«Прилетев в Тель-Авив, я расплакалась»
На этой неделе в пустом зале прибытия аэропорта им. Бен-Гуриона мы встретили Адар Розенбах (31), которая прилетела из Чикаго и еще не знает, где будет жить.
– Так вы из Чикаго?
– Вообще-то сначала я поехала на месяц в Южную Америку, а уже оттуда – в Чикаго. Меня не было 15 месяцев.
– Как это произошло?
– Я – водный инженер. Училась в «Технионе» и четыре года работала в одной фирме в Йокнеаме. Занималась дренажными системами, восстановлением водных резервуаров для сельского хозяйства. Но всю жизнь рисовала, занималась йогой, была спортивным инструктором и работала с мамой, у которой небольшая студия пилатеса. Я захотела отдохнуть. Да еще я никак не могла решить, что делать с моим парнем – выйти за него или бросить его. Поэтому я записалась на интенсивный одномесячный курс учителей йоги в Гватемале и решила погулять там еще несколько дней. Но тут позвонил мой начальник, спросил, когда я возвращаюсь, и записал дату. И я поняла, что наврала: конечно, я собиралась вернуться, но в душе почувствовала…
– Что именно?
– После того, как я начала путешествовать, мне захотелось продолжить и ехать дальше. Я написала другу моего брата, который живет в Перу, и решила поехать туда. Это было просто потрясающе. Я ходила по разным маршрутам, встречала людей со всего света. Я поранила колено, поэтому вернулась в Лиму и пошла к врачу, а он послал меня на проверку. Я сказала себе, что если все эти горные маршруты не для меня, может, мне стоит поехать в Бразилию или в Мексику, и заняться йогой на пляже.
– У меня такое ощущение, что вы не попали ни в Бразилию, ни в Мексику.
– Пока я ждала результатов проверки, я пошла в местный музей. А там была огромная выставка Леонардо да Винчи. Но мне сказали, что на выставку надо записываться заранее, и я пошла смотреть постоянную экспозицию. Я увидела работы, от которых не могла оторваться. И тут меня озарило: вот как я хочу научиться писать — живые краски, фигуративный стиль, эмоции. Я прочла, что автор этих картин — наполовину итальянец, наполовину перуанец по имени Джино Чесарелли, который вырос в перуанских джунглях. На следующий день я вернулась в музей, чтобы еще раз посмотреть его картины. Я спросила служительницу, не знает ли она, где найти этого художника. И вдруг она повернулась, и показала на него – он стоял неподалеку и подписывал свои репродукции.
– И что вы сделали?
– Встала в очередь, чтобы с ним поговорить. Когда я до него дошла, то на своем ломаном испанском я сказала: «Я хотела бы, чтобы вы стали моим учителем». Он отнекивался, но я достала телефон и показала ему мои картины. Он спросил: «Сколько времени у вас есть для занятий?» А поскольку тем утром я опять говорила с начальником и сказала, что еще неясно, когда я вернусь, я ответила: «Столько, сколько вы захотите меня учить». Он пригласил меня прийти к нему в студию на следующий день.
– Вот это да!
– Я работала в его студии шесть дней в неделю. Я приходила, мы завтракали в одной из местных закусочных для рабочих, а потом я часами писала под его руководством. Иногда он оставлял меня в студии одну, и я продолжала писать и занималась йогой. Я жила как художник. Поскольку он не знал английского, мне приходилось говорить по-испански – так что я училась живописи и испанскому, что всегда было моей самой большой мечтой. Я занималась там три месяца.
– И не вернулись домой?
– Нет. Я продолжила путешествовать и встретила человека, в которого влюбилась. И поехала за ним в Чикаго.
– Как выглядит Чикаго?
– Замечательно, но мне было трудно. В Южной Америке я ходила, улыбаясь, и думала, что моя улыбка откроет любые двери – там очень теплые люди. В Чикаго тебя в упор никто не видит, ты – невидимка. И это было еще до того, как началась зима. Я снова жила там, как художник, но уже без учителя. Это было и трудно, и здорово. Я думала, что если мой роман будет коротким, я еще успею навестить мою подругу в Канаде. Но роман становился все сильнее.
– Почему же вы вернулись?
– Вчера истек срок визы. Я вышла из самолета и расплакалась. Теперь мне нужно решить, как жить дальше, и главное – где. Но прежде всего меня ждет карантин.
Ноа Эпштейн, «ХаАрец», Р.Р. Фото: pixabay˜
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
«Зачем мне Украина, если есть Израиль!»
«Выбирая между Германией, Россией и Израилем, я предпочитаю Израиль»