Правомерно ли называть Иран «нацистским режимом»?

Склонность израильских политиков сравнивать Иран с нацистской Германией не нова. «Иран похож на нацистский режим, с теми же устремлениями и тенденциями, что и германский рейх при нацистах, и Ирану придется расплачиваться», — заявлял бывший посол Израиля в США Дани Аялон (ранее — депутат кнессета от НДИ). В апреле 2024 года посол Израиля в ООН Гилад Эрдан призвал ООН восстановить санкции против Тегерана, заявив: «Режим аятолл в Иране действует как нацистский». А поклонники израильского сатирического шоу правого толка «Латма» могут заметить, как часто Иран вскользь сравнивают с нацистской Германией, в плане антисемитизма.

Это сравнение обусловлено ярой антиизраильской позицией, которую Иран занимает со времен революции 1979 года, а песнопения «Смерть Израилю» там стали популярны после ирано-иракской войны и не прекращаются до сих пор.

Опять же, в книге «Власть правоведа: исламское правление», в которой изложены теоретические основы его правления, аятолла Хомейни подробно рассказал о собственной вере в тайный глобальный еврейский план по уничтожению мусульманского мира:

«Мы должны донести до людей, что евреи и их иностранные сторонники —  противники самих основ ислама и хотят установить еврейское господство во всем мире. Поскольку они — хитрая и изобретательная компания,  боюсь, что — не дай Бог! — они достигнут своей цели, и наша апатия позволит еврею однажды править нами. Дай Бог, чтобы мы никогда не дожили до такого дня!»

Эта вера в еврейский заговор, заимствованная из западного антисемитизма, к сожалению, проникла в политический аппарат Ирана и привела к массовой эмиграции большей части древней персидской еврейской общины в другие страны, особенно в Израиль. Ярким примером реализации этой теории стала Международная конференция по пересмотру глобального видения Холокоста, которую в 2006 году организовал бывший президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад. Он заявлял с трибуны Генеральной Ассамблее ООН, что сионисты спланировали 11 сентября, чтобы оправдать вторжение Израиля в страны Ближнего Востока. Он назвал Холокост «большой ложью» и «сказкой». Он же пригласил на конференцию видных американских и европейских неонацистов и отрицателей Холокоста Дэвида Дюка и Роберта Фориссона. Мероприятие было обставлено, как возможность обсудить Холокост в табуированных на Западе формах.

Хотя Ахмадинежад — крайний пример, и ни один другой иранский политик его масштаба не совершал столь вопиющих и безрассудных антисемитских выходок, нетрудно найти отдельные антисемитские комментарии других влиятельных иранских фигур. Антисемитизм, несомненно, жив в умах политической и религиозной элиты иранского общества. Однако не в том виде, чтобы Иран можно было называть нацистским режимом.

То, что враждебное отношение нынешнего режима к евреям и Израилю вынудило десятки тысяч евреев уехать из Ирана в Израиль и США, не сравнимо со зверствами нацистов. Сегодня еврейская община Ирана (по оценкам, около 8 тысяч человек) по-прежнему является одной из крупнейших на Ближнем Востоке, хотя и далека от своего расцвета в 1948 году (150 тысяч) или перед революцией 1979 года (80 тысяч).

Сам Ахмадинежад после печально известной конференции по отрицанию Холокоста заявил, что цель Ирана — не навредить еврейскому народу, а ликвидировать израильское правительство «так же, как пал Советский Союз».

• Читайте также:
• Иран ждет перемен
• Советник Трампа по Ближнему Востоку: наши приоритеты – заложники и ядерная сделка с Ираном
• Глава МИД Ирана: «Для нас нет разницы между мятежниками в Алеппо и Израилем»

В своей речи после теракта 7 октября аятолла Хаменеи высказал свое мнение о скандировании «Смерть Израилю», повторив формулировку Ахмадинежада. Он сказал:

«Мы не антисемиты. У нас нет проблем с еврейским народом. Под уничтожением Израиля мы понимаем прекращение оккупации. Мы хотим, чтобы палестинцы — мусульмане, христиане или евреи — имели право на самоопределение и создание собственного правительства. Мы подразумеваем под уничтожением то, что они должны выгнать таких головорезов, как Нетаниягу».

На мой взгляд, эти спорные высказывания не намного хуже тех, которые позволяют себе про-израильские ультраправые деятели и партии по всей Европе. Известно, что Виктор Орбан охарактеризовал Джорджа Сороса и его соратников как «не прямых, а хитрых; не честных, а подлых; не имеющих национальности, а международных; не верящих в работу, а спекулирующих деньгами; не имеющих родины, но считающих, что им принадлежит весь мир». Что не так уж отличается от высказываний Ахмадинежада. Однако Венгрию не называют «нацистским режимом», благодаря ее дружественной Израилю политической позиции.

Многие, включая лидера иранской оппозиции Резу Пехлеви, и израильского лидера Биньямина Нетаниягу, с ностальгией говорят о предполагаемой исторической связи между иранцами и евреями, восходящей к временам Кира Великого и его начинаниям в Вавилоне, когда он освободил евреев, взятых в плен его предшественником, и позволил им восстановить храм в Иерусалиме. Такая повестка предполагает взаимное уважение и союзничество, которые внезапно «закончились» в 1979 году, когда страну захватили аятоллы-антисемиты.

Разве антисемитизм появился в Иране только в 1979 году? Допустимо ли проведение аналогий между нацистской Германией и сегодняшним Ираном?

Когда я рос в Иране, то в девять лет впервые узнал о евреях. До этого я имел смутное представление об иудаизме — как о религии, приверженцы которой следовали заветам Моисея, а не Мухаммеда или Иисуса. Но я хорошо помню, как учительница рассказала нам историю о еврее, который пытался убедить группу школьников бросать камни в мусульман. Подразумевалось, что евреям нельзя доверять, что они по своей природе «анти-мусульмане» и склонны подстрекать других к насилию против мусульман.

Я рассказал эту историю маме. А она призналась, что ее предки — евреи. Я поделился этой информацией в школе, объяснив: идея, что евреи хотят обмануть мусульманских детей, абсурдна. Однако кто-то возразил: «Твоя мама и ее предки не были евреями, они были калимами. Калимы — это нормально».

Повзрослев, я узнал, что «калими» — не презрительное обращение к евреям, а пошедшее от описания Моисея в Коране «калима Аллаха» — того, с кем говорил Бог. Этот термин получил распространение в XIX веке.

Но школьный товарищ неосознанно затронул нечто важное. Калими не имели негативного оттенка, как, например, яхуди или йохуди, которые использовала учительница. Калими — те евреи, которых вы знали и с которыми общались, а йохуды — неизвестные, безликие евреи, якобы замышлявшие и творившие зло.

Таким образом,  относящиеся к одной и той же группе — евреям — термины сигнализировали о существовании двух концептуальных групп: хороших и плохих евреев. Это надуманное разделение, камуфлирующее скрытый антисемитизм. Очевидно, что Иран борется с этой проблемой гораздо дольше, чем последние сорок лет.

В странной, почти альтернативной истории, созданной Нетаниягу и Резой Пехлеви, Персия — или Иран — неизменный союзник еврейского народа и, соответственно, Израиля на протяжении веков, если не тысячелетий. В этой конструкции антисемитизм, часто смешанный с антисионизмом, рассматривается как явление, возникшее только после революции 1979 года, а не как более сложная глава в социальной истории Ирана.

Оставив споры о том, как и когда антисионизм отождествляется с антисемитизмом, важно проанализировать опасность упрощенного тезиса, что дружественный евреям Иран внезапно стал нацистским режимом.

Хотя в Иране исторически сложилась тысячелетняя богатая культура иудео-персидской литературы, языка и традиций, евреи сталкивались с преследованиями в разные периоды своей истории. Погромы, к сожалению, были постоянным явлением, по крайней мере, с 1500-х годов, когда к власти пришли Сефевиды, и до 1910-х годов. Дж. Дж. Бенджамин, еврейский историк, побывавший в Иране в 1847 году, писал:

«Иранские евреи считаются нечистыми существами… С ними обращаются с величайшей суровостью, и, если они входят на улицу, населенную мусульманами, их забрасывают камнями и грязью… По той же причине им запрещено выходить во время дождя, потому что, как говорят, дождь смоет с них грязь, которая замарает ноги мусульман… Если еврей признает себя таковым на улице, он подвергается величайшим оскорблениям».

Подобная религиозная ненависть в итоге вылилась в крупнейший погром в истории Ирана. В 1910 году в Ширазе убили дюжину евреев, а около шести тысяч ограбили.

Антисемитизм в его современной форме появился в Иране только после прихода к власти нацистской Германии, в период, когда евреи жили в относительном мире при светском правлении Реза-шаха. Правитель, у которого во дворце висела фотография Гитлера с автографом, одновременно боролся с мусульманским духовенством за то, чтобы евреев перестали называть «наджис» (нечистыми), а также обязал всех евреев регистрироваться в качестве калимов, вероятно, чтобы избежать уничижительного термина «йохуд».

Сложная история отношений Ирана и его еврейского населения началась не с революции 1979 года, и, скорее всего, не закончится с падением режима аятолл. Хотя необходимо признать и отметить богатую историю иудео-персидской культуры. Нужно быть осторожнее с упрощениями, которые противопоставляют друг другу эти два исторических периода. В действительности, Иран и до 1979 года не был безопасным убежищем для евреев, а Иран после 1979 года далек от нацистского режима.

Обеляя историю и чрезмерно очерняя нынешний статус-кво, мы рискуем создать ту же дихотомию, о которой говорил мой школьный товарищ: калимы — добрые, а йохуды — злые.

К. Горбенпор, «ХаАрец», Н.Б. Фото: AP photo/Hasan Sarbakhshian. На фото: евреи в синагоге города Йезд, Иран, 2007 г. 

Об авторе: кандидат наук по когнитивным наукам, писатель иранского происхождения ∇