«Преступления не было». Евгения Беркович выступила с обращением к суду

Сегодня в Мосгорсуде слушалась апелляция на арест театрального режиссера Евгении Беркович, которую обвиняют в оправдании терроризма в поставленном ею спектакле «Финист Ясный Сокол». Адвокаты просили выбрать любую иную меру пресечения, но не арест в СИЗО. По мнению адвоката Ксении Карпинской, мера пресечения для режиссера не должна быть связана с лишением свободы и Беркович должна быть со своими детьми (Женя удочерила двух подростков-сирот).

Адвокат заявила: «Мать вырывают из семьи только для того, чтобы деструктолог Силантьев был доволен», указала, что ей не предоставлена возможность общаться с престарелой матерью. Она доказывала, что решение об аресте было принято произвольно, поскольку не может быть доказана обоснованность подозрений. Карпинская подтвердила, как говорила ранее и в суде первой инстанции, что готова внести залог ради освобождения Беркович из-под стражи. Однако несмотря на все эти доводы, на апелляции к Конституции РФ, и несмотря на указанные другим адвокатом, Елены Орешниковой, огрехи, допущенные в самой экспертизе (она не полна, однако, вопреки просьбе защиты, не получила судебной оценки: неясно до сих пор, принял суд экспертизу как доказательство, или вообще ее не оценивал) — суд все равно решил оставил в силе решение держать обвиняемую в СИЗО до 4 июля, когда ей должен быть вынесен приговор.

«Ни один из сотен людей, которые смотрели спектакль, не пришли к тому же выводу, к которому пришел изобретатель деструктологической науки», — отметила в суде адвокат Орешникова.

Сама Беркович выступала по видеосвязи. 

«Я не виновна, не причастна к преступлению, поскольку преступления не было, – сказала она, обращаясь к суду. – Постановку спектакля не отрицаю, но это не преступление. Это не нужно расследовать, это написано на афише. У спектакля идея очень простая: терроризм – это страшное зло, и любой живущий в России в XXI веке это знает. Десятки женщин, если не сотни, становятся соучастницами этого зла, об этом очень мало говорят».

Она добавила, что ее спектакль – «это не плакат на стене, не методичка, не учебник, это произведение искусства. Иначе спектакли надо было бы упрощать до однозначных фраз, например: «Здравствуйте, дети. Баба-Яга плохая. Сказочке конец, кто слушал молодец. Спасибо».

«”Финист Ясный Сокол” создавался два года, за это время в процессе участвовали сотни людей «от последнего костюмера и заканчивая, прошу меня простить, чиновниками министерства культуры РФ. Неужели вы думаете, что минкульт в 2019 году хотя бы рубль дал на пропаганду терроризма?» – задала риторический вопрос Беркович.

• Читайте также:
• Антисемитская риторика в России звучит все громче
• Начался первый открыто антисемитский процесс в современной России
• Грех нелояльности: история российских «театральных дел»
• Женя Беркович: От театральных премий до «театрального дела»

За все время, по ее словам, ни один из сотен зрителей или экспертов и критиков не заподозрил никакой пропаганды. «Мы бы встретились гораздо раньше… никто не хочет в тюрьму», – сказала она. 

«Почему мы здесь? Я не буду оглашать свои домыслы, кто посмотрел, что посмотрел, что случилось. Я прекрасно понимаю, что это очень серьезное дело, тяжкая статья. Прекрасно понимаю, что такое пропаганда терроризма в России в XXI веке», – продолжила она.

Беркович заявила, что считает эксперта Романа Силантьева, вынесшего заключение по ее делу, предвзятым. Согласно анализу Силантьева, в спектакле одновременно есть радикальный феминизм и патриархальный исламский фундаментализм. По словам Беркович, она за все время пребывания в СИЗО не смогла придумать, как это возможно.

«А больше в деле нет ничего», – говорит Беркович. По ее словам, только из-за экспертизы Силантьева она уже 25 дней сидит «в СИЗО, в подвале. Здесь тараканы. Я не могу нормально поесть, вымыться и поспать. Но главный ужас в том, что меня оторвали от моих детей. 

Каждую минуту, что я нахожусь здесь (мне не дали ни одного звонка), вся эта огромная работа [по помощи детям] катится в пропасть. Это может закончиться смертью. Почему? За что? За мировоззрение господина Силантьева? Мы же не террористы? Мы же не ИГИЛ? Может, не нужно мучить абсолютно невиновных детей?»

«В экспертизе сказано, что я пропагандирую радикальный феминизм, что значит, женщина не обязана обслуживать детей. Ваша честь, я больше всего хочу сейчас пообслуживать своих детей!» – заключила Беркович.

На стороне Беркович выступила свидетель Елена Альшанская, директор фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам». По ее словам, Женя всегда говорила, что никому этих детей не отдаст и никогда от них не откажется. За четыре года работы с детьми Женя смогла добиться, чтобы они поверили: их не бросят. Одна из них – совершеннолетняя девочка, но ее реальный интеллектуальный и эмоциональный возраст – 10-11 лет.

В ходе слушания суд также постановил оставить под стражей драматурга Светлану Петрийчук, автора пьесы «Финист Ясный Сокол».

Нателла Болтянская, «Детали». Фото: AP Photo/Alexander Zemlianichenko √