Россия – ненадежный партнер, но деваться Ирану некуда

Кремль заявил в понедельник, что Россия готова расширять сотрудничество с Ираном по всем направлениям.

Секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани на прошлой неделе неожиданно посетил Москву, чтобы передать личное послание Верховного лидера аятоллы Али Хаменеи президенту России Владимиру Путину. Эта поездка, о которой иранские государственные СМИ сообщили лишь постфактум, вызвала в Тегеране споры о ее сроках и целях, а также о том, что она говорит о развитии ирано-российских отношений после июньской войны между Израилем и Исламской Республикой.

По данным официального информационного агентства IRNA, Лариджани и Путин обсудили двусторонние отношения, экономическое сотрудничество, региональное развитие и международные дела. Точные подробности послания Хаменеи и какие-либо конкретные соглашения остались нераскрытыми, но днем позже Россия заявила о своей готовности содействовать разрешению тупиковой ситуации вокруг иранской ядерной программы.

«Москва по-прежнему твердо привержена политико-дипломатическому урегулированию иранской ядерной программы и призывает все заинтересованные стороны сосредоточить усилия на поиске необходимых решений, чтобы избежать новой неконтролируемой эскалации напряженности», — говорится в заявлении российского МИДа.

«Мы готовы оказать в этом начинании любое возможное содействие», — добавили в ведомстве.

Неделей ранее Путин публично заявил, что руководство Израиля сообщило ему об отсутствии намерений на дальнейшую конфронтацию с Ираном. «Мы продолжаем доверительные контакты с Израилем», — заявил Путин 9 октября, добавив, что израильское руководство обратилось к Москве с просьбой донести это послание до иранских чиновников.

Миссия Лариджани в Москву проходит в деликатный для Тегерана момент. Июньская 12-дневная война не только подчеркнула сохраняющееся военное преимущество Израиля, но и выявила растущую дипломатическую изоляцию Тегерана: даже его традиционные партнеры не желали поддерживать его на фоне скоординированных ударов США и Израиля по иранским объектам.

Теперь Москва, судя по ее заявлениям, готова взять на себя роль посредника между двумя региональными противниками. Однако растущее влияние России также обнажает ограниченность Тегерана. Хотя Путин, возможно, и передает сигналы между Ираном и Израилем, именно Кремль, а не Исламская Республика, теперь контролирует темпы коммуникации.

Визит Лариджани также последовал за громкой встречей Путина с президентом Сирии Ахмедом аш-Шараа, пришедшим к власти в начале этого года после падения режима Башара Асада, одного из ближайших региональных союзников Ирана.

Визит Шараа в Москву 15 октября, произошедший на фоне напряженных отношений между Тегераном и новым руководством Сирии, породил в Иране предположения о том, что Кремль может позиционировать себя в качестве главного посредника в потенциальном региональном соглашении, которое отодвинет Тегеран на второй план.

Однако на фоне возобновления в прошлом месяце санкций ООН у Тегерана не так много пространства для маневра. Россия остается одной из немногих стран, решивших игнорировать санкции, считая их «юридически недействительными»

Настороженное партнерство

Тем не менее, отношения остаются непростыми. Иранская элита разделилась во мнении о том, насколько можно доверять Кремлю. Реформаторы и умеренные считают, что Россия использует Иран в качестве разменной монеты в своих глобальных расчетах и ​​конфронтации с Западом. Сторонники жесткой линии в Иране, напротив, видят в Москве стратегического союзника в общей борьбе против доминирования и гегемонии США.

Раскол подчеркивает нынешнее затруднительное положение Ирана: стратегически зависимого от России, но все больше осознающего цену такого союза.

«Россия — важная страна в нашем регионе, — заявил бывший министр иностранных дел Ирана и автор иранской ядерной сделки 2015 года Мохаммад Джавад Зариф на недавней научной конференции в Тебризе. – Но у России есть красная линия: гарантировать, что Иран никогда не выстроит мирные отношения с внешним миром».

Эта оценка не беспочвенна. Россия, сама находящаяся в относительной изоляции, опасается, что в случае сближения с западными странами Тегеран будет гораздо меньше нуждаться в Москве и может даже начать сотрудничать с Вашингтоном вопреки российским интересам.

Москве выгодно, когда страны находятся в противостоянии, поскольку она может оказывать помощь в сфере безопасности одной из сторон — или даже обеим, а также пытаться выступать арбитром или посредником – как в случае передачи сообщений между Израилем и Ираном или дипломатических усилий в отношении ядерной программы Ирана. Президент США Дональд Трамп объявил на прошлой неделе, что вскоре встретится с Путиным в венгерской столице. Хотя главной темой встречи будет прекращение войны в Украине, тема Ирана также может обсуждаться.

При этом Россия обычно не стремится к открытому конфликту, поскольку это может продемонстрировать ее нежелание или неспособность поддерживать своих «союзников», как это было во время 12-дневной войны. Несмотря на то, что Иран продал России боевые беспилотники и, как сообщается, даже баллистические ракеты для использования против Украины, Москва практически ничего не сделала, чтобы помочь Тегерану во время этого конфликта.

За неимением лучших вариантов Тегеран усиливает свое партнерство с Москвой, хотя и продолжает беспокоиться о том, что ненадежный союзник готов пожертвовать интересами Ирана ради собственных геополитических выгод.

Александра Аппельберг, «Детали». Tatyana Makeyeva/Pool Photo via AP