Потеря морального преимущества – вот это наше настоящее поражение

После событий 7 октября возникло новое поколение «философов и толкователей». Поколение, которое говорит: хватит нас обременять либеральными ценностями и уважением к человеку. Мы живем в джунглях, где другие правила. Тот, кто ведет себя иначе, потерпит неудачу в любом столкновении.

Цви Йехезкели – один из таких толкователей. Он уверен, что арабы понимают только безжалостную силу, не знающую границ, и поэтому население Газы заслуживает того, чтобы исчезнуть с лица земли. И не только он. Элияху Йосиан, уроженец Ирана, «комментатор по вызову», подверг нападкам те слои общества, которые придерживаются таких ценностей, как чистота оружия, равенство и стремление к миру.

По его мнению, мы должны вести себя с решительной и последовательной жестокостью, потому что только такое послание будет воспринято в Тегеране. И, конечно же, правые всячески используют такие заявления. Сам Йехезкели рассказал, что после того, как он ушел с 13-го канала, он встретил группу солдат, которые сказали ему: «13-й канал нас ослабляет». И какова альтернатива? 14 канал? Инон Магаль? Стоит вспомнить слова Магаля (в «Твиттере»): «Не говорите мне о морали и ценностях… Для меня есть ценность победы».

Я признаю, что такие слова иногда находят внимательного слушателя. Резня 7 октября, погибшие на войне, похищенные, неверие в позитивный поворот — все это заставляет значительную часть общества поверить в то, что мы должны отказаться от всех моральных ограничений в оборонительной войне, которая нам навязана. Биньямин Нетаниягу говорит, что «на Ближнем Востоке выживают только сильные». Это верно, но более сложно.

Я искал ответы в богатой истории войн и обратился к книге британца Ричарда Овери, одного из величайших историков Второй мировой войны. В своей книге «Почему союзники победили» Овери рассматривает преимущества Германии перед союзниками в логистическом и экономическом аспектах. По его словам, ее самый большой недостаток заключался в моральном аспекте. По его мнению, союзникам удалось провести четкое различие между безнравственным фашизмом с массовыми убийствами и моральным багажом союзных войск. Они сознательно стремились представить войну как войну добра со злом.

• Читайте также:
• За что мы вообще здесь боремся? Израиль на перепутье
• Свидетельства палестинских заключенных описывают условия содержания в израильских тюрьмах
• Дело о насилии в Сде-Тейман: подозреваемые солгали при проверке на полиграфе
• Серьезный инцидент: протестующие и правые политики ворвались на территорию базы «Сде-Тейман»

Овери утверждает, что такая постановка вопроса заставила американское общественное мнение включиться в войну и создала оппозицию нацистскому правлению в некоторых оккупированных странах. По его словам, моральное преимущество было важным элементом победы 1945 года.

Израиль боролся за свое моральное превосходство с момента основания. Давид Бен-Гурион говорил о «свете для язычников» и о том, что Государство Израиль не должно быть таким, как все другие государства. Ицхак Рабин сказал в 1967 году на горе Скопус: «Эта армия, которую мне выпала честь возглавить в этой войне, выходит от народа и возвращается к народу. Я знаю, что ужасная цена, уплаченная врагом, глубоко тронула их сердца…» .

Биньямин Нетаниягу никогда не призывал народ хранить моральные ценности. Ничего существенного он не сказал ни о нападении на Бейт-Лид, ни о преступлениях поселенцев на почве ненависти. Он никогда не претендовал на роль одного из лидеров, подающих положительный пример своему народу. Нетаниягу знакомы моральные аргументы, но он отказывается от них в пользу культуры силы и мести. Из-за него и под его руководством Израиль теряет оставшуюся часть своего морального преимущества. Это может быть нашим настоящим поражением.

(В дни после внезапного нападения на юг Израиля 7 октября в Израиле были арестованы в общей сложности около 120 боевиков ХАМАСа, членов спецназа «Нухба» и палестинских гражданских лиц из сектора Газа. Их отправили в следственный изолятор, специально созданный на базе военной полиции в лагере Сде-Тейман, между городом Офаким и Беэр-Шевой в Негеве. В последующие месяцы там были заключены еще более 4500 жителей сектора, среди которых были террористы из различных организаций и гражданские лица.

Вскоре после того, как учреждение начало функционировать, в израильских и иностранных СМИ были опубликованы свидетельства о том, что заключенных там морят голодом, избивают и пытают. Также утверждалось, что условия содержания под стражей не соответствуют международному праву. Были выдвинуты дополнительные обвинения относительно обращения в полевом госпитале, расположенном неподалеку.

Два месяца назад стало известно, что ЦАХАЛ проводит уголовное расследование в отношении солдат, предположительно причастных к смерти 36 заключенных в лагере. В прошлом месяце там были арестованы 10 резервистов по подозрению в жестоком сексуальном насилии над заключенным.

После многочисленных свидетельств пять правозащитных организаций обратились в БАГАЦ с просьбой закрыть объект. В начале июня государство заявило в ответ, что намерено перевести большинство задержанных в учреждения, находящиеся в ведении Тюремной службы Израиля, и восстановить лагерь в его первоначальной миссии «как учреждение для временного, краткосрочного заключения только в целях допроса». В другом ответе БАГАЦу в начале этого месяца государство заявило, что в настоящее время в учреждении содержится всего 28 задержанных.

С начала войны тысячи израильских солдат – срочников и резервистов – служили в Сде-Тейман. Большинство из них были направлены туда. Другие добровольно пошли служить там по разным причинам. В последние месяцы несколько солдат и медицинских работников согласились поговорить с «ХаАрец» о своем пребывании в лагере. Ниже приведено одно из восьми свидетельств, опубликованных в газете:

«Меня мобилизовали со всем батальоном 7 октября. Нас отправили на обеспечение безопасности поселений в западном Негеве, а через две недели мы переехали в Беэр-Шеву… Потом я увидел в объявлениях ротной группы в WhatsApp, что у нас есть еще одна миссия — что-то новое: караульное дежурство в Сде-Тейман. Сначала это было не очень ясно.

Когда я вернулся в свою роту, люди уже шептались об этом месте. Кто-то спросил, слышал ли я о том, что там происходит. Кто-то другой сказал: «Знаешь, там надо бить людей»… В роте также был солдат, который хвастался, что избивал людей на объекте. Он рассказал нам, что ходил с дежурным офицером военной полиции, и они избили одного из задержанных дубинками. Мне было любопытно узнать об этом месте, и истории показались мне немного преувеличенными, поэтому я, по сути, добровольно отправился туда.

В Сде-Тейман мы охраняли изолятор для задержанных. Мы дежурили по 12 часов днем ​​и ночью. В конце каждой смены мы возвращались в Беэр-Шеву, чтобы поспать. Заключенные находились в большом ангаре с крышей и стенами с трех сторон. Вместо четвертой стены, напротив нас, был забор с двойными воротами и двумя замками. Все было окружено забором из колючей проволоки…

Заключенные сидели в восемь рядов на земле, примерно по восемь человек в каждом. В одном ангаре вмещалось 70 человек, а во втором — около 100. Военная полиция сказала нам, что они должны были сидеть. Им не разрешалось выглядывать из-под повязок на глазах. Им не разрешалось двигаться. Им не разрешалось разговаривать. И что если они нарушат правила, то их разрешалось наказать.

За незначительные проступки их можно было заставить стоять на месте [примерно 30 минут]. Если человек продолжал создавать проблемы или за более серьезные нарушения, офицер военной полиции мог также отвести его в сторону… и избить дубинкой», — примечание «Деталей»).

Узи Барам, «ХаАрец», И.Н. На снимке: арестованные в Газе палестинцы. Фото: Моти Мильрод ∇