Ронен Бар открыл самый ужасающий «ящик Пандоры» в истории Израиля

Разоблачения Ронена Бара вновь подчеркивают: Биньямин Нетаниягу представляет прямую угрозу израильской демократии, государственности, нормам честности и справедливости — и самому сионизму.

Его не объявят неспособным выполнять обязанности премьер-министра. Но Верховный суд обязан распорядиться о начале уголовного расследования.

Назвать заявление отстраненного главы службы безопасности ШАБАК Ронена Бара «землетрясением» или сказать, что оно «требует предъявления обвинений» — значит прибегнуть к пустому клише в безумной стране, где «землетрясения» случаются каждый день, а кто-нибудь «требует обвинений» для своего оппонента через день.

Достаточно вспомнить письмо министра юстиции Ярива Левина с нападками на генпрокурора и ее ответ. Мы к этому привыкли.

Тем не менее, чувство, которое вызывают показания «Ронена Бара» (именно так, в кавычках, его называют ярые сторонники Нетаниягу, отказываясь признавать его действующим главой ШАБАК), можно выразить одним словом — страх.

Бар описал дистопическую ситуацию, в которой премьер-министр ведет себя как диктатор или глава преступной организации. Он требовал от Бара вытащить его из уголовного процесса, используя ложные утверждения о риске для госбезопасности. Он требовал, чтобы Бар предпринял действия против протестующих на улицах.

Премьер-министр прикрывал сотрудников своей канцелярии, по уши увязших в делах с Катаром — основным спонсором ХАМАСа. Он убрал главу ШАБАКа из переговорной команды по освобождению заложников — несмотря на ключевую роль Бара и ведомства в успехе предыдущих сделок.

И, наконец, Нетаниягу потребовал, чтобы в случае конституационного кризиса Бар подчинялся ему, а не Верховному суду.

Иными словами, «государство — это он».

В некоторых случаях Нетаниягу нашептывал свои просьбы Бару на ухо – по завершении официальной встречи, после того, как из комнаты выходили военный секретарь и стенографистка.

В одну минуту он — премьер-министр, занимающийся вопросами нацбезопасности. В следующую — тиран в стиле президента Турции Эрдогана.

Нетаниягу, который давно уже сбился с пути, очевидно, предполагал, что Бар смирится со своим увольнением, отдаст честь и уйдет домой.

Он даже не мог представить, что отстраненный глава ШАБАК откроет «ящик Пандоры» — самый ужасающий, чем любой другой за всю историю Израиля.

И Бар сделал это не в интервью журналистке Илане Даян, а в письменных показаниях, поданных в Верховный суд.

Обнародована была лишь малая часть документа. Большая часть — это 31 страница засекреченных материалов.

Вероятно, там содержатся доказательства — например, служебные записки, составленные после подобных требований.

Также вполне возможно, что Бар рассказал о случившемся другим — генеральному прокурору Гали Бахарав-Миаре, юридическому советнику ШАБАКа и другим высокопоставленным сотрудникам ведомства.

В ответ канцелярия премьер-министра заявила: «Все это ложь». Но постойте — это же означает, что было совершено преступление?

Дача ложных показаний в суде — это уголовное преступление, за которое может грозить до трех лет тюремного заключения.

Но каждый израильтянин остающийся в здравом уме, прекрасно понимает, кто из них лжет.

Бар никогда не был уличен во лжи – а Нетаниягу почти никогда не был уличен в правде. Подтвердить это могут сотни силовиков, госслужащих и политиков, которые работали (или до сих пор работают) и с ним, и с Баром. Выбор между ними очевиден — и не менялся десятилетиями.

Сторонники Нетаниягу выдвинули следующий аргумент в его защиту: почему же Бар не поспешил вынести все это грязное белье на публику, когда впервые с этим столкнулся? Это лицемерный довод, не выдерживающий никакой критики.

Предшественники Бара — Надав Аргаман и Йорам Коэн — тоже не делали этого, хотя были свидетелями похожих инцидентов во времена службы при Нетаниягу. Работа главы ШАБАК — выслушать, сказать «нет» (если приказ явно незаконен), а затем двигаться дальше, чтобы не допустить ухудшения ситуации.

Канцелярия премьер-министра вооружила своих спикеров тезисами, которые самые старательные тут же начали повторять. Например: в 1990-х годах, во времена соглашений Осло, а потом в период размежевания ШАБАК принимал меры против израильских протестующих. Так почему бы не применить их и сейчас — против протестующих по поводу судебной реформы?

Ответ на этот вопрос очевиден, но в наши дни даже очевидное надо проговаривать вслух.

Во времена соглашений Осло израильтяне строили заговоры с целью убить премьер-министра. Один из них даже добился успеха.

Во время размежевания (выхода из Газы) израильтяне планировали действия, граничащие с терроризмом. Один из этих израильтян — Бецалель Смотрич, нынешний министр финансов.

Протесты же против судебной реформы были полностью законными, ненасильственными и, можно сказать, даже чересчур мягкими.

Поведение Нетаниягу, описанное в показаниях Бара, — это продолжение судебной реформы другими средствами. Но фраза, которую в понедельник повторяли снова и снова — «недееспособен сейчас» (то есть призыв признать Нетаниягу неспособным продолжать исполнять обязанности) — была глупой и бессмысленной.

Пропагандистская машина правительства уже представила это событие именно в таком ключе: «кампания» Бара якобы направлена на то, чтобы расчистить путь для Гали Бахарав-Миары, которая, работая в тесном сотрудничестве с представителями «глубинного государства», сможет объявить Нетаниягу недееспособным.

На практике ни Верховный суд, ни генеральный прокурор не осмелятся признать Нетаниягу недееспособным. Несмотря на то, что он абсолютно не годен для исполнения своей должности по всем критериям. Он нарушал соглашение о конфликте интересов с самого момента его подписания.

Но уголовное расследование стало бы достойной альтернативой. И судьи Верховного суда имеют право отдать соответствующее распоряжение.

После выступления тогдашнего министра обороны Йоава Галанта два года и один месяц назад я написал, что Нетаниягу представляет собой явную и непосредственную угрозу национальной безопасности. С тех пор мы, к сожалению получили доказательства этого — более кровавые и болезненные, чем кто-либо мог себе представить.

Теперь я могу добавить, что Нетаниягу представляет собой такую же угрозу для демократии, от которой он устал, для государственности, против которой он восстал, для основополагающих норм честности и порядочности, которые он презирает, и для сионизма, каким его видели основатели государства.

Он — живой позор, пятно на теле Израиля.

Йоси Вертер, «ХаАрец». На фото: Ронен Бар и Биньямин Нетаниягу. Фото: Коби Гидеон, GPO ∇