Распад партий – чем он грозит Израилю

Партии – это каркас, рамки политической жизни в демократическом обществе, но сегодня Израиль становится свидетелем их постепенного распада – справа и слева.

Что характерно для большинства новых предвыборных списков, так это отсутствие какой-либо идеологической или программной основы – это в первую очередь платформы для продвижения личных интересов или для того, чтобы скинуть премьер-министра Биньямина Нетаниягу. Единицами, которые имеют право называться партиями, являются «Ликуд», МЕРЕЦ и, возможно, также ХАДАШ, хотя и в них угасает пламя.

Организационно и идеологически левых не существует, хотя не исключено, что у «Аводы» временно будет вторая молодость. Национально-религиозный лагерь приобретает ту или иную партийную форму в зависимости от личных амбиций его активистов и колеблется между самоубийством и манией величия. Ультраортодоксальные фракции, на самом деле, не партии, и уж, тем более, не демократические, а политические филиалы раввинских дворов.

НДИ – не то партия, не то частное поместье авторитетного хозяина, служит она в основном убежищем для политических бездомных и немногих остатков российской алии, которые еще не интегрировались в израильское общество.

У того, что ошибочно называют «центром», нет общего знаменателя ни по одному важному вопросу – ни по политическим, ни по экономическим проблемам, ни по отношениям религии и государства, ни по социальным вопросам. «Кахоль-лаван» (помните?) – это клиническое доказательство развала всех партий, а исчезновение ТЕЛЕМ во главе с Моше (Буги) Яалоном было последним аккордом.

Новые списки, которые появились с большой помпой, теперь испаряются при слабой реакции общества – и даже если они объединятся, ноль плюс ноль все равно равен нолю.

В «Ликуде» тоже есть мутации, сейчас это в моде. В партии произошли изменения, которые потребовались в свете политических и экономических изменений в Израиле и во всем мире. Но также возникает вопрос, точно ли «Ликуд» отражает намерения ее основателей, а именно – остается ли он правоцентристской партией с национальной позицией во внешней политике  и обороне, государственным и либеральным подходом во внутренних общественных вопросах.

В «Ликуде» практически отсутствует идеологическая деятельность и подготовка кандидатов на государственные должности. Система праймериз, которая сама по себе верна, также создает нежелательные центры силы и поощряет коррупцию. В результате в кнессет попадает очень мало людей, достойных занимать руководящие должности.

Неясно, нанесет ли уход Гидеона Саара из «Ликуда» значительный ущерб партии – политическая история Израиля показывает, что лестные опросы не всегда имеют большое значение. Когда в свое время было сформировано движение ТЕЛЕМ, возглавляемое Моше Даяном, опросы предсказывали ему 24 мандата, а он получил два. Однако уход Саара, Зеэва Элькина и некоторых менее известных фигур является еще одним свидетельством того, что крах партий – это особенность всей политической системы.

Как и в других странах Запада, политика в Израиле сегодня защищается от популистской волны. Популизм имеет различные проявления, но его общие черты – это прямое обращение к «народу» в обход представительной демократии и риторика, противопоставляющая «народ» элите. Одним из результатов этого является то, что его лозунги обычно сводятся к самому низкому общему знаменателю.

Есть правый популизм и есть левый популизм. В последние годы в Европе, Южной Америке и Соединенных Штатах эпохи Дональда Трампа распространился правый вариант, но теперь левый популизм поднимает голову, особенно в США с подъемом «прогрессивных левых» в Демократической партии. Он включает феномены переписывания истории и тенденции затыкания ртов в СМИ и в культуре.

В Израиле правый популизм проявляется в ненависти к элите и интеллектуалам, в нападках на правовую систему, выходящую за рамки оправданной критики ее порочного поведения в последние годы, и во вмешательстве в культурные процессы.

Левый популизм отражается в необузданных атаках некоторых СМИ на демократию и ее избранных представителей, в частности на премьер-министра Нетаниягу, а также в пренебрежении к ограничениям эпидемии на демонстрациях на улице Бальфура. Популизм, как слева, так и справа, призывает к «ограничению» свободной экономики и требует навязывания якобы социальных целей, и оба выступают против глобализации, которая, по их мнению, наносит ущерб «благу народа».

Популизм – явный враг демократии, признак усталости от нее и тоски по «сильному лидеру». В Израиле кажется, что отношение к генералам как к спасителям как раз подошло к концу, поскольку стало ясно, что иерархическая военная структура не всегда обеспечивает необходимые навыки для государственного деятеля. Неслучайно почти во всем мире приход генералов в руководство страны закончилось разочарованием. Не каждый генерал – это де Голль или Моше Даян, и даже не Арик Шарон, Ицхак Рабин или Эхуд Барак.

Продолжающийся кризис управления в Израиле проистекает из совокупности факторов, в том числе из-за избирательной системы, не позволяющей сформировать стабильное парламентское большинство, а также из-за нарушения правовой системой принципа разделения властей. Благодаря базовой индивидуалистической природе еврейского народа, включая израильтян, мы, как правило, менее восприимчивы к таким явлениям, как желание диктаторского правления, но продолжающийся политический кризис в сопровождении краха демократических партий может изменить ситуацию к худшему.

Залман Шоваль, «ХаАрец», И.Н. Автор был послом Израиля в США˜ Фотоиллюстрация: Моти Мильрод