Родственники жертв террора критикуют Либермана

Либерман тормозит принятие законов, которые могут помочь в борьбе с террором. В этом министра обороны обвиняет организация «Альмагор», объединяющая родственников жертв террора. Как сказал «Деталям» Меир Индор, руководитель этой организации, министр обороны задерживает принятие закона, который позволит вычитать суммы, идущие на пособия террористам, из тех денег, которые Израиль перечисляет Палестинской Автономии в рамках существующих договоренностей. Кроме того, именно Либерман не отдает распоряжения военной прокуратуре требовать смертной казни для обвиняемых террористов.

— Тема смертной казни для террористов была одной из центральных в предвыборной кампании Либермана, — напомнил в интервью «Деталям» Меир Индор. — Он обратился к семьям, потерявшим своих близких в терактах, к нам в «Альмагор», и попросил принять участие в его кампании. Некоторые откликнулись на его просьбу, веря, что он действительно займется продвижением этого вопроса.

Но сейчас мы видим, что движение идет как бы двумя путями. Один – декларативный. Фракция НДИ работает над принятием закона о смертной казни, но ведь на вверенном ему участке, в рамках военного суда, он уже сам может это сделать!

Согласно действующему законодательству, можно привлечь к уголовной ответственности террористов, например, убийцу членов семьи Соломон. При этом военный прокурор уже заявил, что не станет требовать для него смертной казни. Вот вам пример двойственности намерений. Мы считаем, что все это – декларации для прессы.

Министр обороны не дает распоряжение начальнику генерального штаба, под началом которого находится военная прокуратура. Эта структура не действует в одиночку. Она – часть армады, посредством которой Израиль ведет войну с террором. Если министр не дает соответствующего распоряжения, то в чем смысл законотворчества? Отлично, допустим, закон примут, но военная прокуратура и дальше будет действовать самостоятельно? То есть Либерман просто не может навести порядок на вверенном ему участке. Пусть сначала займется этим, а потом уже говорит о новых законах.

— Но министр обороны утверждает, что не может указывать судьям, какие судебные решения выносить?

— А когда, допустим, будет закон, тогда сможет? Все не так, он просто вводит общество в заблуждение! Прежде всего, Либерман может отдать распоряжение о том, чтобы потребовать смертной казни. Он говорит, что не имеет соответствующих полномочий? А что он тогда может делать? Командовать собственной партией и сотрясать воздух законопроектами? Уже сегодня он может распорядиться изменить эту политику, а если военный прокурор ему не подчинится, то просить начальника генштаба отправить его в отставку. В армии офицер не может поступать, как ему вздумается.

— Ваша позиция ясна. А что происходит с законом о выплатах террористам?

— Законопроект был выдвинут депутатом кнессета Элазаром Штерном. Он предлагает вычитать суммы, которые платят палестинским террористам и их семьям, из того бюджета, который Израиль перечисляет Автономии. К нашему удивлению на заседании, на котором мы присутствовали неделю назад, выяснилось, что фракция НДИ и ее командир Либерман затормозили продвижение этого законопроекта!

Мы, члены организации «Альмагор», пришли подготовленными на это заседание, и вдруг услышали: «Все надо рассмотреть заново, в рамках министерства обороны»! Послушайте, законопроект выдвинут пять месяцев назад, у вас что, времени не было его обсудить?

За продвижением этого закона внимательно следят американцы, поскольку Конгресс США уже проголосовал за принятие так называемого Акта Тейлора Форса, названного так в честь американского гражданина, убитого террористом в Тель-Авиве. И что же они видят? Либерман вставляет палки в колеса и топит закон в обсуждениях! Мы уже многие годы настаиваем на принятии подобного закона. В итоге на заседании комиссии к нам не прислушались, и вытребовали отсрочку еще на два месяца. Я опасаюсь, что, глядя на нас, американцы тоже притормозят.

Иными словами, Либерман тормозит принятие законов, которые могут помочь в борьбе с террором.

— Почему, на ваш взгляд, он это делает?

— Мне кажется, что система военной юриспруденции излишне толерантна. В соответствии с философскими воззрениями части ее представителей, требовать смертной казни – не очень прилично. Эти люди имеют значительный вес, а Либерман просто не хочет сориться с системой.

Что же касается вопроса зарплат террористов, то, когда эти суммы начнут вычитать, то сотрудникам Гражданской администрации, которые работают с палестинцами, ежедневно, придется с ними объясняться, выслушивать их жалобы и плач.

В общем, поведение Либермана не отличается от действий других министров, которые любят находиться в хороших отношениях со своими подчиненными. Я понимаю, что вхожу сейчас в политическую сферу, но известно, что министрам нравиться, когда сотрудники считают их «хорошими руководителями». Мне кажется, что это означает нежелание проводить реформы, стремление идти по маршруту, который прокладывают профессиональные сотрудники. Либерман, вероятно, хороший администратор, но не революционер, который приносит новые идеи.

— Ваша организация также призывает закрыть пограничный переход в Табе. Для чего нужны столь крайние меры?

— Это в меньшей степени связано с Либерманом, хотя он и министр обороны. Больше относится к полиции и министерству транспорта. Штаб по борьбе с террором постоянно предупреждает, что уровень угрозы на Синае для израильтян очень высок. В такой ситуации вопрос о том, можно или нельзя туда въезжать, не следует оставлять на усмотрение самих граждан. Необходимо сделать также, как с зонами А на территории Иудеи и Самарии: за въезд в них израильтянину может грозить даже уголовная ответственность. А тут, как правило, молодые люди могут сами решать, ехать им в это опасное место или нет!

За прошлый год на территорию Синайского полуострова въехало 20 тысяч израильтян. Если что-то с ними произойдет, государству придется платить пособия семьям. Но если вы считаете, что это так опасно — закройте границу! Там были уже два теракта, в которых погибли израильтяне. Да и иностранным туристам нечего там делать, достаточно вспомнить взрыв российского самолета по пути из Шарм-эш-Шейха. Так что мы считаем, что переход следует закрыть, пока обстановка не стабилизируется.

Олег Линский, «Детали». Фото: Эмиль Сальман