вода и ее даже можно пить.

И он, и его сестра постоянно спрашивают у Сарин, где папа.

65-летняя Хинд живет у сестры в Восточном Иерусалиме. Она старается как можно меньше есть и пить, как будто ей по-прежнему нужно экономить. А может быть, Хинд все время думает о муже, дочерях, сыне и внуках, оставшихся в секторе Газа.

Они вынуждены считать каждый глоток и каждую банку консервов. Выходя из дома за покупками или к родственникам, Хинд забывает взять с собой мобильный телефон. «В Газе уже несколько недель нет ни сотовой связи, ни интернета, – объясняет она. – Телефон превратился в ненужный предмет».

Среди нескольких сотен иностранцев, покинувших сектор Газа в течение последних двух месяцев, были 71 гражданин или постоянный житель Израиля. 31 из них – несовершеннолетние младше 18 лет. В основном это арабские граждане Израиля или родственники израильских арабов, имеющие вид на жительство.

Их первая группа прибыла через КПП «Рафиах» 16 ноября, вторая – 3 декабря через КПП «Таба». Родственники, приехавшие встретить их в Эйлат, прождали всю ночь в своих машинах. Наконец они начали выходить, кто вместе, кто поодиночке, плачущие от изнеможения.

«Когда мы ехали на север, раздалась сирена воздушной тревоги, – рассказывает Хинд, выбравшаяся из Газы 6 декабря. – Все легли на землю, а я осталась сидеть в машине». Два месяца под беспрерывными бомбежками без какого-то укрытия или убежища притупили у нее инстинкт самосохранения.

Где-то в середине октября ее семья в соответствии с призывами ЦАХАЛа покинула свой дом в элитном квартале Рималь на севере сектора Газа. «Всей семьей, десять человек, мы набились в маленькую машину, – рассказывает Хинд. – Мы ничего с собой не взяли».

Они поехали к сыну Хинд, построившему себе дом к югу от Вади Газа. У них были консервы и чечевица, а также вода, с каждым днем становившаяся все солонее. Но они все равно чувствовали себя счастливцами, потому что им не нужно было искать пристанища в школе агентства UNRWA.

«Я знаю людей, постоянно находящихся в поиске хлеба, – говорит Хинд. – У многих закончились все деньги».

Дом ее сына находится у моря, и снаряды, выпускаемые с израильских военных кораблей, проносились над их головами. Это дом рассчитан на шесть, максимум на восемь человек, а в нем нашли приют 52 – все члены одной семьи.

«Мы уложили матрас к матрасу, – рассказывает Хинд, сидя в просторном салоне своей сестры. – Было очень тесно и приходилось ждать очереди в туалет. Канализационные стоки текли прямо по улице, и повсюду стоял ужасный запах мусора».

Разделенные семьи

У 30% жителей сектора Газа есть родственники, живущие на Западном берегу, в Восточном Иерусалиме или в пределах «зеленой черты» в Израиле. Об этом свидетельствует опрос, проведенный в 2013 году организацией «Гиша», которая борется за свободу передвижения живущих в Газе палестинцев.

До того как сектор Газа превратился в изолированный анклав, он был интегральной частью пространства, в котором жили, работали, завязывали дружбы и создавали семьи палестинцы. Внутренние границы, возникшие в 1948 году, затруднили, но не исключили все это полностью.

В 1967 году внутренние границы исчезли. Общественные, семейные и экономические связи между жителями Газы и других районов страны возобновились. Так Хинд познакомилась со своим будущим мужем, который приехал их Газы в Восточный Иерусалим по делам. Это было в далеких уже 1970-х годах. После свадьбы Хинд переехала к мужу. А многие студенты из сектора Газа учились на Западном берегу и по выходным ездили домой. Они возвращались на учебу с сумками, полными домашней еды (сегодня Израиль запрещает жителям сектора Газа поселяться на Западном берегу).

Муж Марвы, гражданин Израиля, в 1980-х годах приехал в Газу по работе. Так они и познакомились. Марва родилась в семье беженцев из Яффо, после свадьбы она переехала жить к мужу в пределы «зеленой черты», и там родились их дочь Сирин и двое ее братьев.

Потом она вернулась с детьми в Газу, и их израильское гражданство осталось в силе и после того, как в 1994 году была создана Палестинская администрация. Достигнув подросткового возраста, дети Марвы получили израильские удостоверения личности. Буквально за неделю до начала войны Сирин, ее дочь, успела зарегистрировать в МВД Израиля и своих маленьких детей. Это позволило им покинуть Газу вместе с мамой.

С 1991 года Израиль начал проводить политику, направленную на изоляцию сектора Газа. Эта линия постоянно ужесточалась. К октябрю 2023 года ничтожное количество жителей сектора имели право посещать Западный берег. И совсем немногие жители Западного берега пользовались возможностью бывать в Газе.

Израиль запрещает воссоединение палестинских семей в пределах «зеленой черты» и в Восточном Иерусалиме. Правозащитные организации помогают въезжать в сектор Газа обладателям израильского гражданства или вида на жительство. В основном это женщины, чьи родительские семьи остались в Газе, но есть и мужчины, у которых там живут жены и дети. На них распространяется «регуляция разделенных семей», в соответствии с которой граждане Израиля получают право находиться в секторе Газа в течение шести месяцев.

Дети до 18 лет могут присоединяться к родителям. Совершеннолетние могут сопровождать родителей только в исключительных случаях – к ним относятся смерть или тяжелая болезнь близких родственников или же, напротив, свадьба. Это называется «гуманитарным визитом».

В начале октября 20-летний гражданин Израиля получил право посетить свою заболевшую в Газе бабушку. 5 октября он припарковал свою машину на КПП «Эрез», намереваясь вернуться 8 октября. Но что-то в бюрократической цепочке не сработало, и работники КПП заявили молодому человеку, что у него нет разрешения на въезд в Газу. Правозащитники посоветовали ему никуда не уезжать и дождаться, пока дело будет улажено. Дело уладили, и в результате он оказался в Газе – прямо в начале войны. Правозащитники очень пожалели, что дали ему такой совет.

Молодой человек стал одним из 42 израильтян, покинувших сектор Газа 16 ноября через КПП «Рафиах». Ему было трудно осознать, что после 7 октября КПП «Эрез» как пограничный переход больше не существует, а его машина сгорела.

Другая гражданка Израиля, 70 лет, которая поехала посетить свою старшую тяжело больную сестру, до сих пор находится в Газе под бомбежками. Она плохо ориентируется в секторе, мало кого знает и не понимает, как ей добраться до Рафиаха. Идти пешком между руинами и телами погибших женщина не может. Родственники, с которыми она находится все время, никуда не выходят из дома. Они все время слышат свист пуль и разрывы снарядов.

Танк на дороге

С началом войны правозащитники начали составлять списки членов «разделенных» семей, находящихся в Газе и желающих вернуться. Они сумели установить связь с 81 женщиной и десятью мужчинами. Все они граждане Израиля.

Вместе с ними там находятся более 130 их детей, некоторые из них – совершеннолетние. С несколькими женщинами связь установить не удалось. Правозащитники не знают, связано ли это с неработающими телефонами и отсутствующим интернетом, или же они были убиты или ранены. Некоторые мужчины и женщины – граждане Израиля – категорически отказываются покинуть сектор Газа до тех пор, пока там находятся их супруги, дети или внуки.

Сирин тоже поначалу отказывалась уезжать из Газы. В соответствии с израильскими законами, палестинцы, не являющиеся гражданами Израиля, не имею права въезжать в пределы «зеленой черты». Это распространяется и на супругов, и на родителей израильских граждан. Сирин не хотела оставлять в Газе мужа, но еды и воды с каждым днем становилось все меньше, бомбежки усиливались и маленькая Нур говорила: «Давайте уедем в другую страну, где нет взрывов». В конце концов муж и братья уговорили Сирин уехать из Газы – ради детей.

Трое женщин – гражданок Израиля не смогли добраться до Рафиаха. Одна из них, живущая на севере сектора, была ранены вследствие бомбардировки. Вторая, живущая в восточной части города Газа, не смогла выехать из дома, потому что дорогу перегородил танк. Третья отправилась в Рафиах пешком. Но, когда она дошла до шоссе Саладин, пересекающего сектор с севера на юг, дорогу начали обстреливать израильские танки. Женщина была вынуждена вернуться домой.

Сирин до Рафиаха провожали мать и муж. Перейти египетскую границу ей удалось довольно быстро. Но автобус с вышедшими из Газы гражданами Израиля отправился в путь только через 12 часов. Он ехал на юг в сопровождении джипов египетской армии. До Табы автобус добрался после полуночи, когда КПП уже был закрыт. Египтяне отклонили просьбу Израиля предоставить людям ночлег. В результате Израиль прямо посреди ночи открыл КПП со своей стороны.

Выехавших из сектора Газа на израильской стороне ждали следователи ШАБАКа. Разумеется, у всех изъяли телефоны. Допросы шли в разных кабинетах, в ожидании своей очереди общаться между собой людям было запрещено. Некоторые рассказали, что следователи кричали на них и стучали кулаками по столу. Они требовали рассказать о выехавших из Газы, о своих соседях, обо всех знакомых им активистах ХАМАСа. Также следователи спрашивали, действительно ли в секторе Газа не еды и как люди выкручиваются в этих условиях.

Долгая дорога

5 декабря Хинд провожал до КПП «Рафиах» ее сын. За поездку, продолжавшуюся менее часа, они заплатили водителю сумму, эквивалентную 400 шекелям. Это было последнее, что видела Хинд в секторе Газа: разрушенные дома, толпы людей, снующих между палатками на берегу моря и в квартале Тель-Султан, дети с широко открытыми от страха глазами.

6 декабря Хинд пересекла израильскую границу. Среди машин людей, встречавших своих родных, она вдруг увидела автомобиль с мигалкой и большим флагом Израиля. Из него вышел вооруженный человек. Он встречал молодую беременную женщину с двумя детьми, которая ехала с Хинд в одном автобусе. Оказалось, это была дочь еврейки-израильтянки, вышедшей замуж за палестинца, и родилась она в Газе. Ее возвращению в Израиль помогла организация, разыскивающая еврейских женщин, вступающих в брак с арабами.

Хинд ехала в Иерусалим в машине родственников своей попутчицы из Газы. Ей, арабке-христианке из Иерусалима, МВД не позволил ввезти в Израиль из Газы ее детей. Хинд рассказывает, что женщина плакала всю дорогу.

Церковь, которой она принадлежит, пыталась выбить для ее детей разрешение переехать из Газы на Западный берег. Но израильские власти отказали. Женщина узнала, что Австралия предоставляет убежище христианам – жителям Газы – и решила покинуть сектор. Она собирается начать процесс оформления австралийской визы и надеется вскоре воссоединиться с мужем и детьми.

Амира Хасс, «ХаАрец», Б.Е.
На фото: лагерь беженцев Хан-Юнис в Газе после бомбардировки.
AP Photo/Mohammed Dahman √