Родители говорят детям: «Это просто путешествие…» О судьбах украинцев, увезенных в Россию

Родители говорят детям: «Это просто путешествие…» О судьбах украинцев, увезенных в Россию

Волонтеры разбирают заказы и загружают машины. Зонтики, вешалки… Удлинители, спортивная одежда… Туалетная бумага. Иголки и нитки. Кастрюли, шторы, мультиварка. Вилки, ложки. Горшки для малышей. Кому-то нужен тонометр, кому-то глюкометр, кому-то бандаж для поясницы. На это собирают деньги в соцсетях. А потом нагруженные машины едут из Санкт-Петербурга в так называемый ПВР – пункт временного размещения, он расположен в Ленобласти, в 14 километрах от Тихвина.

За время войны из Украины вывезено огромное количество людей. Это нельзя назвать их «добровольным бегством»: когда «гуманитарный коридор» из какого-либо захваченного или блокированного города открывается только в направлении России, и можно или уехать туда, или остаться под оккупацией или бомбежками, или попытаться прорваться через линию фронта к своим, это свободным выбором не назовешь.

Ленинградская область официально приняла порядка полутора тысяч человек из Украины. В двух пунктах ПВР Ленобласти до сих пор живут 600 человек, привезенных сюда из Мариуполя, среди них 40 детей. Это семьи, избавленные от своей собственности навсегда. Волонтеры называют их «беженцами», хотя статуса беженцев у них нет. Статус означал бы гораздо более мощную государственную поддержку вывезенным.

Никто не знает точно, сколько этих людей в России. Называют цифру – миллион, но активисты считают ее сильно завышенной. Людей далее развозят по всей России согласно неким квотам и размещают в бывших пионерских лагерях или базах отдыха, проще говоря – в общежитиях. Но если о том, что происходит с беженцами в Европе, мы знаем из многих источников, известны программы помощи им в разных странах, то о людях, увезенных в Россию, нам известно гораздо меньше.

«Жизнь закончилась 24 февраля»

Григорий Михнов-Вайтенко – сын поэта Александра Галича, член Правозащитного совета Санкт-Петербурга, архиепископ Апостольской православной церкви, известный правозащитник и активист. Еще в 2014 году он в своей проповеди отлучил от святого причастия всех, «кто по своей воле взял в руки оружие для участия в братоубийственной войне с Украиной». Сейчас вместе с сотнями других помогает привезенным украинцам. «Конечно, жизнь закончилась 24 февраля», – говорит он, когда «Деталям» наконец удается поймать его поздно вечером.

– Скажите, пожалуйста, как люди попадают сюда? Они сами выбирали город, регион, страну?

– Им просто некуда было выйти. Они оказались за линией фронта. Никакой возможности выехать в Украину не было. Они могли остаться на месте или выехать в Россию. Вот такой вынужденный выбор.

В Таганроге, куда их привозили, формировались эвакуационные составы, которые произвольным образом направлялись в разные регионы. Были определенные квоты – примерно тысяча человек на регион. Отсюда у меня большие вопросы к властям и России, и Украины, которые называют цифру миллион человек, а мне кажется, это не стыкуется с реальностью, больших квот не было.

Формируется состав – на 500-600 человек. И объявляют: кто хочет в Астрахань? Или в Хабаровский край?.. После всего пережитого люди не очень задумываются, особенно когда им говорят: «Все будет хорошо, и деньги получите, и работу». И вот они приезжают, и оказывается, что с жильем помогли пансионатами, базами отдыха, но это временно. За год они должны оформить документы, получить статус беженца, или гражданство, или вид на жительство, найти работу и куда-то переехать.

Мне говорили люди, которые оказались в Приморском крае: вот человек работал на «Азовстали». Он высококвалифицированный мастер, получал в пересчете на наши деньги около 150 тысяч рублей. Здесь ему предложили 20 тысяч рублей. И начинается новый этап мытарств, потому что очень часто денег у них нет вообще, все, что они получили (если получили), – 10 тысяч рублей, три раза сходить в магазин. А ведь кто-то выскочил просто в чем был. Мало кто смог подготовиться к такому. Мариуполь был небедным городом, кто-то смог что-то вывезти, но в целом все очень печально.

Сложно и с медицинской помощью. Мы организовали сейчас широкую медицинскую программу, потому что у многих осколочные ранения или после месяцев, проведенных в сырых подвалах, стресса, обостряются хронические заболевания. Собираем деньги, и клиники помогают нам.

– Хотят ли они вернуться?

– Из сотни людей, которым я задавал вопрос, чего бы они хотели на самом деле, все сто отвечали, что хотели бы вернуться в Мариуполь. Я говорил им, что город разрушен, а мне отвечали: «Ничего, отстроим». Это если говорить о желании. Но есть ли куда возвращаться? Город разбомблен, половины жилья нет, и те, кто там сейчас, говорят: «Не знаем, как мы переживем осень и зиму». Летом еще как-то можно, а потом? Без воды, газа, электричества, нет ни окон, ни дверей… Проблемы с продуктами, с лекарствами.

Царицыно Озеро

ПВР (пункт временного размещения) в Ленобласти, под Тихвином в поселке Царицыно Озеро, находится под патронажем «Единой России», а «беженцы» получают помощь от государства – крышу над головой в бывшем интернате для детей с церебральным параличом и трехразовое питание. Иногда их также посещают врачи.

Волонтер и журналист Андрей Окунь недавно побывал в ПВР в районе Тихвина.

– Серые здания, территория огорожена заборчиком, флаги «Единой России». У людей не хватает вещей, посуды, личных средств гигиены, и все время нужны средства от комаров, которые жрут нещадно. Все это покупается по заявкам, по спискам за счет пожертвований – волонтеры бросают клич в чатах, и люди помогают, перечисляют деньги и несут вещи, – рассказывает Андрей.

– Да, Россия не признает их беженцами. Юридически им предоставляется временное убежище. Психологически им очень тяжело, потому что сегодня у них есть только ночлег и еда. Добраться сюда можно только на машине, если серьезное что-то со здоровьем, волонтеры вывозят их в Петербург в клиники. Только на волонтеров эти люди и могут сейчас положиться и относятся к ним как к своей семье. У журналиста, активиста и волонтера Галины Артеменко постоянно кто-то ночует, потому что все больницы – в Петербурге.

– Как их вывозили из Мариуполя?

– Наверняка я знаю, что их везли поездом закрытого типа, из которого нельзя было выходить на остановках. Разрешали выйти только тем, кто ехал с собаками. По несколько недель многие сидели в фильтрационных лагерях, некоторые месяц там провели. Видимо, к мариупольцам было особое отношение. Их досматривали и долго держали. Об избиениях или пытках никто не рассказывал.

– В каком они состоянии сейчас?

– Глаза грустные, уставшие, и главное – дети, вот это меня пробило. Мы разгружали машины, подбежали дети, и одна девочка спросила: «А у вас есть что-то для нашей комнаты?» Ну, как Деда Мороза спрашивают. Но эти дети с такими глазами… Они такие грустные. А мы привозим только по заявкам, а заявки не было. И это такая тоска, такая боль… Им родители говорят, что это просто путешествие: «Мы просто катаемся, смотрим мир», – рассказывает Окунь.

Родители говорят детям: «Это просто путешествие…» О судьбах украинцев, увезенных в Россию
Территория ПВР «Царицыно Озеро». Фото: Андрей Окунь

Разговаривают с незнакомыми мариупольцы, оказавшиеся в России, очень неохотно, а с журналистами из других стран и вовсе говорить отказываются.

Известна тяжелейшая история Виктории Шишкиной – жертвы авиаудара в мариупольской больнице. Она – одна из пострадавших беременных женщин, была тяжело ранена в живот и потеряла ребенка. Ее муж, пытавшийся дойти до роддома, остался без ноги. Вика была в Петербурге, ее муж в больнице, родственники – в том самом пункте временного размещения под Тихвином. Эту семью «вели» волонтеры.

«Они третью неделю в Питере. Неделю парень лежал в реанимации, – рассказывает Григорий Михнов-Вайтенко. – И волонтеры стараются как-то подбодрить, но я понимаю, что, когда они смогут где-то осесть, вот тут начнет накрывать. Они молодые ребята, и я надеюсь, что все будет хорошо с ними… Мы отправим их в Германию – там нужно биопротезирование, мы закидываем в клиники медицинские документы, и вроде как реально сделать биопротез, у мужа Вики ампутирована нога выше колена».

На момент публикации этой статьи стало известно, что семья Шишкиных покинула Россию. Их приняла Германия.

«Люди с большой опаской раскрывают душу», – говорит Григорий Михнов-Вайтенко. – В Европе они чувствуют себя в большей безопасности, ведь какими бы мы ни были, мы отсюда…»

«Мы вчера приехали в гости к семье, где отец – столяр, мама – экономист и сын-подросток. Все говорят по-русски, – рассказывает о посещении еще одной семьи в ПВР Андрей Окунь. – Они жили в Мариуполе, в своем фамильном доме, и «спецоперацию» (извините, что я так это называю) встретили там. Неделями прятались в подвале.

Дом в результате разрушен. Мать этой женщины пропала, и они до сих пор не знают, где она. Погибли или разбежались все животные – у них жили собаки, кошки, куры. В конце концов они добрались сюда. Сын будет поступать в школу. Это замечательные люди, они сразу начали искать работу, и, к счастью, в том числе благодаря волонтерам, глава семьи нашел работу на мебельной фабрике.

Сейчас они живут в служебной квартире, но это, конечно, исключительный случай большой удачи. Проблема ведь еще в том, что у людей нет денег вообще. Большинство не получили даже тех самых обещанных им 10 тысяч рублей. И работы им предлагают очень низкооплачиваемые».

Все, кто сейчас живет в Ленобласти, имеют право остаться или уехать. Остаются в основном те, у кого в России есть родственники, или потому что думают найти здесь работу, а на русском языке сделать это легче.

Волонтеры занимаются двумя потоками. Одни – собирают необходимые вещи и занимаются медицинской помощью в серьезных случаях, договариваясь о лечении в больницах города, что совсем не просто людям без статуса. Другие – помогают тем, кто хочет уехать, покупают им чемоданы и вещи, помогают с документами, деньгами и везут их к границе».

Пункты временного размещения в Ленобласти уже покинули 300 человек.

На необитаемом острове

Приходится преодолевать кучу препон, например до последнего времени у беженцев не было возможности купить билеты на поезда, потому что у многих нет паспортов, а лишь справка, выданная иммиграционной службой. Известный правозащитник и депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Борис Вишневский помог в решении этой и многих других проблем.

– Борис, приехали ли эти люди добровольно?

– Ничего об этом нам неизвестно. Их вывезли оттуда, с территории чужой страны. Да, под взрывами они хотели бежать куда угодно.

Они часто приезжают без документов вообще, на границе им дают какие-то бумажки (люди из ДНР и ЛНР получают эмиграционную карту, а тем, у кого нет документов, надо потом получить справку, заменяющую паспорт. – Прим. «Деталей»). И вот удалось договориться, чтобы их выпускали по этим справкам из России в Эстонию. Волонтеры помогают им добраться до Эстонии, собирают деньги на билеты. А там уже другие люди помогают перебраться в Польшу, Германию или вернуться в Украину. Нет, наше государство, конечно, этой помощью не занимается. Но не препятствует.

Они очень замкнуты и практически не разговаривают. Они ведь прошли фильтрационные лагеря, разговоры с фээсбэшниками, и им четко вбито в голову, что можно говорить, что нельзя. Они боятся. «Скажем что-то не то – выкинут отсюда». А это крошечный островок безопасности, которого можно лишиться.

Я пытался расспросить, что происходило в Мариуполе год назад. Тихий мирный город. Да, был обстрел в 2015 году, и все. А сейчас пришли «освободители».

– Есть ли сейчас какое-то внятное законодательство, регулирующее жизнь этих людей?

– Жить они могут в России без всякого статуса до года, а потом им надо получать вид на жительство. Дети ходят в садик, школу. Есть право работать, лечиться. Проблема, что жить им после ПВР негде. И никакого внятного законодательства по этому поводу нет. Есть только заявление нашего губернатора, что он собирается восстанавливать Мариуполь, но это, на мой взгляд, не укладывается в законы – что из регионального бюджета можно финансировать что-то на территории другой страны. Ответа нет. Лучше бы они свой город восстанавливали, а также не создавали условий, после которых надо «восстанавливать Мариуполь». Тяжело это видеть. Люди потеряли все в своей жизни. Живут как на необитаемом острове.

«И тут вдруг вышло удивившее активистов сообщение ТАСС, где говорится с ссылкой на МВД, что лица из ДНР и ЛНР, оказавшиеся в России, будут выдворены из России, если не оформят свой статус. Таким образом, – говорит Григорий Михнов-Вайтенко, – людей подталкивают оформлять вид на жительство или какой-то другой документ, разрешающий здесь находиться. – Куда выдворять будут – не сказано. Это подтолкнет людей не оформлять статус, а уезжать в Европу. А кто-то вернется в Украину.

Несколько тысяч из России уже уехало. Кто-то, может, и ведет подсчет, нам эти цифры не важны. Мы знаем своих людей, тех, кому помогли. Проблема в том, что даже те, кто смог выехать из Украины с деньгами на картах, не могут купить билеты – эти карты в России не работают… Значит, мы должны купить билеты, подготовить документы. Есть среди них и такие, кто поездил по Европе и сказал: «А теперь мы едем в Украину».

Страшнее всего, считают волонтеры, что ситуация превращается в рутину: «Им нужна помощь. Но кто им помогает? Только мы». Об этих людях думают и пишут все меньше. Будущее неясно, нет понимания, что делать дальше, где и как эти люди будут жить, работать, как им выстроить разрушенный мир. И ничего пока не меняется.

  • По данным ООН на 17 июня, 4509 мирных граждан Украины были убиты, 5585 – пострадали. ООН предполагает, что на самом деле погибли и пострадали гораздо больше мирных жителей, но подтверждения получить пока сложно. ООН также сообщает о 6,5 миллиона выехавших из Украины из-за войны.
  • 20 июня – всемирный День беженцев, учрежденный ООН в 2000 году.
  • Помочь волонтерам можно, перейдя на страницу Григория Михнова-Вайтенко.
  • Мы благодарим волонтеров и правозащитников за честность и откровенность в тяжелых условиях отсутствия свободы слова.

Алла Борисова, «Детали».
На фото: дети Мариуполя. AP Photo/Evgeniy Maloletka √

Новости

Саудовский телеканал: атаки ЦАХАЛа истощают ракетный арсенал "Хизбаллы"
Трамп: «Евреи, голосующие за демократов, ненавидят Израиль»
Создана специальная группа по поиску туннелей в Иудее и Самарии

Популярное

Из продажи отзывают оливковое масло – оно годится только для лампад

После жалоб потребителей минздрав и импортер отзывают из продажи оливковое масло Extra virgin olive oil от компании...

Арабские сети открывают филиалы в крупных городах Израиля

Владельцы крупных продовольственных сетей уже давно убедились, что филиалы, расположенные в городских...

МНЕНИЯ